Наталья Александрова - Блондин на коротком поводке

В общем, плакал мой курсовик. Дашка отличалась удивительными способностями к убеждению, да я особенно и не сопротивлялась — мне самой интересно было взглянуть на ее новое увлечение.

Этим же вечером мы с ней и с этим самым Стасом Руденко отправились в ночной клуб «Пьяцца».

Конечно, по Дашкиному настоянию Стас привел специально для меня своего приятеля, Филиппа Разумова.

Разумов был сыном достаточно богатых родителей, но как их богатство терялось на фоне состояния Михаила Николаевича Руденко, так и сам Филипп тускнел на фоне Стаса.

Филипп был довольно красив, но рядом с ярким белозубым Стасом казался каким-то нервным и болезненным. Кроме того, он был гораздо меньше его ростом, что в тот первый вечер доставило мне массу неприятностей: я девушка высокая, да еще и надела туфли на обалденном каблуке, и мы составили очень забавную пару.

Зато Дашка со своим Стасом просто блистали. Я смотрела на них и не могла наглядеться. Красивее пары не было не только в этом зале, но, пожалуй, во всем городе. А может быть, даже во всей стране. Оба высокие, белозубые, влюбленные. Что Стас также влюблен в Дашку, как и она в него, видно было сразу. Он глядел только на нее одну, старался коснуться ее рукой, нежно прижимал к себе, ласково шептал что-то ей на ушко…

Они были заняты друг другом, и мы с Филиппом остались предоставлены сами себе. Я редко теряюсь в компании незнакомых людей, всегда могу найти тему для разговора, но с Филиппом это оказалось трудновато. Похоже, он здорово обиделся на мой рост. Но я-то при чем? Нужно было предупреждать. Хотя какой сейчас с Дашки спрос?

Он мне тоже не слишком нравился, но ведь я пришла сюда ради Дашки. Неплохо было бы еще совместить приятное с полезным, то есть заодно и развлечься, но в компании Филиппа это не очень-то получалось. Тем не менее я старалась не портить подруге вечер. Как уже говорилось, выдержки мне не занимать, Филипп не хамил открыто, под конец оживился, и мы совсем неплохо провели время.

На этом я сочла свой долг близкой подруги выполненным и с головой ушла в курсовик. В самом деле, я высказала Дашке все, что думаю о ее Стасе, и мне даже не понадобилось кривить душой. Действительно, влюбленный, красивый и богатый, что есть, то есть. К Дашке относится трепетно. На первый взгляд вроде бы не дурак, а это уже неплохо. Еще общительный, и у него вполне приличные манеры — чего, спрашивается, еще?

Итак, я все силы отдавала учению, а Дашка полностью погрузилась в свою новую любовь. Изредка она забегала ко мне и рассказывала, какие безумства они совершают со своим Стасом. Со временем их страсть не только не утихла, а даже стала сильнее. И наконец Дашка явилась ко мне с бутылкой шампанского и, заикаясь от счастья, сообщила, что Стас сделал ей предложение. И уже представил ее отцу и матери. И что на послезавтра назначена встреча всех родственников, после чего будет официально объявлено о помолвке. И что свидетельницей на ее свадьбе буду я, только я и никто другой. На прием с родственниками меня не пригласили, и я была этому очень рада, потому что по некоторым Дашкиным недомолвкам поняла, что ее мать, Виктория Федоровна, вовсе не в восторге от того, что свидетельницей на свадьбе ее дочери будет никому не известная девица, то есть я. Но тут, видимо, Дашка проявила несвойственные ей настойчивость и упрямство, и мать ничего не смогла сделать. Однажды, когда я забежала проведать Дашку и ждала, пока она выяснит с матерью срочный вопрос насчет свадебного платья, дед Илья Андреевич зазвал меня в свою комнату и, как обычно, угостил вкуснейшим чаем.

Я заметила вдруг, как он постарел, и мне стало ужасно грустно оттого, что скоро мы перестанем с ним видеться. Дашка с мужем поселятся отдельно, и мне неудобно будет сюда приходить. Да и дружба наша с Дашкой скоро прекратится, у нее начнется своя, замужняя, жизнь, а у меня — своя.

Илья Андреевич вдруг поинтересовался, нравится ли мне Стас. Я ответила, что нравится и что они с Дашкой очень подходят друг другу, однако, сама не знаю почему, чуть помедлила с ответом. Дед тяжело вздохнул и отвернулся. Я решила, что ему жаль расставаться с любимой внучкой.

Пока мы с Дашкой общались довольно часто, ходили куда-нибудь вчетвером, потому что Филиппа тоже подрядили быть свидетелем на их свадьбе. На разные приемы и шикарные вечеринки их общих друзей меня не приглашали. Не скажу, что я очень от этого расстраивалась, но все же слегка тяготилась своим двойственным положением. Мне давали понять, что терпят мое присутствие только из-за каприза невесты и, если я вздумаю претендовать на что-то большее, мне мигом укажут на дверь.

Самое умное в этой ситуации было бы отказаться от роли свидетельницы, но Дашка так просила и столько раз мне напоминала, как очень давно, когда нам было лет по двенадцать, мы торжественно поклялись, что непременно будем друг у друга свидетельницами на свадьбе, что сердце мое дрогнуло, и я решила вытерпеть все ради подруги.

Со своими друзьями я в этот период виделась значительно реже, Дашка, естественно, в нашей компании совсем не появлялась. Шурик как-то между делом поинтересовался, где это мы с Дашкой пропадаем, я отшутилась, потому что совсем не хотела быть для него горевестником — вдруг он запсихует, узнав, что Дашка выходит замуж, и начнет делать глупости? Впрочем, меня это не слишком касается, возможно, у него все давно прошло, но пускай он узнает про Дашкино замужество не от меня.

Только однажды мы случайно столкнулись в ресторане со Светкой Росомахиной.

Это был даже не ресторан, а скорее кафе — не слишком дорогое, но очень модное. Называлось оно «Пионерский лагерь», и порядки там были абсолютно советские. Довольно просторное помещение было уставлено длинными столами, как в пионерской столовой, под потолком висели светильники, выполненные в виде «лампочки Ильича» — голая двадцативаттная лампочка на старом плетеном шнуре, из репродуктора доносились пионерские песни, вместо живой музыки висел пожелтевший от времени киноэкран, и показывали фильм «Добро пожаловать, или Посторонним вход запрещен».

Меню тоже было соответствующее: фирменное блюдо — печенная в золе картошка и коктейль, который назывался «Компот из сухофруктов» и здорово шибал в голову.

Нас занесло в это кафе, потому что Дашке вдруг захорошело посетить эту модную забегаловку. Народ, правда, валил туда валом, Стасу пришлось сунуть швейцару приличные деньги.

Мы собирались уже уходить, когда заметили Светку Росомахину в шумной компании своих однокурсников с биофака, которые отмечали чей-то день рождения. Вернее, она увидела нас первая и, разумеется, прискакала поболтать. Светка — шумная яркая брюнетка с пышными кудрявыми волосами и большим бюстом. Голос у нее громкий, но приятного тембра, манеры довольно бесцеремонные, но девка она не вредная. Светка мигом выудила из Дашки все подробности, поздравила ее и Стаса с бракосочетанием, внимательно поглядела на меня и на Филиппа. Мы собирались уже уходить и вышли с Дашкой в туалет попудрить носики, а когда вернулись, Светки и след простыл.