Керри Гринвуд - Убийство в «Зеленой мельнице»

— Джозефина Бине.

— Писательница? — заинтересовалась Фрина. — Я читала ваше «Убийство у скотного двора». Превосходно. Обычно я вычисляю преступника к третьей главе, а тут не могла сообразить до десятой.

— Открою вам секрет, — доверительно сообщила Джо Бине, выводя Фрину через небольшой ручей на тропинку. — Я тоже поняла это только тогда. Пойдемте в город. Надо признать, на город он мало похож, но тем не менее.

Возле самолета толклись трое худощавых парней. Фрина строго посмотрела на них.

— Можете разглядывать все, что хотите, господа, но держите ваши сапоги подальше от крыльев. Они очень хрупкие. Если топливо уже доставили, я попрошу вас помочь — если, конечно, вообще смогу снова взлететь. Возможно, завтра. Здесь бывает встречный ветер?

Потрепанные фетровые шляпы сгрудились, словно совещаясь. Затем средняя качнулась:

— Нет, встречного не бывает, мисс.

— Хорошо, значит, привязывать ее не придется. А теперь, дамы, я была бы очень признательна за чашку чая. Здесь довольно холодно.

— Начальник почты говорит, снег будет. Он всегда погоду знает, наш Альберт Стаут. Пойдемте, мисс Фишер, и вы получите свой чай.

— Скажите, мисс Бине, а почему вы поселились в этих краях? Я хочу сказать, писатели обычно живут в городе — поближе к издателям, агентам, кафе. Мне всегда казалось, что кафе — неотъемлемая часть творческого процесса.

Джозефина остановилась на том месте, которое, за неимением подходящего определения, можно было бы назвать главной улицей Толботвилля, и сказала просто:

— Взгляните.

Фрина взглянула. Хотя ее била дрожь, она замерзла и ужасно хотела чаю, пейзаж произвел на нее сильное впечатление. Далекие холодные синие горы уютно возлежали под теплой дымкой леса. Эвкалипты поражали невероятной высотой, шелковистой корой и яркими цветами, напоминавшими о модных парижских дефиле. Громадная речная долина, одетая в гранит, была накрыта неправдоподобно синим небом и выглядела так, словно в плодородную влажную землю беспорядочно натыкали шпилями вниз готические соборы. У ног Фрины под перистыми листьями черной акации розовели мелкие орхидеи. В воздухе пахло древесным дымом и свежей зеленью с легкой нотой чистого снега.

— Да, — согласилась Фрина. — Понятно.

— Чай и лепешки, — объявила Энн Пурвис, потянув Фрину за руку. — Природа подождет.

Толботвилль гнездился в гористых окрестностях так непринужденно, будто вырос тут сам по себе. Здесь было двенадцать деревянных домов с железными крышами и несколько старых срубов, крытых дранкой.

— Мы живем в одном из этих домов, поскольку Джо терпеть не может пауков, — пояснила Энн, прокладывая путь через небольшую толпу людей, глядевших на Фрину так, словно она свалилась с Марса.

Какой-то малыш, державший большой палец во рту, попятился, когда Фрина ему улыбнулась. Еще один с криком бросился к матери.

— Они впервые видят шлем, — пояснила Энн, и Фрина сняла пугающую экипировку.

Малыш вытащил палец изо рта и улыбнулся в ответ.

— Мне нравятся старые дома, но в них полно пауков, — сказала Энн. — Входите.

В доме было три комнаты, одна из которых служила кабинетом: пишущая машинка, стопка бумаги, сотни книг — некоторые стояли на деревянных полках, но большая часть располагалась на полу — раскрытые, сложенные стопками или заложенные полосками голубой бумаги. В средней комнате стояла массивная плита в колониальном стиле и еще один очаг — искристый розовый камелек. В углу были аккуратно сложены докторский саквояж, седло, упряжь на разных стадиях починки и накрахмаленный белый передник.

