Наталья Александрова - Сентиментальный душегуб

Мужчина вошел в дом, поставил ведро с водой на удобную низенькую скамеечку. Взял охапку подсохших в тепле дров и начал не торопясь топить печку. Вскоре, тихо щелкнув, выключился вскипевший электрический чайник – пожилой мужчина не смог отказать себе кое в каких городских удобствах.

Он поставил на стол чашку с блюдцем, достал банку варенья – своего любимого, черносмородинного, – ополоснул заварочный чайник и собирался уже засыпать заварку, как вдруг совсем рядом раздался негромкий голос:

– Вы заварки на двоих насыпайте и чашку вторую поставьте. Я к вам долго ехала, устала, уж вы меня чаем-то напоите с дороги?

Мужчина поднял глаза. Возле двери стояла скромно одетая женщина средних лет.

– Вы извините, что я без стука – у вас дверь была открыта. Вас здесь Николаем Степановичем называют, ведь так? Ну и я вас так же называть буду, если не возражаете. Какая разница, как называть, правда?

– Кто вы? – растерянно спросил Николай Степанович.

– Мы с вами работали несколько лет. Сначала вы имели дело с моим мужем, но в последние годы он стал болеть и лишь готовил операцию, а непосредственное исполнение было на мне.

– Так вот в чем дело! Он подключил жену! Все неприятности от этого!

– Не думаю, что от этого. Хотя, возможно, мой покойный муж допустил несколько ошибок, но дело не только в этом.

– Как же вам удалось найти меня?

– Сумела, и все. И это говорит о моем профессионализме.

– Вы могли за собой кого-нибудь привести. И даже наверняка привели.

– Нет, Николай Степанович, я была очень осторожна, вышла не на вашей станции, добиралась от соседнего райцентра двумя автобусами. Пассажиры там были совершенно разные, преимущественно местные старухи, я сама человек незаметный, так что вы можете быть абсолютно спокойны.

– Как вас зовут, я не знаю.

– И очень хорошо. Называйте меня, допустим, Анной. Это не настоящее мое имя, но ведь и вы не совсем Николай Степанович, не правда ли?

– Хорошо, Анна. Скажите мне, Анна, для чего вы проделали такую огромную работу? Для чего вы искали меня, ехали в такую даль?

– Я не знаю, известно ли вам, что муж мой погиб?

– Погиб? Я это подозревал. С последним его заказом произошли такие непростительные накладки, что ничего другого уже и не приходится ожидать. Поэтому я сижу здесь, пережидаю. Как он погиб?

– Убит людьми из китайской группировки.

– «Центр восточных единоборств»! Понятно. Их нанял Ли Фан после гибели своей жены. Может быть, вы мне ответите – за каким чертом вам понадобилось убивать жену китайца?

– Об этом после.

– Для чего вы меня искали? Надеюсь, не для того, чтобы отомстить мне за смерть своего мужа? Я не более виноват в ней, чем он сам.

– Нет, месть меня не интересует, и «кто виноват?» – не мой вопрос. Все гораздо проще: я хочу предложить вам продолжать работу, теперь уже со мной. Я уже говорила вам, что все последние заказы в действительности выполняла я, муж только проводил предварительную подготовку. Но если готовить операцию я тоже буду сама – не будет таких накладок, как в последнем заказе. В действительности следует серьезно пересмотреть и вашу систему связи. Она крайне сложна и ненадежна, я считаю, что провал объясняется именно этим. Я привезла вам свой план организации. Ознакомьтесь, а потом сожгите.

Николай Степанович с изумлением смотрел на женщину. Немолодая, заурядная с виду, она выполнила уже несколько заказных убийств и собирается поставить их на поток… У нее только что убили мужа, с которым она прожила многие годы, но это нисколько не лишило ее душевного равновесия…

– Простите, Анна, – он смотрел на нее с удивлением, – а для чего вам это нужно?

– Что? – переспросила она, явно не понимая.

– Эта работа, если можно так выразиться. Для чего вы ищете меня, предлагаете свои услуги, думаете над усовершенствованием системы и так далее?

– Не задавайте глупых вопросов, чтобы я в вас не разочаровалась, – нахмурилась она. – Во-первых, мне нужны деньги. Я привыкла к определенному уровню жизни, и мне трудно будет жить на обычную скромную зарплату. А во‑вторых, – она посмотрела на него как будто даже смущенно, – мне нравится такая работа.

Галина Ивановна Белкина, известная клиенткам как Галина Белая, сидела на своей кухне в неприбранном виде и пила водку с закадычной подругой. Волосы у нее были наспех заколоты, макияж кое-где размазался, халат распахнулся, и было видно, какая дряблая у Галины шея. Закадычная подруга художница Аделаида Верченых посматривала на Галину со сложной смесью сочувствия и злорадства. Галина выпила уже четыре рюмки и очень себя жалела.

– Ты подумай, Ада, – говорила она, сморкаясь, – ведь я все для него делала, квартиру оплачивала, подарки дорогие дарила, с работой посодействовала – и такое вероломство! Привел в мою же квартиру… Никакой благодарности у людей нет, никакой совести!

– Как же ты его не приворожила, у тебя же специальность такая – возвращать утраченную любовь? – насмешливо спросила Аделаида.

– Попробовала я на всякий случай, – неуверенно отозвалась Галина, – приворотные зелья, наговоры, заклинанья… Но все мне так на работе надоело…

– Неправильный подход, – серьезно сказала Аделаида. – Нужно сделать так, чтобы он твердо знал, что ему не столько с тобой будет хорошо, сколько без тебя – плохо. Что, если он тебя бросит, ему небо с овчинку покажется. Вот как их держать надо! – она показала сжатый кулак.

– Хочется же по-хорошему, – всхлипнула Галина, – любви же, Ада, хочется…

Аделаида посмотрела на подругу с удивлением, потом отнесла ее глупые речи за счет выпитой водки и смягчилась.

– Ты не переживай. Поделом ему, подлецу этому!

– Да, – вздохнула Галина, утирая слезы, – вот как все получилось. И полицейский там молодой такой, очень нахальный, прямо чертики в глазах прыгают. Спрашивает меня, а кем убитый вам приходится? Я говорю: а вам-то что? А он: если он вам приходился близким человеком, то я вам должен выразить соболезнование, раз такой случай. Издевается! А следовательница и того хуже. Что же это, говорит, гражданка Белкина, получается: в вашей квартире вроде как дом свиданий? Квартира-то и правда моя. Надо, говорит, соображать, кому ключи доверяете. Я говорю, интересно получается. Я же потерпевшая, ведь это меня убить хотели. Ведь та баба, Юрина жена, ведь она меня выследила!

– Ты что, всерьез думаешь, что тебя можно перепутать с тридцатилетней женой олигарха? – неподдельно изумилась Аделаида.

Белая Галина оскорбленно поджала губы.

– Если она за тобой следила, – не унималась Аделаида, – она бы уж не ошиблась. Нет, Галина, тут другое, – Аделаида стала серьезной. – Все было направлено против китайской жены.

– Ты думаешь? – вскинулась Галина Ивановна.