Чарльз Маклин - Домой до темноты

— У нас гость. Повернитесь, только очень медленно. Слева от вас куст гортензии. Среди верхних веток сидит колибри. Радужно-зеленый, с черной окантовкой на горлышке, видите?

Кэмпбелл неохотно выполнил наставления.

— Ага, вижу.

— Не спускайте глаз с окантовки и увидите, что будет, когда она окажется на солнце. Вот!

Полыхнула рубиновая молния. Еще никогда Кэмпбелл не видел столь насыщенного красного цвета. Вспышка исчезла, оставив быстро истаявший беловатый призрак. Увидев что-то новое и красивое, Кэмпбелл всегда думал о Кире — казалось, впечатление будет неполным, если им не поделиться с ней.

Доктор лучился от восторга гостя.

— Он был любимцем моей жены. Ее смешило, что такое яркое оперенье бывает только у самцов. Она звала его Красавчик.

Кэмпбелл испугался, что старик ударится в воспоминания, но тот смолк. Поняв намек, сыщик встал:

— Благодарю за любезный прием.

— Жаль, мало чем помог. — Стилуэлл протянул руку. — Вам есть где остановиться, мистер Армур?

— Я заказал по интернету номер в мотеле «Горный вид».

— Никогда о нем не слышал. Если угодно, гостевая комната в вашем распоряжении.

— Я уже и так злоупотребил вашим гостеприимством, — улыбнулся Кэмпбелл.

Доктор пожелал проводить его к машине. В конце террасы он остановился и костлявыми пальцами коснулся руки сыщика:

— Попробуйте переговорить с Грейс Уилкс. Она была домработницей в «Небесном поместье». Возможно, старуха знает больше.

— Грейс Уилкс, — повторил Кэмпбелл, гадая, что заставило доктора передумать.

— С мальчиком она ладила. Ее номер есть в справочнике Уинстеда.

Мотель «Горный вид» — длинная белая лента сочлененных кабинок, приткнувшаяся в складке лесистых холмов — был в двадцати минутах езды от Норфолка сразу на въезде в Массачусетс. Кэмпбелл припарковал серебристую «тойоту-камри» перед пятнадцатым номером и еще минуту сидел в машине, слушая радио.

Кажется, Эд Листер говорил, что убийственное представление сопровождала классическая музыка… Еще в виртуальном доме кто-то играл на пианино. Кэмпбелл пометил себе: спросить, не было ли в репертуаре Моцарта. Ведь вкус дохлой мухи должен остаться неизменным.

Отделанная панелями «под сосну», комната напоминала лыжную базу; над кроватью висела картина с изображением альпийских пастбищ, единственное окно в задней стене выходило на вторую парковку. На ночь сгодится. Кэмпбелл принял душ, переоделся и позвонил Грейс Уилкс, но выяснилось, что она навещает сестру в Уотербери. Он оставил свои телефоны и просьбу перезвонить.

Грейс вернется в среду. Через три дня. Кэмпбелл сел на широченную кровать и задумался, как же сообщить новость Кире. Нынче утром она не нашла няньку для Эми; стало быть, всю неделю ей придется сидеть дома.

По дороге в аэропорт Кэмпбелл старался убедить жену, как важно отработать версию синестезии, которую она же и подсказала. Напомнил о громадной премии, обещанной Эдом Листером. Но Кира заладила, что у нее «плохое предчувствие», что надо бросить это дело.

Наверное, учуяла бурю, готовую над ними разразиться.

Просто повезло, что Кира еще не узнала о долге. Последнее банковское извещение удалось перехватить, но если б жена случайно заглянула в их совместный счет, она бы тотчас поняла, что его обчистили. Кэмпбелл решил пока не звонить. На пустой желудок такой разговор совсем не желателен.

В паре миль от мотеля он видел рекламу «настоящей» закусочной. Старый вагон-ресторан на заброшенных путях найти было нетрудно. Сев за стойку из черного мрамора и нержавеющей стали (интерьер вагона почти не изменился с момента сборки в 40-х годах), Кэмпбелл заказал большой чизбургер, сдобренный чили. «Маунтин-дью» не было, поэтому он взял «Севен-ап».

Кэмпбелл ел не спеша, наслаждаясь каждым куском. Дабы образ окровавленной меццалуны не испортил аппетит, он позволил мыслям вернуться к трагедии в «Небесном поместье» лишь после того, как завершил трапезу куском вишневого пирога и кофе.

Конечно же, старый доктор не поверил байке про эпилептические исследования. Наверное, он понял, что слишком явный интерес сыщика к Эрнесту Ситону не ограничивается медицинским аспектом. Теперь весть о любопытном разойдется по маленькой, тесно спаянной общине. Пожалуй, это неплохо.

Когда Кэмпбелл вернулся в мотель, звонить Листеру было слишком поздно — в Лондоне наступила ночь. Включив телевизор на спортивный канал, где показывали фрагменты Уимблдонского турнира, он уселся по-турецки на полу и отправил клиенту сдержанно оптимистический мейл с отчетом об успехах своего расследования. Кратко пересказав жуткие события в «Небесном поместье», Кэмпбелл предположил, что Эрнест Ситон — именно тот, кого они ищут, поскольку история девятилетнего мальчика вполне укладывалась в биографию маньяка-охотника.

Сыщик понимал: вполне вероятно, что Страж перехватит его сообщение. Недавнее загадочное послание под ником Софи могло быть отвлекающим маневром, чтобы получить доступ к компьютеру Листера. Скорее всего, Страж установил за Гринсайдом электронный надзор.

План рискованный, но посвящать в него клиента нельзя по тактическим соображениям: когда Страж поймет, что его обнаружили, он может допустить ошибку и вылезти на свет.

Кэмпбелл потянулся к мобильнику, чтобы известить Киру о своем благополучном прибытии. Он хотел рассказать о колибри и вспышке багряной молнии на его горлышке. Но вдруг пронзила мысль: а если кредиторы-бандиты не поверили, что он ненадолго уехал по делам? Вдруг они решат, что он сбежал, и пошлют в его дом Пердуна? Вот симпатичный старикашка в ботинках из кожи ящерицы звонит в дверь… Эми его впускает…

На миг возникло искушение. В закусочной он пролистал рекламный буклет «самого большого в мире казино» Фоксвуда, что на юго-востоке Коннектикута, — езды час, максимум полтора. «А на что мы будем играть? — хитро спросил внутренний голос и с похоронной интонацией, опускавшей на глубину стандартной американской могилы, добавил: — Можешь похерить идею, чувак».

Кэмпбелл застонал и раскрыл телефон.

К пятнице надо раздобыть триста тысяч.

Страж лежал в темноте, не закрывая глаз. С улицы донесся протяжный скрип тормозов — наверное, машина выскочила на красный свет. Не дождавшись удара, он вновь попытался уснуть.

Без четверти пять небо чуть посерело, и он оставил попытки. Страж выбрался из постели, натянул халат и босиком побрел меж темных перегородок, ориентируясь на слабое голубоватое свечение почтового сервера, который работал круглосуточно. Он сел на свое рабочее место и понаблюдал за морскими тварями, чередой проплывавшими по большому жидкокристаллическому экрану. Дождавшись, когда осьминог сгинет в мрачных глубинах, Страж шевельнул мышью, и картинка исчезла. Используя «быстрые клавиши», он проверил почту.