Поставив чайник на плиту, Энн указала Фрине на кресло.

— Когда нечего делать, приходится чинить упряжь, — пожаловалась Джо. — Хорошо, что у меня руки не из того места растут, и я этим не занимаюсь. Не хотите разуться?

— Нет, у меня ноги еще не отогрелись. А почему упряжь?

Руки Энн были по локоть в муке. В буше бытует поговорка, что хорошая хозяйка успевает испечь лепешки, пока закипает чайник, и ей не хотелось осрамиться перед гостьей.

— Энн здешняя медсестра, — пояснила Джозефина. — Ее вечно вытаскивают в самую плохую погоду, а до некоторых мест в округе можно добраться только верхом. Мы держим лошадь в общественной конюшне, однако Энн очень заботливо относится к седлу.

— И правильно, — согласилась Фрина. — Плохо закрепленное седло может повредить спину лошади, да и наезднику придется несладко.

Ни одна из женщин не спросила Фрину, что ее привело в Толботвилль, хотя наверняка они сгорали от любопытства. Фрина, считавшая, что деликатность уже вышла из моды, была рада, что это качество сохранилось в Гипсленде. Тесто, которое месила Энн, издавало громкое многообещающее чавканье. Госпожа Батлер рассказывала Фрине, что для хороших лепешек требуется немалая сила; Энн и вправду на вид была сильной — крепкой и жилистой, как и подобает наезднице. Джозефина казалась более изнеженной. Фрина решилась на вопрос:

— Энн, а вы здесь родились?

— Обследовала другую сторону горы Косцюшко еще до того, как начала ходить, — усмехнулась Энн. — Но папа не хотел, чтобы я пасла скотину, поэтому я пошла в школу и выучилась на медсестру. Кроме того, — добавила она, нарезая лепешки банкой от пюре из маракуйи, — в качестве медсестры мне приходится скакать подчас опасней, чем когда я гоняла быков по кустарнику. Ей-богу! Джо, помнишь ребенка госпожи Джонсон?

— А что случилось с ребенком госпожи Джонсон? — спросила Фрина, чувствуя, что пальцы на ногах стали наконец оттаивать.

— Роды начались посреди ночи, — пояснила Джозефина своим тягучим, словно патока, голосом. — Эта недотепа должна была понимать, что малыш вот-вот появится, — как-никак он был у нее уже пятый, но ее сын примчался за Энн ни свет ни заря. «Маме плохо», — сказал он, и Энн поехала с ним. А обратно она неслась с горы, как Человек со Снежной Реки [46] Имеется в виду одноименная поэма австралийского поэта и журналиста Эндрю «Банджо» Патерсона (1864–1941), по которой в 1920 г. был снят немой фильм. Позднее она была неоднократно экранизирована. Поскольку Патерсон всю жизнь прожил в буше, его произведения описывали именно эти места. , только искры из-под копыт летели, а на седле у нее был белый сверток. У меня чуть сердце не выпрыгнуло. Оказалось, это младенец госпожи Джонсон, завернутый вот в этот передник и, по словам Энн, слегка ошарашенный. Да после такой скачки я удивляюсь, как он вообще ума не лишился с перепуга. Но дети — крепкий народец.

— Он выжил?

— Вы его видели на улице, — ответила Энн. — Малыш с пальцем во рту. Я заказала для него в Бэйрнсдейле горькое алоэ. Ух, замерзла же я тогда, а Джо сердится, когда у меня ноги холодные. А почему бы мне не скакать, как Человек со Снежной Реки? Я выросла неподалеку отсюда. Мой отец был с ним знаком. Джек Райли [47] Считается, что Человек со Снежной Реки — реальный персонаж. В Коррионге, где жил Джек Райли, существует музей Человека со Снежной Реки. Там же он якобы встречался с Эндрю «Банджо» Патерсоном. . Отец говорил, хороший был малый.