Дж. Конрат - Виски с лимоном

Должно быть, так оно и есть, потому что, поколебавшись всего несколько секунд, она подходит, намереваясь ему помочь.

— Спасибо. Здесь выручка за целое утро работы.

Она наклоняется, поднимает четвертак.

— Как, вы сказали, вас зовут?

Он оглядывается, нет ли свидетелей. Проходящий в конце переулка мужчина не обращает на них никакого внимания.

— Чарлз.

— А где мы с вами встречались?

Она протягивает руку, чтобы передать ему еще несколько монет. Он хватает ее за запястье и резко дергает девушку на себя — так, чтобы для случайного наблюдателя это выглядело как объятие, — одновременно втыкая в намеченное место иглу.

Она пытается вывернуться, но против нее много больше фунтов весу, и, будучи крепко прижата, она лишена необходимого рычага для маневра. Так и оставив шприц болтаться, он освободившейся рукой надавливает ей на затылок и с силой прижимает ее лицо к своему, поцелуем заглушая рвущийся с ее губ крик.

Он ощущает вкус ее страха. Но у нее хватает смелости его укусить, и это порождает в нем дополнительное волнение. Он тоже любит кусаться. Он впивается зубами в ее нижнюю губу, а затем ее тело начинает обмякать.

Наполовину толкая, наполовину таща ее за собой, он достигает грузовичка. Мимо проезжает такси, но не замедляет хода. Как только она оказывается в задней части фургона, он приковывает ее наручниками к металлическому брусу, который ранее привинтил к своему морозильнику. Потом выдергивает из ее руки шприц и кладет обратно в карман.

Тереза Меткаф трясет головой, словно пытаясь разогнать туман. Заметив наручники, она пронзительно кричит.

Сидящий на водительском сиденье Чарлз на всю катушку врубает музыку. Органная версия песни «The Candyman» трубным гласом гремит из динамиков. Он проверяет зеркала и осторожно выезжает из проулка. Она снова отчаянно кричит, но он уверен, что является единственным ее слушателем.

— Что кричи, что не кричи — так что лучше помолчи, — хихикает он.

Вот это денек! Уж денек так денек! И ночка тоже будет что надо!

Он купил три новые видеокассеты. Он намерен заполнить их целиком.

— Погоди, доберемся до моего дома, — говорит он, обращаясь к Меткаф. — Вот тогда тебе будет из-за чего поорать.

Но она уже в полуобмороке и не слышит.

— Как ты узнала, — причмокивая губами, говорит Харб, — что мне как раз хотелось съесть конфетку?

Я через плечо оглянулась на сидящего сзади напарника. Он сжимал в руке пакет с шоколадными конфетами, и глаза его оживленно блестели.

— Ты что, держишь в пиджаке аварийный запас? — спросила я.

— Я? Это твои. Они лежали на заднем сиденье.

— Где-где?

— Здесь, в твоей машине, на пассажирском сиденье.

Я завела мотор и озадаченно нахмурилась:

— Это не мои. Там не было записки?

— Не-а. Только конфеты. Может, от Дона? Я покачала головой и выехала со стоянки.

— Дон от меня ушел.

Бенедикт некоторое время осмысливал услышанное, лаская в руках упаковку с шоколадом.

— И как ты себя чувствуешь по этому поводу?

— Не знаю.

— Ты его любила?

— Не знаю.

— Ты по нему тоскуешь?

— Не знаю. Да. Пожалуй. Не уверена. Нет.

— Напомни мне, чтобы я никогда не заводил с тобой роман.

Я свернула налево, на Джексон-стрит, и взяла курс к больнице «Мерси-Хоспитал», где был выписан рецепт на лошадиную дозу секонала и где покойный доктор Бустер до девятого августа держал свой врачебный кабинет. Хотя расследование зашло в тупик, дело Бустера до сих пор числилось открытым. Ведущим следователем по делу был коп из полицейского отделения Палатайна по фамилии Ивенс. Харб оставил ему сообщение, в котором просил перезвонить.

— Тогда от кого же конфеты?

Я пожала плечами:

— Не имею ни малейшего представления. Может, кто-то случайно положил их в мою машину?

— Со мной такие случайности не происходят.

— А ты проверял? Может, у тебя там тоже мешок с гостинцами. Может, у тебя все заднее сиденье усеяно кондитерскими изделиями.

— Прекрати. Ты меня распаляешь.

Я постаралась обдумать это странное явление. Когда мы садились, дверь была не заперта. Могла я ее так оставить? Вполне возможно. Какова вероятность, что кто-то вломился в мою машину просто затем, чтобы подарить мне конфеты? Особенно на стоянке перед полицейским участком?

— Ты не возражаешь, если я?.. — спросил мой напарник.

— Лопай, не стесняйся.

Бенедикт надорвал пластиковый пакет и, выудив мини-батончик, поднес к носу.

— Пахнет нормально. Не думаю, что они начинены мышьяком.

— Разве тебя бы это остановило?

— Пожалуй, нет.

Мой партнер развернул мини-батончик и засунул целиком себе в рот весь. Он жевал его почти минуту, издавая стоны наслаждения.

— Может, это Билл из отдела вещественных улик? — Рот Бенедикта уже наполовину опустел. — Он всегда неровно к тебе дышал. Что, если таким способом он выразил свою любовь?

— Биллу скоро семьдесят лет.

— Нищие не выбирают, Джек. Хочешь одну?

— Уволь. Но ты не тушуйся.

Он пробормотал слова благодарности и открыл следующую.

— И ты не знаешь никого, кто мог бы прислать тебе гостинец?

— Никого. Я совсем одна в этом большом и жестоком мире.

— Господи, Джек! Это действительно печально.

— Угу. Если бы сейчас объявили награду самому большому в мире неудачнику, я бы и тут проиграла.

— Во всяком случае, ты на этом не зацикливаешься.

Я поддала газу и пролетела перекресток как раз в тот момент, когда желтый свет стал меняться на красный. То был неоправданный риск, но я бы не дослужилась до лейтенанта в заправляемом мужчинами мире чикагских правоохранительных сил, если бы не умела рисковать.

— Ты могла бы попытать счастья в «Ленче вдвоем», — обронил Харб.

— Что это значит?

— Это такая служба знакомств.

— Матерь Божья!

— Я серьезно. — Аппетитно чавкая, он откусил кусочек конфеты. — Записываешься на прием к сотруднику агентства и отвечаешь на вопросы о себе. Потом они организуют для тебя встречу за ленчем с подходящим человеком по принципу взаимной совместимости. Все это заранее обговаривается, так что нет никаких неудобств, никакой обязаловки.

— А лучше напялить какие-нибудь штаны в обтяжку и прохаживаться на углу Тридцать второй и Стоуни. Хоть денег заработаешь, вместо того чтобы выкидывать их на ветер.

Бенедикт отправил в рот остаток конфеты.

— Я только что прочитал об этом статью в «Чикаго ридер». По-моему, идея совсем неплохая.

— Только извращенцы знакомятся таким способом.

— Вовсе нет. Просто есть люди, у которых работа поглощает все время без остатка и которых тошнит от баров.

— Ну, значит, они там сведут меня с каким-нибудь извращенцем.

— Насколько я понял, прежде чем такой ленч состоится, обе стороны должны согласиться на встречу. Что ты теряешь?