Наталья Горчакова - Я написала детектив

— Ой, и не говорите. Такого натерпишься, пока договоришься со всеми этими старыми перечницами! Извините, я вашу тетушку в виду не имею. Она милейшее существо. Куда уж проще с молодыми дело иметь.

Согласна. Куда уж проще. Они не слишком привередливы, счастливы хоть на время избавиться от патологических уродцев, последствий стихийных выплесков катастрофического видения своих создателей. Кому захочется такое в собственной квартире держать или даже в мастерской.

— Вы бы уж ее как-нибудь уговорили, — попросила Ольга.

— Да она в маразме почти, — проговорила я. (Простите мне, Анфилада Львовна, эту клевету, в конечном счете я же для вас стараюсь. А вы об этом моем плохом поступке и не узнаете. Надеюсь.) — То она хочет, чтобы «люди увидели коллекцию Соколовых», то скажет: «Нет, все тут будет, как мой папа повесил. Не дам никому разбазарить то, что столько лет любовно собиралось».

— Вот-вот. И мне она тоже твердила про наследие своего отца и деда, что, мол, все государству достанется после ее смерти. А то распродадут — и поминай как звали, растащат по кусочкам и не вспомнят, что, откуда.

Это что-то новенькое, Анфилада Львовна. Мне вы ничего о том, что собираетесь оставить картины государству, не говорили. Какие еще сюрпризы вы приготовили?

Болтает — не остановишь, а что-то важное неожиданно недоговаривает. Попробуй догадаться, что еще она скрыла от меня, что помогло бы в следствии.

— Я одного старичка знала, — продолжала между тем Ольга, — так он над своими картинами точно скупой рыцарь сидел. А уж собрание не так чтобы особо ценное. Так, пара рисунков Врубеля, остальное — начало XX века. — (Ничего себе — не особо ценная!.. Что, по-твоему, в таком случае ценно, дорогая Оленька?) — Они с определенного возраста начинают воображать себя Третьяковыми и думают, в дар какому-нибудь музею отдадут, так им кто спасибо скажет. Как же! Уплывет их коллекция за границу, никто и не узнает. Какая такая коллекция? Не было ничего. Это тогда Третьяковыми можно было быть. Сейчас и пытаться не стоит.

— Другие времена, — поддакнула я.

Что мне с ней спорить? Мне нужны сведения, а не выяснение истины в проблеме утечки ценностей за границу.

— У вас замечательная галерея, — лицемерно похвалила я. — Всегда что-нибудь новенькое увидишь.

Только меня вы здесь вряд ли еще когда-нибудь увидите.

— Вот и уговорили бы свою бабулю выставиться у нас. Мы условия хорошие предложим. Конечно, не такие, как в большой галерее. У нас масштабы не те, сами понимаете. Но вполне приличные. В этом случае исключение сделали бы.

Еще бы вам исключение не сделать. Такая возможность. Анфилада Львовна с ее бесподобным собранием не продукт катаклизмов и глобальной перестройки мышления. Примитивизм хорошо, а классику все любят.

— Попробую поговорить с ней. Вдруг что получится.

— Поговорите, посодействуйте. Я вам буду очень признательна.

Ольга бросила взгляд поверх моего плеча, высматривая кого-то. Видя, что жертва теряет интерес к разговору, я бросила наживку:

— Не у вас случайно работает такая рыжая девушка с веснушками? Галя, кажется.

То ли наживка оказалась неподходящей, то ли Ольга хорошо владела собой. Ничто не изменилось в ее лице. Она лишь плечами пожала:

— Нет. У нас не работает. Кстати, наши сотрудники все до одного здесь. Извините, подойду к виновнику торжества.

— Конечно.

Наживка невостребованно осталась болтаться на крючке.

Побродив еще по залу, стараясь особенно не всматриваться в «произведения искусства», чтобы спокойно спать ночью, послушав разговоры, осмотрев всех имеющихся женщин на предмет веснушек и рыжины, я покинула галерею и побрела по теневой стороне улицы к метро.

Вскоре меня догнал мужчина лет сорока в джинсах и красной майке с надписью «Ауди». Просто ходячая реклама.

В руках у него был каталог только что покинутой мною галереи.

— Я видел вас на открытии Серегиной выставки, — заговорил со мной он, — вы его знакомая? Я раньше вас не встречал.

— Нет, я приходила к Ольге.

— А-а, — не то огорчился, не то обрадовался мужчина и представился: — Николай.

— Наталья, — отозвалась я в ответ.

— Не возражаете, если провожу до метро?

— Пожалуйста. А вы друг Сергея?

— Вместе учились в Суриковке. Как вам его художества?

— Очень органично, — запела было я, — выдержанно…

— Дерьмо, — пренебрежительно перебил мой новый знакомый, — вам это что, действительно понравилось?

Я засмеялась:

— Вообще-то просто жуть.

— Верно подмечено. Нахваливают, боясь прослыть невеждами. А на самом деле ни черта не понимают в выставленном убожестве. Гадают, что это он намазюкал и зачем притащил весь этот металлический хлам, которому самое место на свалке.

— Вы-то наверняка тоже пели дифирамбы, — не преминула уколоть его я.

— Я слова не сказал, — помотал головой Николай. (И как я его в таком заподозрила!) — На правду обидится. А чего друга обижать? Все-таки двадцать лет знакомы. Да и праздник у него, как-никак — выставка.

— А вы в какой манере работаете?

— Я реалист, — услышала я гордый ответ, — больше по старинке, приверженец классики. В основном пейзажи пишу. Улочки старой Москвы мне неплохо удаются, и сам душой отдыхаю, рисуя кривые московские переулки, особнячки с мезонинами. Иногда, скажу тебе, такие экземпляры попадаются! Немало еще осталось, переживших войну тысяча восемьсот двенадцатого года. Но и сносят много. На их месте возводят однотипные, турками построенные офисные здания. Жалко Москву. Иностранцы одно время неплохо раскупали, и наши брали, грех жаловаться. Сейчас времена уже не те, — он тяжело вздохнул, — спроса никакого. Наелись, сволочи. А ты чем занимаешься?

— Журналистикой. Собираюсь писать статью о «Нео-арт».

Вспомнив, что Говорун сказал о случае в их работе, я тут же спросила о рыжей Гале. Мой новый знакомый не является ли таким случаем? Я рассказала, что видела ее якобы на одной презентации, она дала мне визитку, обещала дать редкие материалы. Визитку ее я тут же потеряла. Последнее, кстати, похоже на правду, имею такое обыкновение — терять визитки.

— Нет, не помню, чтобы встречал такую. В галереях, видишь ли, в основном солидные дамы работают вроде Ольги.

Ничего не поделаешь. Его Величество Случай заставляет себя ждать.

Выбирать мне не из чего, попробуем выжать из этого знакомства что возможно. Никогда не знаешь, откуда придет помощь.

Поэтому, когда Николай предложил зайти в открытое кафе, попавшееся нам по пути, я тут же согласилась. Мы сели за столик, спрятавшись от вездесущего солнца под тентом.

Посетители кафе все, как один, уставились на экран телевизора, по которому транслировали чемпионат мира по футболу.