Картер Браун - Выше ножку!

От такой наглости я опешила и не сразу нашлась, что сказать компаньону. А Джонни продолжил:

— Судя по всему, нельзя точно определить, была ли это шутка, розыгрыш, как заявил директор клуба, или нет. Все очень серьезно, тут я директору верю.

Хм... Джонни ко всем своим «достоинствам» еще и косноязычен до неприличия!

— Прежде всего хотелось бы знать, кто этот человек, которому угрожает «мистер Ствол»? Мэвис, я вижу тебе не понятно, что я сказал. Так вот «ствол» по-немецки — это «штамм». Кстати, а кто этот Штамм? И что ему должны доставить через неделю? Мистер Хетчик, вы правильно сделали, что не пошли в полицию. Там подобной чепухой не любят забивать себе головы. Но, как я понимаю, самое главное — сделать так, чтобы ваша невеста была в безопасности. Ирма Бузен должна жить под надежной охраной. Я правильно говорю?

— О, мистер Рио! — просиял Хетчик. — Именно ради этого я и пришел к вам!

Так как на стертом лице Хетчика выделялись только глаза и очки, то я все время наблюдала за этим двуединством. Например, сейчас при мысли о невесте глаза «суслика» увлажнились, а очки слегка съехали по носу вниз.

— Защитите Ирму! Пожалуйста! Я заплачу! Установите за ней постоянное наблюдение!

— Да... Но как? — Джонни развел руками. — Как уследишь за танцовщицей, которая постоянно вертится? И о каком вообще наблюдении можно говорить, когда поздно вечером девушка покидает сцену? У нее много дел такого деликатного свойства, что... хм... присутствие частного детектива будет раздражать ее...

Хетчик переменился в лице:

— Какие дела деликатного свойства? На что это вы намекаете?

— Я имею в виду купания, переодевания, охорашивания... Неужели мисс Ирма допустит, чтобы в ее гримерной, в спальне, в ванной находился совершенно чужой человек?

— Ах, вы об этом... — К Хетчику вернулось его скорбное выражение и способность вздыхать. — Вы правы, мистер Рио. Я не подумал, как вы будете охранять Ирму. Теперь я вижу, что здесь есть определенные трудности. Но, может быть, вы сумеете все организовать?

— А может быть, это вы, мистер Хетчик, обратитесь к какой-нибудь девушке, которая работает в клубе? Скажем, к костюмерше или визажистке... Попросите ее присмотреть за Ирмой.

— Это плохая идея! — «Суслик» решительно поправил очки. — Все девушки, начиная от билетерш и кончая танцовщицами, заражены той же завистью и ревностью к красоте и таланту Ирмы. Вы не представляете, какие нравы царят в этом клубе! Сопернице запросто могут подсыпать яд в кофе!

— Жуть. — Джонни перенял от клиента привычку вздыхать. — Как вы понимаете, сам я в клуб не могу внедриться: у меня нет подходящей профессии... В официанты я не гожусь — никогда не мог удержать поднос одной рукой. Конечно, если бы у меня была в резерве какая-нибудь стрип... то есть танцовщица... И если бы при этом она могла выполнять специальные поручения... Но это из области фантазий. Ни профессионалки, ни любительницы у меня нет. Вот так!

— Но что же делать?! — в отчаянии вскричал «суслик».

— Я бы и сам хотел это знать, — вздохнул Джонни. — Где найти такую девицу, чтобы она не побоялась войти в это германское логово, где подсыпают яд в кофе, и при этом имела такие «буфера», которые сами гипнотизируют мужчин?! Где этот редкий гибрид начинающей стриптизерки и матерого разведчика? Скажите мне только, и я...

Вдруг я заметила, что глаза Хетчика округлились, зрачки расширились, и он стал хватать ртом воздух. Это же надо так убиваться из-за невесты!

— Что с вами, мистер Хетчик? — любезно поинтересовалась я. — Не расстраивайтесь.

Только бы у него выдержало сердце! Губы клиента беззвучно шевелились, руками он что-то показывал, словно рисовал в воздухе шары. Мы с Джонни ничего не понимали.

И вот Хетчик произнес вслух то, что безуспешно пытался нам объяснить столько времени:

— Я знаю... где можно найти... такой гибрид...

— Где? — закричали мы с Джонни в унисон.

— Среди клюшек для гольфа и ваших плащей, мистер Рио.

Я посмотрела на Джонни, он — на меня: все ясно, у клиента крыша поехала, надо вызывать психбригаду.

— Вам еще не ясно? — Хетчик снова принялся размахивать руками. — Мистер Рио! Вы же видели ее! В своей собственной гардеробной, или как там у вас называется эта комната!

— В моей гардеробной? — Джонни смотрелся дурак дураком.

— Вспомните! Вы сказали, что вам надо повесить плащ. Открыли дверь, а там девушка, которая...

Джонни хлопнул себя по лбу:

— Так вы говорите про Мэвис?!

— Разумеется! Мэвис справится... Мэвис — такая подходящая особа... Она умница... Она красивая... — заворковал, замурлыкал Хетчик.

— Стоп... Мне... Но это же просто ерунда! — Вот теперь уж точно я краснела и бледнела, как будто никогда не была герлскаутом. — Элементарное сумасшествие! Я никогда не раздевалась... в смысле при людях... Ну, разве что при враче лет десять назад... Я не знаю, как это делается, когда сорок мужиков, да еще подвыпивших, пялятся...

Внезапно до меня дошло, что я напрасно распинаюсь: мистер Хетчик, будь он неладен, и мистер Рио, чтоб он провалился, не слушали меня, а лишь придирчиво и оценивающе осматривали меня со всех сторон. Глаза их при этом блестели, языки прищелкивали, губы сладострастно причмокивали.

— Да, вы правы, мистер Хетчик, — противно и гадко улыбался Джонни. — Мэвис — именно та девушка, которая поможет обезопасить жизнь вашей невесты. Мэвис — именно то, что вам надо!

— Не сомневаюсь!

«Суслик» ухмылялся так, словно мысленно уже видел, как я упражняюсь с шестом или веерами в костюме своей прапрабабушки Евы.

— Никто, кроме Мэвис, не справится с этой ролью!

— Без сомнений!

— Нет! — заорала я что есть мочи.

— Мэвис! — жестко сказал Джонни.

— Мэвис... — просительно тявкнул Хетчик Третий.

— Что вы надумали?! Не буду... не стану... не хочу.... Я — частный детектив, а не... Я — Мэвис Зейдлиц, в конце концов, и меня знают...

— Да! Имя! — встрепенулся Джонни. — Мэвис, да помолчи ты хоть минуту. Мне надо придумать тебе имя...

— Ах, так ты, оказывается, умеешь думать? — разъярилась я. — А я полагала, что ты умеешь лишь одно — посылать меня на самые опасные, сложные и мерзкие задания! А сам...

Мои слова отлетали от него, не причиняя ни малейшего вреда. Ну, зверь, ну, сукин сын, погоди... Он ковырял пальцем в переднем зубе, не смущаясь ни меня, ни клиента, и о чем-то напряженно размышлял.

— Имя... Тут нужно что-то звучное и в немецком стиле, — сказал Джонни. — Кёнигин — это королева... Бузен...

— О! Бузен — это очень красиво! — вскинулся мистер Хетчик. — Но Ирма уже взяла это для себя.

— Кстати, а что означает это «бузен»? — сквозь зубы процедила я.

«Суслик» прикусил губу и наконец выдавил:

— Ну... это переводится как «бюст»... «грудь»...