Людмила Милевская - Жених со знаком качества

Наши мужчины все делают неправильно. Они истребляют себя прямо у нас на глазах: бегут на рыбалку, на работу, на войну, в науку, в пивную, в гастроном, в политику и… к другим женщинам — что опасней всего. Мы, женщины, недоумеваем: зачем они бегут куда-то, когда мы так в них нуждаемся? Мы с болью в сердце хотим знать: зачем они суетятся, когда рождены любить нас, оберегать, холить, лелеять и восхищаться. Восхищаться, разумеется, только нами, своими женщинами…

Почему они, эти мужчины, так плохо выполняют свое предназначение?

Нераскрытая тайна, вечная загадка…

Мои каждодневные упражнения по “Изучению мужчины” доказали: пока жив на планете хоть один подопытный экземпляр, надежда познать мужчину не умрет.

Предлагаю вам летнюю форму надежды.

Тому, кто считает жизнь прекрасной, скажу: так будет не всегда. На самом деле жизнь невыносима. Особенно, когда подыхаешь от одиночества, страха и тоски. И уж совсем она злодейская штука, когда видишь перед собой бездыханное тело человека близкого и нужного как воздух. Вот когда реальность превращается в пытку: еще недавно хмурились эти брови, еще недавно пристально смотрели эти насмешливые глаза, и губы шевелились, выплевывая безжалостные фразы… и вот перед тобой труп.

С незнакомым лицом. С деревянными руками и ногами. Труп!!! Безжизненное тело, равнодушное и чужое… Только что оно по-дружески ненавидело тебя, а теперь лежит безразличное и немое. И карой небесной именно в этот момент осознаешь то, чего не понимал раньше: тело это… Да-да, тело — человек, разве это не одно и то же? Это тело всегда было (было!) родным. Легкое подрагивание бровей, кривая улыбочка, нервные движения длинных и тонких пальцев, падающая на лоб прядь волос — все, на что я так безучастно взирал совсем недавно, сейчас, в эту трагическую минуту, составляет для меня наивысшую потребность. Разум сатанеет от горя, сердце заходится от боли, от жестокого осознания безобразной истины: губ этих и бровей не увижу уже никогда.

Никогда!!! Никогда… Невозможно вдохнуть в бездыханное тело жизнь.

Но есть истина и пострашней: виной тому я сам… Я, смирный, ленивый, законопослушный…

Уму непостижимо, как со мной могло такое случиться? Совсем недавно жил (как все) обычной скучной жизнью: ел, спал, работал, изредка веселился, искал удовольствий, мог предсказать каждый свой шаг, лениво строил планы…

Планы. Планы, планы, планы… Воистину золотые слова: расскажи Господу о своих планах, пусть Всевышний посмеется…

Из Парижа я вернулся в том самом настроении, в каком с оптимизмом взираешь лишь на веревку, желательно уже намыленную. Это был провал. Абсолютный провал.

Абсолютный и позорный. Насмешил весь научный мир. Столп, заваленный мальчишкой.

Я страдал. Душа — разрытая траншея, которую неизвестно когда зароют, потому что трубы все еще не подвезли и подвезут ли никто не знает. Что вдохновило меня на такое затейливое сравнение понятия не имею, но “душа — траншея” сказано очень точно. На конференции душу мою разворотили очень глубоко. Жить совсем не хотелось.

Хотелось запереться в квартире, упасть на диван, на голову — подушку и забыться… Хотя бы на сутки.

Однако отгородиться от внешнего мира диваном и подушкой не удалось. Первой позвонила мать. Непостижимым образом она всегда чует мою беду и, надо отметить, всегда невовремя дает о себе знать. Мать, как пчела на мед, летит на мои проблемы, чтобы лишний раз констатировать какое я ничтожество и как умна она, да заодно дать дельный совет, которым невозможно воспользоваться. Иными словами, мать никогда не упустит случая чтобы окончательно отравить мою жизнь. Я очень ее люблю, но за это порой ненавижу.

— Роби, это ты?

Боже, какой напор! А голос! Сколько в нем превосходства! Всего три слова, а собеседник буквально стерт с лица земли, но перед этим оскорблен и унижен. Так может разговаривать только моя мать.

— Роби! Это ты?

— Да, мама, это я.

Безграничное удивление:

— Ты?!!! Роби!!! Ты?!!! Неужели?!!!

Я вспылил:

— Да, мама, это я! Кто еще может отвечать из моей квартиры? Ты не забыла, твой сын живет один.

— Не по моей вине, — мгновенно парировала мать. — Если бы ты слушал умных людей…

(То есть ее.)

— … то давно уже был бы счастлив, как это делает твоя сестра Кристина.

Я испугался и поспешил сообщить:

— Да-да, знаю, Кристя живет припеваючи со своим бизнесменом. Как сыр в масле катается. Просто устала от счастья, истомилась, о чем ты непрестанно поешь, не за этим ли ты и сейчас позвонила?

— Звоню тебе, чтобы сказать: Роби, ты глупец и неотесанный мужлан, весь в своего папочку.

Мать никогда не лезла за словом в карман; я решил помолчать. Тем более, что говорить вдвоем бесполезно.

— Слава богу, Кристина удалась в меня, — тем временем уже радовалась мать. — Все в ней комильфо. Образованна…

(Будто я неуч. Или доктор наук для нее мало?)

— … красавица…

(Будто я урод.)

— … умница…

(Будто я дурак.)

— … никогда своего не упустит…

(Да-а, здесь мне до нее далеко. И всем далеко. Кроме матушки, разумеется. Эти две особы — мои ближайшие родственницы — даже Иисуса Христа считают своим.

Весь Мир — их собственность — им же остается только прикидывать как всем этим выгодней распорядиться. Как подумаю откуда я взял свои гены… Нет, кажется, я точно повешусь.)

— Поэтому, Роби, я за Кристину спокойна, чего не могу сказать о тебе. Никогда и ни в чем не добьешься успеха. Господи, ну почему ты у меня такой пентюх? — трагическим вопросом задалась мать и тут же огорошила меня ответом: — А все потому, что плохо соображаешь. Просто удивительно как с такими дрянными мозгами ты угодил в науку. Кстати, почему ты не хвастаешь? Как прошла конференция?

Мне сразу расхотелось вешаться — захотелось застрелиться, так намного быстрей.

— Роби, как прошла научная конференция? Отвечай! Почему ты молчишь?

— Конференция прошла нормально, мама.

Сказать о провале у меня не хватило духу, но если она начнет расспрашивать, придется признаться. Даже представить не могу что тут начнется, я этого не переживу. Вот когда я порадовался, что матери (если зрить в корень) нет дела до меня — она с энтузиазмом продолжила петь дифирамбы Кристине.

— Девочка младше тебя на десять лет, но уже добилась всего: дача в Переделкино, вилла в Испании, квартира в Лондоне, квартира в Москве… Да нет, уже три квартиры в Москве и в Нью-Йорке квартира, в придачу яхта, автомобили…

Мать вдохновенно перечисляла, а я окончательно затосковал. Поскольку муж сестры и в самом деле даром время не терял, то Кристина добилась многого.