Людмила Милевская - А я люблю военных…

– Вот и мне некогда. И муторно на душе. Узнать-то никто не узнает, да сам-то буду знать. Еще уважать себя перестану, шутка ли сказать: бабу сдал.

Стоя под дверью, я мысленно возмутилась.

«Вот они, наши русские мужики! – гневно подумала я. – Из всего проблему сделают. С таким простым делом уже справиться не могут. И чего, спрашивается, этот Сергей боится? Что уважать себя перестанет? Удивительно, что до сих пор не перестал.»

После мучительных раздумий, он заявил Харакири:

– Ты вот что, дружище, лучше бери ее с собой. Баба она красивая, свежая, игривая. Нужная баба, а ты холостяк. Так что бери ее с собой.

– Куда?

– А куда хочешь. Бери ее с собой и всего вам хорошего.

– А бабки? – живо поинтересовался Харакири. – Без бабок не будет у нас ничего хорошего.

Сергей воодушевился:

– С бабками без проблем, отстегну сколько надо, только забери ее поскорей от меня, чтобы она и дороги не нашла к моему дому.

– Что б не нашла дороги? – удивился Харакири. – Что же ее, как кошку в мешок сажать?

– Да хоть бы и как кошку, беды мало. Гораздо больше будет беды, если наоборот.

Как – наоборот, я допытываться не стала, уж очень была огорчена.

«Вот она жизнь! – сидя под дверью, горестно, но мысленно воскликнула я. – Вот она любовь! Еще ночью в чистых чувствах мне оба клялись, а на утро дружно предали!»

Впрочем, то же самое я воскликнула и на кухне, куда, не выдержав, ворвалась.

– Как мог ты, Артем, так подло предать меня, свою возлюбленную? – вопила я, решив делать ставку на Харакири, поскольку терять ему приходилось намного меньше, чем Сергею – его бизнес был значительно проще и «Бентли» не сулил.

Харакири недоуменно уставился на меня, растерянно хватая ртом воздух. Подперев руками бока, я грозно на него наступала.

– Как мог ты связаться с этим, – здесь я бросила презрительный взгляд в сторону Сергея, – да еще строить козни за моей спиной?

Тут Харакири очнулся и понес околесину.

– Я – нет, София, я совершенно нет, ну то есть абсолютно, – бросился оправдываться он.

– Что – нет? – лютовала я. – Что нет, когда ты уже в любви к президенту признался, а сам метил в члены БАГа. Эх, за малым тебя в организацию не взяла.

Услышав об этом, Харакири тут же отрекся от любви к президенту.

– Да ты неправильно меня поняла, – заявил он. – Признавался в любви, это было, но я же не сказал в любви к какому президенту признаюсь. Люблю совсем не того президента.

– Как это не того? – возмутился Сергей. – А какого же еще ты любишь?

Мы с Харакири переглянулись и дружно уставились на него. Не прочитав в наших взглядах ничего для себя лестного, он запаниковал и начал юлить.

– Вообще-то и я точно не знаю какого президента люблю, – признался Сергей, тоскливо поглядывая на дверь. – Да и не до любви мне. На работу пора собираться…

– Никакой работы, – заявила я. – Останешься здесь до полного выяснения твоей политической позиции.

Харакири с достоинством почесал кулаки, из чего я сделала вывод, что в битве Господь был на его стороне. Видимо это и склонило Сергея к переговорам.

– Видишь, – я кивнула на Харакири, – он тебе на работу не позволит пойти. Мы вместе не позволим, потому то мы члены БАГа.

– Да что это за БАГ за такой? – уже едва не рыдая, воскликнул Сергей.

– Террористическая организация, поставившая цель убрать президента и придти к власти, – пояснил Харакири. – Сопротивление бесполезно, у нас длинные руки.

Энергичным кивком я его поддержала.

Бедный Сергей начал со стула сползать.

– Ребята, – взмолился он, – а я тут при чем? Чего вы от меня хотите?

Тут же ему с радостью пояснила:

– Хотим, чтобы ты нам помог.

Бедняге еще хуже сделалось: побледнел, испарина проступила на лбу.

– Да чем же я могу помочь? Я, простой бизнесмен? Я же ничего делать не умею, потому что кроме бабок давно не делаю ничего.

– Ничего особенного делать и не надо, – приободрила я его. – Так, ерунда, мелкие поручения на благо БАГа.

Сергей схватился за голову и закатил глаза.

– На благо БАГа?! – взвыл он. – Вы хотите заставить меня работать на антигосударственную террористическую организацию?

– Да, мы вербуем тебя, – с пафосом подтвердил Харакири, после чего с бедным Сергеем приключился удар.

Или нечто похожее. Во всяком случае он воскликнул:

– Вот это я, блин, попал! – и бездыханный повалился на пол.

Я поняла, что мы перестарались, и срочно начала тактику менять.

– Зря ты на него так сильно давил, – перво-наперво отругала я Харакири. – Сергей человек деловой, не то, что ты, шалтай-болтай. Он же гораздо серьезней относится к жизни.

– Сама еще хуже меня давила, – сердито напомнил Харакири.

– Ладно, что об этом, давай поднимай его, – приказала я и выплеснула на голову пострадавшему стакан воды.

Сергей открыл глаза и жалобно попросил:

– Ребята, пощадите, мне с государством ругаться совсем не резон, не говоря о целом президенте. Бизнесмен я, понимаете, только ленивый не пинает меня, всем чего-то от меня надо, все идут и всем дай и дай и дай, никак не могу с государством ругаться, совсем затопчет оно меня.

– Вот и не ругайся, – посоветовала я. – Был бы умным, и с нами не ругался бы. Всего и требуется от тебя выполнить пустяковое поручение.

Сергей мгновенно вскочил на ноги:

– Какое поручение?

– Какое поручение? – воскликнул и Харакири.

«Ага, – мысленно обрадовалась я, – уфаловала, нас уже трое. С такой компашкой быстро мужика в фуфайке найду, который, гад, из гранатомета бабахнул. Кстати, сегодня пятница, раз вчера был четверг. А что у нас в пятницу? В пятницу у нас вывозят на прогулку парализованного.»

В ушах явственно зазвучал голос Любы: «Два раза в неделю – по пятницам и субботам – его в инвалидное кресло грузят и на прогулку спускают, родственница часик-другой по скверу повозит, а чаще просто бросит в сквере его, и, пока он воздухом дышит, по делам своим убегает, а на обратном пути завозит парализованного обратно. Вот и вся его жизнь, все остальное время лежит, бедолага, чисто бревно.»

Вот знать и хочу, где проживало это бревно до того, как в Любкином доме поселилось. И вообще, кто он, парализованный, и откуда родом? Сильно хочу знать.

Естественно я тут же эти мысли до своих сообщников донесла.

Узнав о моем желании, растерялись и Сергей и Харакири. Харакири, пожалуй, растерялся даже сильней. Готовый к настоящим подвигам, не ожидал он, что меня, почетного члена БАГа, занимают такие пустяки.

– А мужик-то парализованный тебе зачем? – спросил он, со скрипом почесывая в затылке.

Пришлось опять лгать, думаю вы уже поняли, что сделала это мужественно, глазом не моргнув.

– Из его квартиры должна была стрелять, – заявила я. – Но он оказался предателем.