Пьер Сувестр - Затерянный поезд

– Вот как! – начал он.

Но барон не дал ему закончить.

– Тихо! – приказал он. – И вы тоже помолчите, мадам. Лучше даже не пытайтесь выяснять, кто я такой (он ведь находился за перегородкой, и лица не было видно из салона), это не имеет никакого значения. Сейчас ваша задача четко выполнить все то, что я скажу. Итак, открывайте дверь и оба выходите из машины, да-да, именно, и без разговоров, спускайтесь на дорогу и можете уматывать на все четыре стороны. Кстати, ваш поезд недалеко – семь-восемь километров. Ничего страшного. Я же проделал такой путь! Мне, господа, просто-напросто приглянулась ваша колымага, вот и все дела. Ну, а теперь – чао! Когда-нибудь вы поймете, что с вами произошло, а главное – почему это произошло.

Леопольд совсем не боялся быть узнанным. Вокруг было темно, дорога, зажатая с обеих сторон деревьями, не освещалась ни фонарями, ни луной.

Барзюм и Соня Данидофф не могли различить его черты. А барон, напротив, видел их отлично в ветровое стекло: и личико Сони, искаженное страхом, и энергичного Барзюма, который выглядел скорее изумленным, чем напуганным.

– Ну-ка, пошевеливайтесь, – поторопил Леопольд, – живо, живо.

Он подтвердил свой приказ нетерпеливым движением руки, в которой был зажат револьвер.

Барзюм, похоже, приготовился к выходу:

– Однако вы не галантны. Разве можно так обращаться с дамой? Но поскольку сила в данный момент на вашей стороне, что ж, придется подчиниться…

Он поднялся, собираясь выходить из машины.

– Давайте-давайте, поторапливайтесь! – повторил Леопольд.

– Не кричите на меня, я ведь исполняю ваш приказ.

Барзюм и в самом деле казался покорным.

– Дорогая Соня… – начал он.

Но в тот миг, когда барон меньше всего этого ожидал, ситуация резко изменилась.

Барзюм, который, вроде, уже вот-вот должен был покинуть машину, вдруг со скоростью молнии бросился на агрессора и сразу же сбил его сокрушительным ударом кулака. При этом циркач выкрикнул:

– Идиот!

Завязалась быстрая жестокая схватка. Но уже через несколько секунд послышались жалобные просьбы поверженного барона:

– Пощадите! Пожалейте! Не убивайте меня!

Потом Соня Данидофф, замирая от страха в салоне машины, услышала звенящий в ночной тишине голос импресарио:

– Милая Соня! Представляете, этот тип надеялся от нас избавиться!

Барзюм рассмеялся и добавил:

– Я его только немного оглушил, надеюсь, в течение какого-то времени он ничего не выкинет дурного. Если не трудно, подайте, пожалуйста, вон тот ремень, которым закреплено запасное колесо, я свяжу этого удальца.

После нескольких минут возни на дороге он подошел к Соне, потихоньку уже приходившей в себя. Стряхивая пыль с одежды, Барзюм сказал:

– Не беспокойтесь, дорогая, этот голубчик далек от того, чтобы отбрасывать коньки. О, бедняжка, вы, должно быть, здорово перепугались?

– Я думала, умру от страха, – проговорила дрожащим голосом Соня Данидофф.

– Я очень сожалею, дружище. Кто бы мог вообразить, что на нас обрушится такая напасть?

И немного отдышавшись, Барзюм, который с такой бесподобной ловкостью обратил в прах коварные замыслы Леопольда, продолжил:

– Я сяду за руль и довезу вас до поезда, где вы сможете хоть капельку передохнуть. А сам отвезу этого бандита с большой дороги в полицейский участок. Там с ним разберутся как положено.

Импресарио с невозмутимым видом наклонился и с легкостью поднял связанное тело барона.

– Вот так! – сказал он. – Я заброшу его на крышу машины, надеюсь, он не упадет. Впрочем, даже если упадет, мы не станем убиваться от горя, верно, а?

Через некоторое время машина остановилась возле входа на товарный вокзал. Из нее вышла Соня Данидофф.

– Вот поезд, – сказал ей Барзюм, указывая на состав, стоявший на запасном пути. – Мне потребуется минут десять, чтоб закончить с этим субчиком. И вскоре я к вам присоединюсь.

Любезно проводив Соню до двери своего вагона и поцеловав на прощание ее руку, он повторил:

До скорой встречи!

Княгиня, войдя в купе, услышала, как на улице включился мотор автомобиля. Барзюм повез Леопольда в ближайшее управление полиции.

В ту ночь, когда барон Леопольд пытался захватить автомобиль княгини, Чарли спокойно спал в своем узком купе. В его сознании проплывали всевозможные приятные видения.

Секретарь представлял во сне, что его вызвал Барзюм и сообщил, что повышает зарплату на сто пятьдесят франков и, кроме того, за выдающиеся заслуги предоставляет ему оплаченный отпуск на три месяца.

В купе было страшно душно, воздух почти не проникал сквозь небольшое окошечко, однако это не мешало секретарю крепко спать.

Но после воображаемой встречи с Барзюмом, а также после того, как Чарли увидел сказочную райскую страну, где он прогуливался в гордом одиночестве, и после еще нескольких, столь же благостных сновидений, секретарь внезапно проснулся.

Ему послышалось, что кто-то стучит в дверь. Чарли открыл глаза, сел на кровати и прислушался.

Конечно. В дверь стучали, причем, довольно сильно. Можно сказать, барабанили и руками, и ногами. К тому же временами раздавались возмущенные возгласы:

– Да что это такое? Здесь вы или нет?! Откройте же, черт возьми!

Секретарь до этого спал так крепко, что не сразу сообразил, в чем дело. Как бы стряхивая с себя сон, он попытался понять, что происходит.

Затекшей рукой он нащупал кнопку, включил свет и, ослепленный на миг, принялся протирать глаза. Потом прямо в ночной рубашке встал с постели, сделал пару шагов и остановился посредине купе.

В дверь продолжали колотить все более нетерпеливо.

– Открывайте же, Чарли! Слышите? Живей! Мне нужно с вами поговорить!

Тогда Чарли потихоньку начал приходить в себя.

– Господи, да это же Барзюм! Ну конечно, кто же еще? Ох, что за участь выпала мне, несчастному! Даже ночью не дают поспать нормально, будят в неурочный час. Ну, днем еще ладно, я всецело в его распоряжении, но уж ночью-то можно оставить человека в покое?

Продолжая ворчать, он, тем не менее, принялся отодвигать засов, закрывавший дверь.

– Это вы, шеф? Вам что-то нужно?

Едва Чарли отворил замок, как дверь сильным ударом оттолкнула его в сторону. То и в самом деле был Барзюм – бледный и мрачный, как сама смерть. Он стремительно прошел в купе. Секретарь к тому моменту уже окончательно проснулся.

– Что случилось, патрон? – спросил он.

Барзюм ударом ноги захлопнул дверь и, положив обе руки на плечи Чарли, посмотрел на него каким-то диким и в то же время растерянным взглядом.

– Вы проснулись? – спросил директор. – Вы меня слышите? Понимаете?

В эту секунду Чарли показалось, что импресарио довольно сильно тронулся. И он не на шутку перепугался. Но возможно ли, чтобы такого сильного, стального человека охватило безумие? Ведь он всегда казался хладнокровным, даже флегматичным и в любых ситуациях великолепно владел собой.