Иоанна Хмелевская - Колодцы предков

Они обнаружили довольно красивую виллу в предместье. Вилла стояла на виду, несомненно заселенная и используемая, о чем свидетельствовали открытые окна и раскормленный кот, однако на звонки никто не ответил. Кот, растянувшийся на солнышке, проявил полное безразличие. Они долго изучали через забор ухоженный газон.

– По-моему, придется прийти сюда попозже, – неуверенно сказал Михал. – А пока мы можем посмотреть собор. Вы видели местный собор? Это готика.

– Может, и готика, но я бы перекусила, – уныло ответила Тереза. – Пообедала или просто поела. Я есть хочу. Где здесь можно поесть?

– Везде. Пообедаем, потом посмотрим собор, а потом вернемся.

Они поели и отправились изучать памятники старины. Восхищенный излюбленным зрелищем, Михал почти забыл о цели приезда. Проводником он оказался прекрасным, но утомительным, едва поспевающая за ним Тереза наверняка задохнулась бы, не повстречайся им витрина антиквара. Михал внезапно замедлил шаг и врос в землю. Тереза перевела дыхание:

– Что вы там увидели? – спросила она с легким раздражением. – Мне уже надоела эта экскурсия. Я ног не чувствую.

– Это наше, – хрипло произнес Михал, уставившись на красивую, большую, серебряную сахарницу.

– Что наше?

– Эта сахарница. Наша.

– Как наша? Наша личная? Из колодца?

– Нет, ворованная. Станислав Август заказал себе небольшой сервиз, видите буквы? Черт возьми, уже в первую мировую об этом почти никто не знал. Я подозревал, что она здесь, но не думал, что ее выставят на продажу. Наше, и разговоров нет!

Тереза испуганно посмотрела на сахарницу:

– Мы это заберем?..

– Нет, нельзя. Просроченное дело. Но могли бы купить.

При мысли, что ей не надо вламываться в магазин и воевать с владельцем, Тереза испытала такое облегчение, что даже согласилась войти и спросить цену. Внутри Михал потерял контроль над собой:

– Вот этот канделябр в стиле барокко из Виланова, видите? – громко шипел он, со все силы сжимая ее локоть. – Его похитили двести лет назад. А здесь остаток сервиза, видите?.. Людовика шестнадцатого трогать не будем, этот фарфор слева, видите? И все это должно быть у нас, видите сколько лет мы только теряем?!..

Тереза попыталась вытащить локоть:

– Отпустите меня, черт, я же не сбегу! Воровать я не стану, исключено! Можете спросить, сколько это стоит...

Михал отпустил ее локоть и спросил цену на сахарницу. Она была даже доступной – одиннадцать тысяч франков. Тереза пересчитала в уме на доллары, побледнела и медленно покинула магазин. На улице ей пришлось подождать, поскольку возбужденный и взволнованный Михал остался внутри. Появился он не скоро. Он опять схватил Терезу за локоть и широким шагом двинулся вперед.

– Знаете, что я узнал?! Вы знаете, кто живет на вилле Капусты?! Владелец! Владелец магазина! Антиквар! Его зовут Турелль, Август Турелль. Я его знаю, то есть не знаю, а слышал о нем. Раз он живет на вилле Капусты – это одна шайка, возможно, Капуста ворует для него! Он должен что-то знать. Дома будет в семь. Он скупает наши вещи!..

Свободной рукой Тереза уцепилась за фонарь и остановила разогнавшегося Михала.

– В таком случае, куда мы так летим?! Еще только пять! Я больше не могу, мне надо сесть!!!..

– Что?.. А, действительно... Ну хорошо, можем где-нибудь присесть...

В семь вечера месье Турелль оказался дома и очень вежливо принял нежданных гостей, что страшно удивило Терезу, поскольку нанесение визитов без приглашения было для нее дурным и недопустимым поступком. О Джоне Капусте он рассказал не много, хотя от знакомства с ним отказаться не мог, поскольку жил в его вилле. Он даже признался, что да, месье Капуста был здесь вчера, но уже уехал обратно в Париж, а где его можно найти, например завтра, он не знает. Месье Капуста ведет очень подвижный образ жизни. Ему очень жаль, что он ничем не может помочь. Вряд ли этот визит дал хоть какую-то пользу, если бы не помощь мертвых предметов. Внутренне убранство виллы представляло собой музей, о каком Михал не мог и мечтать. В первое же мгновение он высмотрел все, что было украдено в Польше после первой мировой войны и теперь украшало стены и витрины. Вдруг он не выдержал, остановил соболезнования месье Турелля и внезапно объявил ему, что тот скупает краденное. Скупает, наверняка, у Джона Капусты, и он, Михал, знает об этом точно. Он удивляется необычайному легкомыслию месье Турелля, который выставляет эти предметы публично.

Сначала у месье Турелля отнялась речь, потом он обиженно ответил на клевету. С этого момента Тереза перестала принимать участие в беседе, поскольку ни у кого не было времени на объяснения. Михал хладнокровно показал пальцем на вазу семнадцатого века, которая не так давно и отнюдь не легально покинула страну. Месье Турелль немного покраснел. Вооруженный своими нетривиальными знаниями, Михал отправился в обход по коллекции, обнаруживая все новые шедевры сомнительного происхождения. Месье Турелль потерял остатки вежливости и стал проявлять все более живые эмоции, выкрикивая что-то про срок давности. Михал немного запутанно отвечал строчками законов, касающихся возвращения украденных произведений искусства. Месье Турелль с яростью схватил серебряный кубок, принадлежащий когда-то Зигмунту Августу, и стал ехидно интересоваться, не должно ли и это вернуться как краденное. Помня о начинаниях королевы Боны, Михал пламенно подтвердил. Месье Турелля хватил удар.

Эффект этой авантюры оказался неожиданным. Разнервничавшийся до бессознательного состояния месье Турелль, вместо того, чтобы выбросить из дома невоспитанного молокососа, ни с того ни с сего предал своего хозяина. Этого Капусты с него уже хватит, он давно подозревал, что он мошенник и аферист, он больше не хочет с ним связываться, ничего сомнительного у него больше не покупает и завтра же заплатит ему наличными за эту виллу. Свою добычу Капуста продает перекупщику в Париже, там и надо искать свои краденные вещи! Но не здесь, не у него, порядочного человека!

При упоминании о перекупщике из Парижа, Михал отцепился от наследства королевы Боны. Ослабший месье Турелль без сопротивления дал его адрес. Это был некий месье Шарль, то есть по-польски просто Кароль. Правда адрес выглядел немного неточно. Месье Турелль помнил название улицы, но не помнил номера дома, это должен быть просто желтый домик с балкончиками по нечетной стороне улицы. Фамилии пана Кароля месье Турелль тоже не дал, утверждая, что в тех кругах пользуются исключительно именем, зато охотно описал его.

Таким образом появился новый человек, которого предстояло поймать. Джон Капуста был неуловим, привратница в его доме утверждала, что его нет и вообще не было, пан Кароль оставался последним спасательным средством. Он должен был что-то знать! С упрямой надеждой Михал отправился на охоту.