Чарльз Маклин - Домой до темноты

Серое обрюзгшее лицо не выражало страха или каких-либо чувств вообще. Наверное, ее внезапно ударили сзади — измазанный запекшейся кровью свинцовый противовес с налипшими волосками лежал на худых старушечьих коленях. Видимо, Грейс ни о чем не догадывалась и не предполагала, что любимое дитя, которое она вынянчила, способно причинить ей зло. На подголовнике кресла темнело пятно, формой и размером напоминавшее салфетку, — из тусклой раны в размозженном черепе натекла кровь.

Кэмпбелл сдерживал позывы рвоты. Прежде он не видел мертвецов так близко. Старуха казалась совсем маленькой, будто усохла. К отвращению примешивались жалость и страх. И еще жег стыд, ибо он не сумел предвидеть, что встреча с Грейс, единственной, кто знал правду о событиях той ночи, приведет к ее гибели.

Кэмпбелл посмотрел в окно на задний двор, где все было тихо, и уже хотел вызвать полицию. Но потом взглянул на ситуацию глазами копов, и его окатило холодной волной паники. Теперь он понял, что целью сетевой постановки было заманить его в дом.

Его подставили. Скорее всего, полиция уже едет.

Кэмпбелл попятился к выходу. Неизвестно, один он в доме или Страж где-то поблизости, но сматываться надо как можно скорее.

Что-то в позе Грейс заставило его помешкать. В одной руке старуха сжимала пачку «Ньюпорт лайте» и зажигалку. Другая бьша развернута ладонью вверх: большой и указательный пальцы застыли в просящем жесте. Видимо, перед самой смертью домработница о чем-то просила или даже умоляла. Похоже, последняя просьба — выкурить сигарету.

Внутренний голос вопил: убирайся, уходи немедленно! Однако природное упрямство воспротивилось разуму. Что если он ошибся, и Грейс понимала, что вот-вот умрет? Что если убийца стоял перед ней?

Сыщик вплотную приблизился к креслу.

Он сам не знал, что ищет, но, чуть сместившись, заметил блик. Кэмпбелл вгляделся: сверкал розовый металлический предмет, застрявший между подлокотником и сиденьем кресла. Сыщик присел на корточки и, стараясь не касаться изуродованных артритом старушечьих коленей, выковырнул из щели мобильный телефон, уже виденный в кофейне.

Шибануло сладким запашком духов, за которым чудился смрад начинавшегося разложения.

Кэмпбелл сунул девчачий телефон в карман и, давясь накатывающей рвотой, отступил к двери. Вспомнился рассказ Грейс о том, как двадцать семь лет назад воскресным утром она пришла на службу, но странный запах в притихшем доме удержал ее на крыльце, заставив кликнуть Эрла.

Такого она не заслужила.

Глаза ее будто следили за сыщиком, рванувшим из дома.

Я позвонил в обслуживание номеров и заказал кофейник эспрессо.

В попытке обрести душевное равновесие и вернуть хотя бы часть самоуважения, я решил выполнить данное Лоре обещание: отобедать с ее бабкой Алисой Филдинг. Машина забирала меня через полчаса, а пока надо было прочистить голову.

Дожидаясь кофе, я включил ноутбук и проверил почту. От «Джелли» ничего. Я все-таки надеялся получить извинение или что-нибудь вроде объяснений. Злость и ошеломление еще не прошли. Но больше всего я хотел покончить с этой унизительной историей и сосредоточиться на действительно важном. Расследование Кэмпбелла Армура достигло критической точки.

Перед отъездом в аэропорт он прислал мне подтверждение нашей сегодняшней встречи. В кратком отчете Кэмпбелл сообщал, что найти фотографию Эрнеста Ситона не удалось — видимо, Грейс Уилкс помочь не смогла, — но в норфолкской библиотеке он раздобыл пару более внятных снимков его родителей, на которые и просил взглянуть.

Я открыл приложения. Обладатель копны волос по моде семидесятых и жиденьких вислых усов, Гэри Ситон позировал в белом облачении дантиста и немного смахивал на молодого Брюса Дерна. [89] Брюс Дерн (р. 1936) — американский киноактер, в фильме Сидни Поллака «Загнанных лошадей пристреливают, не правда ли?» (1969) исполнил роль Джеймса — мужа беременной участницы конкурса. На фото он слегка бычился, что выдавало в нем прирожденного неудачника, человека слабого и вздорного. Прежде я никогда его не видел.

Почему-то второй снимок загружался дольше.

Тренькнул дверной звонок. Вошла горничная; осторожно опустив поднос на столик под окном, она спросила:

— Еще что-нибудь угодно?

Я не ответил и даже не взглянул на нее.

— Приятного дня, мистер Листер.

Мое внимание приковало изображение, наконец появившееся на экране.

На портрете ожила Джун Ситон — стриженная под мальчика блондинка с очень бледной, почти прозрачной кожей и черными манящими глазами под темными бровями. Я тотчас вспомнил опасную прелесть губ, капризно изогнутых над чуть неровными зубами.

Фотография развеяла все сомнения. Джун Ситон уже не казалась похожей на кого-то знакомого… Это была она. Состоятельная богемная неврастеничка, непредсказуемая именно в той степени, какую сулила чуть ломаная усмешка. Я вдруг почувствовал пугающую близость непредвиденной развязки.

Наше краткое знакомство произошло так давно, словно было в другой жизни. Но лучше бы наши пути не пересекались. В последний раз я видел Джун Ситон двадцать семь лет назад, когда она без чувств лежала в пустом грузовом контейнере на причале Вестсайда.

Забыв о тормозах в серебристой «тойоте», Кэмпбелл пулей вылетел на дорогу и газанул с холма; стрелка спидометра колебалась между шестьюдесятью и шестьюдесятью пятью. На первом повороте он сбросил скорость и посмотрел в зеркало: позади в четверти мили возникла полицейская машина. Выехав из тенистой низины, она чуть задумалась, а затем повернула нос к подъездной дороге в поместье.

Сыщика прошиб пот. Если б патрульная машина появилась со стороны Колбрука, он бы въехал прямо в объятия помощников шерифа. Вовремя смылся. Поглядывая в зеркало — может, все-таки заметили, — Кэмпбелл добрался до выезда на шоссе Уинстед — Норфолк и резко взял влево.

Шея и плечи ныли от напряжения, когда минут через девять он покинул автостраду и съехал на двухрядную дорогу, что вела в аэропорт Брэдли. В запасе чуть больше часа, он успевал до окончания посадки. Конечно, если не остановят, что очень большое «если».

Наверняка Страж уведомил полицию, а значит, сигнал передан всем постам и уже выписан ордер на арест. Его будут искать все патрули округа Литчфилд. В здешнем захолустье с ними не разминешься. Может, сдаться и рассказать все как есть? Дескать, он самодеятельный сыщик из Тампы, Флорида, расследует серию убийств… Брось, никто не поверит. Просто упекут косоглазого в тюрягу, и прощайте надежды разыскать Стража, а вместе с ними обещанная премия в миллион баксов.

К завтрашнему дню он должен предоставить убийцу Софи Листер, иначе его собственная жизнь не будет стоить ломаного гроша. В пять вечера в отеле «Ридженси Хайатт» назначена встреча с Пердуном, на которую надо принести деньги — долг и проценты.