Дмитрий Иванов - Второй Грех

А: «Что изменится?»

К: «А то, что ты уже считаешься не жив»

А: «Где ты?»

К: «Сижу в твоей комнате и пишу тебе сейчас на твоем «сломанном» компьютере. И кстати, не беспокойся об Алане, тебе больше не надо за него беспокоиться, теперь за него беспокоится преисподняя, ну что ж, пока Чарльз! Пока! Пока! Пока!»

И далее весь экран покрылся словами «Пока!»

Честно говоря Чарльзу не очень верилось про то, что этот идиот сидит сейчас у него в комнате, про виноград он вообще ничего не понял, а вот про Алана и преисподнюю… Вот эта фраза «Теперь за него беспокоится преисподняя», повергла Чарльза в шок.

И тут в дверь позвонили, Чарльз пошел, открыл дверь — на пороге стояла Дженнифер.

Она сразу бросилась к нему в объятия.

— Я освободился, куколка, — сказал Чарльз.

— Тогда может пройдем в твою комнату? — предложила Дженнифер.

— Можно, — усмехнулся он.

С этими словами он поднял её, взял на руки и понес в свою комнату. Зайдя в комнату он медленно положил её на свою огромную мягкую кровать. Одновременно у них сомкнулись губы, и Чарльз стал медленно стягивать с неё штаны. И в самый «такой» момент стекло в его комнате внезапно раскололось вдребезги ни с того ни с сего. Как будто из-за ветра, только его не было.

— Блин! — крикнула Дженнифер, вылезла из-под Чарльза, быстро надела свои штаны и подошла к окну.

— Тебе не кажется это странным! — сказал Чарльз, — ни ветра, никаких детей, кидающих камни — ничего. Как будто по своей воле разбилось.

Но затем он все-таки медленно обнял её.

— Нет, — она убрала его руку с плеча, — на сегодня хватит, мне от этого стекла стало не по себе. Она вышла из комнаты и застучали её каблучки по ступеням. Чарльз сел на кровать, положил голову на руки, а руки опер на колени. «Черт, ну почему из-за такой мелочи срывается моя мечта?». Он молча посидел ещё минут пять. Вспомнил как один раз они хотели заняться сексом в машине, но тут понабежали какие-то малолетки и всё им испортили. Когда они хотели сделать ЭТО на даче, их увидела мать Чарльза и на несколько дней вообще выгнала его из дома с криками: «Тебе всего шестнадцать лет (сейчас ему уже семнадцать), а ты спишь с каждой шалавой, которую встретишь, а чтоб о семье думать, тебе это по хрену, ну и живи у этой дурочки, а ко мне чтобы не заходил». Вообще-то Чарльз не очень расстроился, он сколько угодно мог жить у Дженнифер, так он и сделал, но уже через шесть дней его мать сама нашла его. Но даже после того как Чарльз снова стал жить дома, мать потом ещё около месяца не разговаривала с ним. И теперь вот из-за какого-то поганого стекла у них снова «сорвалось» Проклятье! Чарльз со злостью подскочил к разбитому стеклу и кулаком ударил по маленькому осколочку, оставшемуся в раме от раскола. Стекло со звоном разлетелось и тут Чарльз увидел, что старенькая машина Дженнифер, ещё 1963 года, по прежнему стоит под окном, а самой Дженнифер нигде нет, в том числе и в машине. Чарльз в недоумении спустился вниз. Хотел открыть дверь в прихожую, чтобы уже выйти на улицу, но дверь не открывалась, она открылась только на четверть, а дальше что-то мешало. Чарльз с силой толкнул дверь и… увидел свою подружку лежащую животом вниз возле двери, в спине у неё торчал нож 15–17 см. в длину. Но в спине он торчал не до рукоятки, а между телом и ручкой было сантиметров пять. Из под тела двумя тонкими струйками вытекала кровь и медленно текла к входной двери. Чарльз стоял ошарашенный перед телом не в силах пошевелиться. Господи! Ведь это была его любимая девушка, они знакомы вот уже пять лет, с тех пор как ему исполнилось 14. Он смотрел на тело и не верил, Чарльз сразу вспомнил сколько раз они гуляли по ночам, как обнимались и целовались, как мать выгнала его из дома, он рассказал об этом Дженнифер и она обрадовалась, что он будет жить у нее, так сильно, как, казалось не радовалась никогда в жизни. Вспомнил, как когда они начинали дружить первые месяцы, она всегда говорила свою самую трогательную фразу: «Ты только меня не бросай». «Такую королеву никто никогда не бросит, а тем более я» В голове стали проноситься сотни и самых нежных фрагментов их встреч, он помнил каждую их прогулку. И вот сейчас почти что вся его жизнь остановилась. Потому что какая-то тварь убила беззащитную ни в чем не повинную молодую девушку. И тут Чарльза охватила бешеная ярость, его начало трясти, он начал метаться из стороны в сторону не находя себе места и громко постанывая. Затем он наклонился к хоть и мертвому, но всё ещё остававшемуся потрясающе красивому лицу и двумя пальцами закрыл её наполненные ужасом глаза. «Я найду эту сволочь, которая убила тебя, я из него все внутренности выпущу и на его глазах засуну в миксер и заставлю сожрать». Он медленно поднялся от тела, все ещё продолжая на него смотреть. И тут дверь кладовой, стоявшей прямо перед Чарльзом, с необычной эффектностью разлетелась на мелкие кусочки и в проходе стоял ОН. УБИЙЦА! Он был действительно похож на Фредди. Чарльз не растерялся, а развернулся и побежал в кухню, зная что раз он убил уже одного человека, то он убьёт и его. Убийца действительно шел за ним, только не бежал, а именно шел, очень быстро, лица его по прежнему не было видно. Чарльз вытащил ящик со столовыми инструментами, достал оттуда жуткого вида мясницкий нож квадратной формы и размером 20х35 см. Взял его в левую руку, в правую же он взял обыкновенный столовый нож. Посмотрел на убийцу на полсекунды сосредоточился, как учили его в школе боевых искусств, и он мгновенно метнул нож в убийцу, но из-за волнения, нож попал не в лицо, куда целился Чарльз, а в плечо.

