Фаина Раевская - Принц на белом костыле

Оценив положение как критическое, я пригорюнилась, а потом потихонечку захныкала.

Неподалеку сидел местный Шарик, печально поводя висячими ушами. Вот ему-то я и пожаловалась на свою жизнь и заревела в голос.

Неожиданно возле машины, ставшей для меня тюрьмой, остановился большой черный автомобиль, заметно потрепанный дорогами. Его породу я не опознала, поэтому обиделась на жизнь еще больше. А потом испугалась, причем настолько, что перестала реветь. Дверца со стороны водителя открылась, и оттуда вышел Степан. Увидев его, я нахмурилась, всем своим видом выражая презрение и обиду.

— Соскучилась? — весело поинтересовался Степан, отстегивая меня от руля, но зачем-то пристегивая к своей руке.

— Угу, — промычала я, судорожно всхлипнув, — как задница по уколу. Ты где это пропадаешь?

— О, ну ты совсем как жена допросы устраиваешь.

— Ха! Откуда тебе знать? У тебя небось и жены-то никакой нет. Какая же дура тебя выдержит?

— Тут ты права, жены нет. Хотя и была, — вздохнул Степан. — Недолго, если честно, всего три месяца. Ну, не смонтировались мы со Светкой, что ж поделаешь?

Я только глумливо хмыкнула, но промолчала, решив не злить своего похитителя.

— Ты, Афанасия, вот что, — велел он, — бери пакет с заднего сиденья и перебирайся в эту машину.

Что я и сделала, храня надменное молчание.

А чего с ним разговаривать? Все равно ничего умного не скажет.

В машине Степан опять меня пристегнул, только уже к ручке дверцы. Я решила прощупать обстановку, чтобы придумать хоть какой-то план.

— Слушай, ты кто? Бандит?

— А хрен его знает! — по-прежнему весело ответил Степан. — По жизни — нет, а так — вроде да.

Яснее не стало. Если бандит, то какой-то странный: веселый, жизнерадостный, будто клоун, а не бандит. Хотя, кто знает, может, у братков сейчас мода на придурковатость. Попробуем зайти с другой стороны.

— Ты мне мозги-то не полощи, — строго сказала я. — «По жизни, не по жизни…» Кассу цапанул? Цапанул. Меня похитил? Похитил…

— Не похитил, а взял в заложницы, — поправил Степан.

— Без разницы, — отмахнулась я. — Тачку вот угнал. Кстати, мог бы чего и поприличнее выбрать, а не это корыто.

— Это машина моего брата.

— Дожил! У родного брата тачку угнал, а еще говоришь, что не бандит. Бандюган наипервейший, вот ты кто!

Мы ехали по каким-то кривым улочкам и закоулкам, совершенно мне незнакомым. Внезапно мне в голову явилась светлая мысль:

— Степка, слушай, а давай махнемся?

— Это как?

— Ты меня на волю, а я тебе в заложницы Клавку отдам, мою сестру. Она у меня девушка боевая, вы с ней таких дел наделаете!

Не подумайте ничего плохого, просто, зная Клавдию, я была уверена, что дольше десяти минут ее ни один террорист не выдержит: либо башку снесет, что маловероятно, либо вернет заложницу хозяину, то есть мне, да еще приплатит, чтоб взяли обратно, лишь бы Клавка перед глазами не маячила и не лезла с советами.

— Ну, что? Согласен?

— Нет. Мне тебя хватает.

— Ну хорошо, — покладисто согласилась я. — Не хочешь меняться, давай хоть ее с собой возьмем, все ж веселее будет! Как я понимаю, мы еще кого-то грабить будем? Так вот, Клавдии моей все деньги отдадут просто так, лишь бы отстала.

— Мне тебя хватает, — повторил Степан. — Ты лучше посчитай, сколько денег в пакете…

Пакет с деньгами лежал у меня на коленях.

Пересчитав купюры, я сообщила:

— Тридцать тысяч двести четырнадцать рублей. Копейки считать?

Степан, ударив рукой по рулю, выругался:

— Мать твою! Мало…

— А ты чего хотел? — удивилась я. — Во-первых, это обычная сберкасса, а не закрома родины. А во-вторых, грабить надо было ближе к вечеру, когда там больше денег наберется. Эх, всему-то тебя учить надо, а еще бандит! Тьфу!

— Да не бандит я! — в сердцах крикнул Степан. — Не бандит, сколько раз говорить!

— Да-а? — как бы удивляясь, протянула я. — А кассу кто взял? Юрий Гагарин, что ли? Меня зачем-то украл…

Степан ничего не ответил. Я покосилась на него: на лбу у него собрались суровые складки, губы были сжаты в ниточку, все лицо его выражало сосредоточенность и глубокое раздумье.

«Решает, наверное, как от меня избавиться, — вздрогнула я, вжимаясь в кресло. — У, него же пистолет»!

Мы уже выехали за город, Степан все молчал, о чем-то напряженно размышляя, а я представляла себе картинку своей неминуемой гибели. Наконец Степка заговорил:

— Значит, так, Афанасия.., как тебя по отчеству?

— Сергеевна, — пролепетала я, гадая, зачем это ему понадобилось мое отчество? Уж не надгробный же монумент на холмик устанавливать?

— Значит, так, Афанасия Сергеевна, — повторил Степка. — Я сейчас где-нибудь остановлюсь…

«…и прихлопну тебя, как таракана бездомного», — мысленно закончила я.

— ..и кое-что тебе расскажу. Я попал в очень страшную, неприятную историю, тебя вот втянул, а что делать дальше — ума не приложу. Ты, кажется, умная девочка, может, что и присоветуешь.

Я быстро сообразила, что убивать меня он пока не собирается, осмелела и предложила:

— Неплохо бы и Клавку мою позвать. Уж она просто завалит советами!

— Пригласим, если потребуется, — кивнул Степан.

Вскоре по пути попалось вполне приличное кафе. Степан отстегнул меня от дверцы, и мы вошли внутрь.

— Только без глупостей, — приобняв меня за плечи, шепнул Степан.

Холодный взгляд послужил ему ответом.

Я вовсе не собиралась совершать глупости. Мне стало безумно интересно, что за история произошла со Степаном, из-за чего он решился на преступление. Если откровенно, то в глубине души я чувствовала — Степка не бандит, не налетчик, а хороший человек, попавший в беду.

«Дура ты, Афоня, — услышала я вдруг Клавкин голос. — Откуда у хорошего человека пистолет и наручники?»

«Сама ты дура, — мысленно ответила я сестре. — Мало ли в жизни ситуаций, когда человеку необходимы и пистолет, и наручники, и даже какой-нибудь пулеметик? Надо же сперва выслушать бедолагу, а потом делать выводы. Так что отстань от меня, хотя бы временно»!

Клавка обиделась и отстала, по крайней мере, пока мы сидели в кафе, в моей голове она больше не возникала.

Подошла средних лет официантка, приветливо поздоровалась и предложила меню. Даже не взглянув в меню, Степан заказал себе крепкий кофе, зато очень много.

— А вам? — улыбнулась мне официантка.

— У вас шашлык есть? — спросила я.

— Конечно. Замечательный шашлык из осетрины, свинины, баранины…

— Из свинины. Четыре порции.

— На двоих? — уточнила тетенька.

— Нет. На одну.

И Степка, и официантка несколько секунд глупо моргали. Виновата я, что ли, что в критических ситуациях на меня нападает ужасный голод? Наверное, это какое-нибудь психическое заболевание. Может, к доктору обратиться?