Инна Павлова - Объявляю убийце голодовку

— Плюгавый пусть пока отдыхает, а с девочкой я поговорю. — В голосе бодрячка шофера поубавилось веселости, ее место заняли начальственные безапелляционные нотки. Мне не потребовалось напрягаться, дабы сообразить, кто тут старшой.

Процедуру отдирания скотча надо или описывать отдельно и в подробностях, или не затрагивать совсем. Поскольку воспоминания о ней я сохраню на всю оставшуюся жизнь, то и останавливаться на ней не вижу смысла. Только в следующий раз, случись у кого необходимость меня обездвижить, предпочту столярный клей или колючую проволоку.

— Да ты у нас просто молодец, Танюша. — Негодяй попытался одобрительно меня похлопать по плечу и еле успел отдернуть руку. — Сдурела, кусаться?!

— Таких, как ты, отстреливать надо. При рождении, — буркнула я и отвернулась.

— И чего ты злишься? — удивился мой с недавнего времени заклятый враг. — Ведь тебя предупреждали, и неоднократно: уймись, не играй с огнем. С серьезными людьми связалась, они шутить не будут!

— Это кто серьезный? — прищурилась я. — Мой второй супруг? Так он недоумок редкостный! Коллектив, который его у себя пригрел, если это, конечно, не обитатели обезьяньего питомника, сильно рискует. Впрочем, вы могли и сами убедиться, доверить ему нельзя даже самого элементарного взрыва.

Удивление на лице собеседника сменилось пониманием.

— Да ты так и не врубилась? Но это не страшно. Информация тебе больше не понадобится. Хотя напоследок утешься: твой придурок-муж не замешан абсолютно. Наоборот, чуть не сгорел с тобой за компанию, когда мы от тебя попытались в первый раз отделаться, у него на фирме. И чего ты все рыпалась? Сейчас бы уже гуляла себе среди райских кущ.

На подначку я и внимания не обратила, а вот справедливость поспешала восстановить незамедлительно.

— Не в первый, а во второй, — поправила я. — У меня еще и машина взорвалась. А в ней, между прочим, человек. Или вы меня так просто попугать хотели?

— Конечно, попугать, — подтвердил мерзавец. — Я лично взрывчатку установил. Дождался, когда ты из своего антикварного «линкольна» вылезла, и пристроил. Кто же знал, что у тебя там проходной двор? Лезут все кому не лень.

— Интересно, — фыркнула я. — То пугали, то убивали. Вы бы уж на чем-нибудь одном остановились, а то логики никакой.

— А при чем тут логика? — удивился предатель. — Ты жизнь-то с книжками не путай. Тебя попугать хотели, пока ты глубоко не влезла, а как сообразили, что не отступишься, как начались от тебя крупные неприятности, так тебя убрать и приказали.

— Кому приказали-то? Тебе, что ли? — спросила я презрительно.

— Вот именно. И между прочим, я это сделаю с удовольствием. Тем более, что у меня лично из-за тебя куча проблем. Обычно я задания выполняю с первого раза.

— Что-то я тебя не припоминаю там, в Витином офисе. Или ты руководил с безопасного расстояния?

— Там меня не было, — покладисто согласился киллер. — Я тебе планировал устроить приятную аварию с летальным исходом, а тут этот козел навязался. — Олег бросил укоризненный взгляд на моего товарища по несчастью. — Ну, я же не жениться собирался, свидетели были ни к чему. Пришлось отложить до другого раза. До теперешнего, — пояснил он, пристально глядя мне в глаза. — Ты как умереть-то хочешь? Вены перерезать или отравиться? Выбирай, пока я добрый.

— Лучше застрелиться. Из автомата, — подумав, сообщила я. — Только покажи, на что нажимать.

Парень от души расхохотался:

— Не напрягайся. Твоя смерть должна выглядеть как самоубийство. Нам проблемы без надобности.

— Плевала я на ваши проблемы! — вызверилась я. — Вот сейчас я себе буду голову ломать, как бы кого из вас не подвести! Ты вообще зачем мне рот расклеил? Чтобы осведомиться о моих предпочтениях?!

— Не только. У меня к тебе пара вопросов.

— У меня к тебе тоже, — упрямо ответствовала я. — И я спросила первая.

Тон собеседника стал жестким донельзя, а в глазах появился нехороший блеск.

— По-моему, ты неверно оцениваешь ситуацию. Мне ничего не стоит сломать тебе руку или ногу, и ты все равно заговоришь. Диктовать условия буду я, понятно?

Я заорала от боли. Рука, показавшаяся железной, выкручивала мою кисть. Вряд ли мучитель ловил кайф, но и угрызений совести он явно не испытывал. В том, что при необходимости он мне переломает хоть все имеющиеся кости, я не усомнилась ни на миг.

— Ладно, хватит, — сдалась я. — Что ты хочешь?

— Другой разговор, — одобрил мерзавец. — Что это за тип?

— Какой еще тип? — искренне удивилась я, но, прежде чем пострадавшая конечность снова оказалась в лапах чудовища, сообразила: — Этот, что ли? — Я покосилась на лежащего ко мне спиной Геннадия.

— Именно. Так кто он?

Я пожала плечами:

— Мы же о нем уже говорили. Он спас меня и любовницу Виктора.

— Это я понял, а откуда он вообще взялся? И что ему известно?

Я снова пожала плечами. О Геннадии я бы и сама не прочь узнать побольше.

Кажется, ликвидатор убедился, что поведать мне ему нечего. Он пришел к тому же мнению, что и я: о себе лучше всех ему расскажет сам пленник.

— Убери ее, — велел он второму своему подручному, которого звали еще пикантней — Лоб.

— Упаковать? — поинтересовался Лоб, и я от возмущения чуть не взвыла. Я им что, посылка? Или провизия из супермаркета?

— Не надо, — покачал головой «благодетель». — У нее и так следы не сошли. Просто присматривай пока. Девочка шустра и предприимчива, так что поосторожней. Если что, башку оторвут не только мне.

Мы с конвоиром дружно проследовали в соседнее помещение, и я заняла единственное имеющееся кресло. Охранник примостился на стуле напротив и принялся буравить меня взглядом.

Теперь я наконец могла его как следует рассмотреть, и увиденное не слишком обнадеживало. Рост около двух метров. Впечатляет. Когда-то мне рослые мужчины даже нравились. Не исключено, что будут нравиться и потом, коли жива останусь. Пока данный факт не радовал. Ширина же плеч вообще вгоняла в депрессию. Опять-таки в данной конкретной ситуации. А накачанные бугристые мышцы, выделяющиеся под тонким трикотажем водолазки, просто добили. А уж лицо… Широкие скулы, жестко очерченный подбородок, прищуренные серые глаза и брови вразлет. Еще и блондин. На телевидении парня с такой внешностью оторвали бы с руками и с ногами. Например, в рекламе. Запросто бы демонстрировал нижнее белье, собачий корм или таблетки от импотенции. Рекордный сбыт продукции был бы обеспечен. А самое печальное, интуиция мне подсказывала, что, несмотря на внешность голливудского героя-любовника, парень далеко не прост. Если у него и имеются какие-то убеждения морально-нравственного характера, запретов на нанесение увечий представительницам слабого пола они не содержат. На женщину он поднимет не только руку, но при случае и ногу.