— У-у, — приглушенно завыл убийца.

Чарльз подскочил к нему, вытащил из плеча нож, пока тот на несколько секунд был в «ауте», и, решив его не убивать а мучить как можно дольше, воткнул нож в другое плечо, прокрутил там, образовав тошнотворного вида круглую дыру, которая по вытаскивании ножа сжалась обратно. Убийца от жуткой боли затряс ногами и продолжал приглушенно выть. Чарльз сорвал с него шляпу и… да конечно, он его вспомнил!

Когда они ещё были бандой беспредельщиков, три года назад, они увидели на одинокой улице крепкого мужчину, лет 25, идущего с милой девчушкой лет 7. Тогда, как он помнил, Питер подошел к парню и спросил: «Извините, спичек не будет?». — «Извините, мужики, не курю!», ответил тот. Тогда Питер со зверским воплем напрыгнул на парня, повалил его на землю, а Алан схватил девчушку, онемевшую от ужаса, поднял кверху, и что есть силы швырнул о землю, она умерла мгновенно от сильнейшего сотрясения мозга. А парня, как он помнил били очень долго, минут десять, больше всех старались Алан и особенно прославленный своей неимоверной жестокостью Питер Грэйс. Он взял свой кастет и словно ребенок с пластилином, быстро, сильно, не разбирая лупил его во всё подряд. Потом у них наступил такой прилив жестокости, что Алан хотел сбегать домой на топором и поотрубать им всё, что можно, и парню и дочери. Но потом с огромным трудом удержали себя от такого наслаждения. Особенно этого хотелось Питеру, в плане насилия и в какой-то мере садизма, он был ненасытен. Уходя, они даже не спрятали тело, но уходили точно зная что они мертвы по крайней мере парень точно, потому что сам Чарльз лично воткнул ему какой-то ржавый штырь в лоб. В общем эта жуткая сцена всеми четырьмя была воспринята как должное, а Питер в красках рассказывал своим друзьям как он лично издевался над парнем, принимая восхищения от друзей. Между прочим, Дженнифер загорелась огненным желанием заняться любовью с Чарльзом после их рассказа об этих пытках, она прямо была на вершине возбуждения и мечтала даже сама кому-нибудь так сделать. А Питер считал, что парню даже легко с рук сошло. «Эта сука, не дала мне закурить, а его дочь-то ей место вообще в загоне», рассказывал он стиснув зубы. «Попал бы он к Стивену (Стивен — старший брат Питера, ставший королем садизма и извращения во всей Западной Америке, человек, пытавший людей по 5–6 месяцев, даже от рассказов об этом нелюде, волосы у всех дыбом вставали), он бы его научил уму-разуму, падлу такую, а особенно его малолетку, вот уж кого бы ему месяцев на шесть хватило!»