Дарья Калинина - Смерть из консервной банки

— Про вас с Ваней мы все знаем. Поздравляем!

— Вы это о чем? — удивилась Катя.

— Весь поселок судачит, что у Вани нашего новая любовь. Только вас одну он и катает. То туда, то сюда.

Только теперь до Кати дошло, о чем толкуют эти сплетницы.

— Уверяю, вы ошибаетесь. Нас с Иваном Сергеевичем связывают исключительно деловые отношения.

— Ну да, ну да, конечно, — закивали все тетки дружно, словно китайские болванчики. — А в машине он тебя просто так катает?

— По делу.

— Еще скажи, что и печку он тебе не включал на полную мощность!

Так вот в чем была причина странного состояния Кати, когда они с Ваней первый раз ехали вместе! Он включил обогрев ее сиденья, вот ее и припекло.

— А что, вам он тоже такое делал?

Несколько женщин засмеялись, другие захихикали, третьи так многозначительно поджимали губы и переглядывались, что у Кати не осталось никаких сомнений: ее слова никого и ни в чем не убедили. И к ней отныне прочно приклеилось звание Ваниной любовницы. Вот только этого ей для полноты счастья и не хватало! Только ей более или менее удалось восстановить отношения с мужем, как из-за болтовни этих сплетниц она рискует снова потерять его доверие.

Хотя, с другой стороны, так ли Кате и нужно это его доверие? Если разобраться, она и сама нынче не больно-то ему доверяет.

Остаток рабочего дня у Кати прошел гладко. Несколько раз звонил Гаврила, подтверждал, что у них все хорошо и что он ее сильно любит. Что шиншилл они с Матвеем — их новым работником — покормили, Кате не о чем беспокоиться, ей достался в мужья самый лучший мужчина на свете, который ее на руках готов носить и золотом осыплет, как только оно у него появится. Звонил раз пять, но потом почему-то перестал.

Несмотря на приторную ласковость в речах своего мужа, Катя возвращаться домой не торопилась. Тянула с этим делом, как только могла. И уже после того, как всех детей разобрали, еще долго сидела, приводя в порядок какие-то бумажки.

— Катя, а вы сегодня совсем домой не пойдете? — заглянула к ней заведующая.

Обычно это она уходила последней. И поэтому была удивлена, увидев Катю на ее рабочем месте.

— Да, да, ухожу.

— Пойдемте. Мой свекор всегда говорил, что от работы и кони дохнут. Много работать тоже вредно. Тем более что вы еще такая молодая, у вас есть и другие дела, которыми приятно заняться.

И Зоя Петровна подмигнула Кате, на что та торопливо ответила:

— Я домой поеду, к мужу.

— Ну, к мужу или куда еще, вам решать.

И заведующая игриво захихикала, что было ей совсем-совсем не свойственно. Катя даже обиделась на нее немного. Почему ей никто не верит, что она верная жена и с мужчинами, кроме своего мужа, дела не имеет?

Но выйдя на крыльцо, они увидели, как к ним направляется Ваня. И взглянув на заведующую, Катя увидела на ее лице понимающую улыбку.

Ей не оставалось ничего другого, как самой шагнуть к Ване и как можно холоднее спросить у него:

— Иван Сергеевич, вы тут зачем?

— У меня есть к вам поручение от Василия Петровича.

— Я вас слушаю.

— Он просит, чтобы я привез вас к нему.

— Ну, хорошо, — поспешно согласилась Катя. — Если он просит, тогда я, конечно, поеду с вами.

И она спустилась с крыльца к Ване, который проводил ее к своей машине, деликатно помог устроиться, а потом уселся рядом. Катя боялась даже голову повернуть в сторону садика. Она и так была уверена, что заведующая не сводит с них глаз. И конечно, завтра все будет известно остальным. Или даже уже сегодня! Потому что, уезжая, Катя не утерпела и краешком глаза все-таки посмотрела на заведующую. Та достала из сумочки мобильный и разговаривала по нему с такими вытаращенными глазами, возбужденно тряся головой, что можно было не сомневаться: она в красках пересказывает, как начальник охраны вконец потерял рассудок из-за их новой воспитательницы, а вместе с рассудком и всякий стыд!

Бедный Гаврила! Ему и так несладко, а если до него дойдут эти слухи…

Но все оказалось еще хуже, чем представляла себе Катя. Как она ни умоляла Ваню хотя бы намекнуть, зачем Василий Петрович просил ее привезти к нему, Ваня так и не раскололся. Но когда они вошли в дом, то к ним сразу же подбежала Алена:

— Бедная девочка!

И с этими словами она обняла Катю.

— Как ужасно, что тебе пришлось это пережить.

Василий Петрович тоже подошел к ним. Он ободряюще похлопал Катю по плечу и сказал:

— Молодо-зелено. Поживешь пока у нас!

— Вы это о чем?

— Ты ей ничего не рассказал? — посмотрел Василий Петрович на Ваню.

Тот отрицательно помотал головой.

— Крепись, деточка, — произнесла Алена с сочувствием. — Твоего мужа все-таки были вынуждены задержать.

— Да нет, — улыбнулась ей Катя. — Вы ошибаетесь. Его как раз сегодня утром выпустили.

— Это мы знаем, присутствовали. Но два часа назад пришла новая информация. И следователь подписал приказ о взятии под стражу твоего мужа.

— Но за что? — оторопела Катя. — Почему? Они же его сами выпустили!

— Твой муж поклялся, что никогда не знал покойную, не встречался с ней и не имел общих дел. А следствию стало известно, что это не так.

— И это еще очень мягко сказано.

— Так что же… Гаврила был знаком с убитой?

— И больше того. Мы так поняли, что несчастная считала себя его невестой.

У Кати отвисла челюсть. Ничего себе поворот! У Гаврилы была до нее невеста! Эта самая Лида Ревнивцева!

— И сюда, в Дубочки, девушка явилась скорее всего для того, чтобы требовать от неверного жениха какой-то моральной компенсации за обман.

— Следователь считает, что разговор у них пошел на повышенных тонах, вероятно, Ревнивцева угрожала своему бывшему любовнику скандалом, и он, чтобы решить эту проблему кардинально, убил ее. На одежде твоего мужа были найдены следы крови, предположительно принадлежащей потерпевшей.

— Ах!

Катя почувствовала, как у нее подкашиваются ноги. В буквальном смысле этого слова. Ее словно пыльным мешком по голове стукнули. Раньше она не понимала смысла этого выражения, но теперь осознала его в полной мере.

— Мой Гаврила — убийца?

— Есть такая версия. Но у следователя имеется и другой вариант.

— Какой?

— У этой Лиды Ревнивцевой был кавалер.

— Еще тот типчик.

— Байкер. Этакий лихой Спиди-гонщик. По отзывам, весьма отвязный тип, имеет несколько судимостей за драку и нанесение тяжких телесных повреждений.

— И он тоже мог прикончить Лиду.

— Я уже ничего не понимаю.

Катя опустилась на стул, который очень кстати оказался рядом.

— Кто же ее все-таки убил? Гаврила или тот гонщик? Я не понимаю.

Но собравшиеся в усадьбе заверили, что они ей сейчас все объяснят. Переместили Катю в гостиную, устроили с удобством на диване, сунули в одну руку коньячный бокал, в котором плескалась золотистая жидкость, а в другую дали чашку ароматного крепчайшего кофе. И убедившись, что Катя поочередно потягивает обе жидкости, приступили к рассказу.