Ирина Потанина - История одной истерии

Ничего себе! Я переваривала услышанное и нещадно казнила себя.

«Ведь чувствовала же, что все это неспроста! Ведь даже предчувствие про эти двери хитрые меня посещало! Эх, был бы со мной Георгий, он наверняка бы что-то придумал.»

Я попыталась представить себя Георгием и ощутить ход его мыслей. Вот он стоит здесь и понимает, что, подобно Атлантам, держащим небо, обязан будет вечно придерживать собой эту дверь. Нет, Георгий бы такого не потерпел!

— Прежде всего, давайте вместо меня использовать что-нибудь менее одушевленное, — предложила я.

Девочки передвинули на моё место один из стеллажей. Теперь не давал закрыться внутренней двери он. А соответственно, не давал и открыться внешней, что лишало разыскивающих нас героев возможности угодить в ловушку.

— Теперь рекомендую всем успокоиться и раз и навсегда усвоить: нас ищут.

— Более того, — хрипло сообщила уже взявшая себя в руки Алла, — Нас уже нашли. Толку?

— Отставить панику! — голос мой прозвучал намного менее бодро, чем хотелось бы, — На то мы и люди, чтобы побеждать механизмы. Отвечайте на мои вопросы внятно и оптимистично. Я буду собирать исходную информацию. Вы обнаружили, откуда управляется этот замок? Пытались подобрать код, о котором ты, Лара, рассказывала.

— Не обнаружили, — вздохнула Лариса, — Боюсь, его разместили где-то в недоступном для нас, пленников, месте.

— Так-с… А что если исследовать наши фотоэлементы? Что мы про них знаем?

— Они вмонтированы в стены. Активизируются только в случае, если дверь, которую только что прошла жертва, будет плотно прикрыта, а предшествующая ей закрыта на замок. Для первой двери мы считаем предшествующей третью. Я же объясняла, — Лариса нервно наматывала на указательный палец ставший от отсутствия ухода куцым и сероватым хвостик.

— А может, повредить датчики? — честно говоря, это было единственное, что я умела проделывать с техникой, — Сломаем, разобьем, выдернем. Устроим какое-нибудь замыкание… Выбьем пробки всему дому и заставим их уделить нам внимание… А может, система сбесится и распахнет нам двери?

— А может, обидится и взорвется. Или заблокирует замки навечно… Лезть в электричество, не разбираясь в нем — сущее самоубийство.

Алла сидела с ногами на большой табуретке и курила. По всему было видно, что девочки уже обжили здесь территорию. В дальней части подвала из-за стеллажей с консервациями выглядывала раскладушка. Из каких-то досок был смастерен стол, накрытый газетами. Под ним на полу удивляла своей неуместностью электроплитка.

— Этот Хомутов довольно неплохо подготовился к нашему приему, — проследив за моим взглядом, колко улыбнулась Лариса, — Оставил здесь массу необходимых вещей. Даже одеяло теплое притащил. Хотя здесь вообще-то жарко. В общем, заботливый мучитель попался. Ласковый. Только вот воды уже нет. Мы сегодня рассолом умывались. И картошка, кстати, кончается. Зато компотов, варений, солений… Хоть магазин открывай, только вот продавать некому.

— Ничего, — задумчиво прохрипела Алла. Кажется, девочка была совсем простужена, — Вот скоро перекочует сюда вся наша труппа и вся сыскная бригада ментов в полном составе… Сразу будет с кем рыночные отношения устанавливать. А что? Присвоим себе все продукты, на правах первооткрывателей, и станут вновь прибывшие на нас батрачить.

— Ага, — тоскливо подхватила Лариса, — Ремонт нам тут сделают… Окошко откупорят…

Нет. Все эти неконструктивные разговоры были здесь совершенно ни к чему.

— Какое окошко? — я решила немедленно рационализировать текущие диалоги.

— Наше любимое, — со значением произнесла Алла, — Оно здесь единственное, поэтому не ошибетесь. Лар, ты б показала, что ли, гостье наши владения. Я пока докурю…

— Эгоистка ты Аллка все-таки, — тяжело вздохнула Лариса, — Просишь тебя просишь, не курить здесь. Мне уже глаза твой дым режет.

— Ну, я ж не виновата, что у нас лампа только здесь! А в темноте мне курить неуютно…

— Черствое, эгоистичное животное! Если б ты не была такой коровой, я бы тебя, на правах старшей по сроку отсидки, дедовщиной затравила б!

— Не сомневаюсь. Поэтому всячески твое здоровье и подрываю. Хиленькая ты безопасней! Ладно, договорились же не ссориться. Отстань со своими претензиями.

— Я с тобой с ума скоро сойду.

— То ты еще остальных не видела, — беззлобно хохотнула Алла и вдруг совершенно преобразилась. Улыбаясь, эта девушка из насуленной пацанки превращалась в удивительно обаятельную женщину, — В нашей общаге я считаюсь ангелом.

Все ясно, Лариса впервые столкнулась с проблемой проживания с кем-то на одной жилплощади, и поведение Аллы кажется ей ужасной дикостью.

— На самом деле Алка хорошая, — вместо ожидаемых жалоб на сокамерницу, шепотом просвещала меня Лариса, пока мы на ощупь пробирались по длиннющему прямому рукаву подвала, — Она меня знаете как все это время поддерживала? То есть с тех пор, как мы помирились. А то ведь сначала она со мной целую вечность не разговаривала. А потом я её растормошила. Мы всё выяснили. И тут Алла взялась а дело. Обустройством помещения занялась. Меня зарядку по турам делать заставляет… В общем, от депресси спасет. Она — молодец. Это сегодня у неё просто нервы сдали. Она мне все не верила про систему трех дверей. Все думала, если эту верь открыть, то те предыдущие, как и были, незапертыми окажутся. Вот от разочарования и разревелась. Кстати, это Алла придумала сигнализацию из банок поставить. Молодец, да? Ведь, если б не банки под дверью, мы бы ваш приход не заметили бы. И про дверь не сумели б предупредить. Правда, толку с неё, с этой двери?

Стеллажи уже закончились, и помещение сразу стало шире. Приходилось пригибаться — под потолком проходили трубы. В этой части подвала было очень сыро.

— Вот и вся наша территория, — проговорила, наконец, Лариса, — Мы поначалу боялись, сидели только возле входа. А теперь тут уже каждый миллиметр знаем. Не переживайте. Крыс у нас нет.

Едва заслышав это заявление, я тут же начала переживать. До этого о крысах я как-то не задумывалась. А теперь… Вдруг девочки недосмотрели?

— А вот и наше окошко, — Лариса задрала голову вверх. Высоко над трубами красовалось наполовину разбитое небольшое окошо, задвинутое чем-то, прилегающим не слишком плотно. Сквозь боковую щель между рамой и этим «чем-то» в подвал пробивался настоящий дневной свет, — Мы там уже все облазили. Окно не открывается. Этот железный лист очень толстый. Мы сквозь разбитое стекло руки просовывали и его щупали. Снизу, кажется, на петлях держится, которые ничем не оторвать. А сверху, наверное, вообще приварен сваркой к решетке. Кричать в него бесполезно. Алка вон, вообще, голос сорвала…