Пол Клив - Чистильщик

Как и до остальных, до нее донеслись слухи, гуляющие по участку. Эта женщина, возможно, приблизит расследование к развязке. Может быть, тогда Джо перестанет угрожать опасность.

Видеть Джо, наблюдавшего за женщиной, оказалось неприятно. Он был настолько ею заворожен, что в какой-то момент Салли была уверена, что он знает ее. Но он, конечно же, просто пытался узнать все возможное, чтобы ему было что рассказать своему палачу и уберечься от очередной пытки.

Стоя на улице, глядя из-за угла на Джо, который ее не видел, Салли не понимала, почему он последовал за женщиной, но она проследит за ним, пока наконец не найдет способа вытащить его из той передряги, в которую он попал.

Эйвон полна уток, пивных банок и пустых пакетов из-под чипсов. Мочу, оставшуюся после вечера пятницы, смыло куда-то к черту, туда, куда обычно смывается моча. Среди мусора плавают пучки травы. Кто-то — кто-то с худшей работой в мире — прошелся вдоль реки и подобрал все использованные резинки. Как ни странно, вид все равно красивый. Темная вода отражает солнце и играет тенями, хотя, если честно, я не особый ценитель природы. Эту реку вообще можно было бы забетонировать, мне все равно.

Когда я подхожу ближе, Мелисса отворачивается, как будто я настолько незначителен, что на меня даже смотреть неинтересно. Через несколько секунд она снова смотрит на меня. Я начинаю осознавать, какая боль терзает мою промежность. Как будто оставшееся яичко испытывает страшную тоску по утерянному собрату, и ему страшно в присутствие женщины, которая это сделала. Останавливаюсь в метре от скамейки. Она не двигается с места. Сердце у меня тяжело бьется в такт с пульсирующим яичком. Не понимаю, что меня вдруг так напугало.

— Присаживайся, Джо.

Она не расстается со своей улыбкой.

Я отрицательно качаю головой.

— Рядом с тобой? Шутишь?

— Все еще сердишься на меня? Да ладно тебе, Джо, надо двигаться дальше.

Двигаться дальше? Это я слышал после того, как папа умер. Вечно люди слышат эти слова. Наверное, Кэлхауну это тоже говорили, после того как его сын повесился. Неужели мы живем в таком одноразовом обществе, что нам нельзя даже сохранить свою ненависть или свое раскаяние? Мне хочется наклониться к ней и показать, что я смогу двигаться дальше не раньше, чем проделаю пару вещичек. Но я не могу. Слишком много людей вокруг. Слишком рискованно. Даже если у меня получится сломать ей шею и сбежать, я понятия не имею, где мой пистолет. Наверное, он у кого-то, кто пошлет его в полицию, если с ней что-то случится.

— Милая у тебя работа, Джо.

Пожимаю плечами. Понимаю, куда она клонит, но позволяю ей продолжать.

— Уборщик в полицейском участке. Это позволяет тебе получить доступ к определенной информации — улики, отчеты, фотографии. Скажи, а ты когда-нибудь хотел быть полицейским? Может, пытался и не получилось? Или ты и не пытался, потому что знал, что они догадаются, какие извращенные мыслишки копошатся у тебя в голове?

— Как насчет тебя, Мелисса? Ответь, а ты когда-нибудь пыталась?

— Ты когда-нибудь пытался загрязнить улику?

Если это все, что она имеет мне сказать, то никаких проблем у меня нет.

— Ты завидуешь.

— Тебе?

— Тому, что я работаю со всеми этими полицейскими и со всей этой информацией.

Она подносит левую руку к губам и начинает медленно водить по ним пальцем, как в ту ночь. Она увлажняет палец и продолжает водить им по губам. Потом резко отводит руку, проводит ею по груди и кладет ладонь на колени.

— Мы не так уж отличаемся друг от друга, Джо.

— Сомневаюсь.

— Ты замечал, какой там запах?

— Какой запах?

— Ты там каждый день работаешь, наверное, привык. Но там особый запах. Слегка пахнет потом и незапекшейся кровью, и в этом власть. Власть и контроль.

— Это кондиционер.

— А сегодняшний день выдался забавным, Джо. Мне удалось увидеть то, что ты видишь каждый день. Не слишком ли лакейская должность для такого, как ты?

— Я занимаюсь этим, потому что мне нравится моя работа, вот и все.

— Тебе хорошо платят?

— А нужно, чтобы хорошо платили?

— Знаешь, что меня смущает?

— Наверное, тебя многое смущает.

Ее улыбка становится шире.

— Откуда у тебя деньги на дорогое оружие, красивые вещи, хорошие часы, если ты живешь в квартире, больше похожей на крысиную нору.

Мысль о том, что она была в моей квартире, буквально гложет меня. Мне ненавистна сама мысль, что эта женщина убиралась там. Ни за что на свете я не поблагодарю ее за это.

— У меня хороший бухгалтер.

— Уборщикам неплохо платят, а?

— На оплату счетов хватает.

— Хорошо, что у тебя есть наличка из других источников.

— Ты о чем?

— Я о том, что у тебя наверняка отложены деньги.

— Есть пара сотен долларов. А что?

— Врешь. Сколько у тебя отложено?

— Я тебе только что сказал.

— Нет, не сказал. Пора бы быть честным со своим партнером, Джо.

— Что? — спрашиваю я и вдруг четко понимаю, в какую игру мы сейчас играем.

— Ты слышал.

— Нет, конечно.

Она закидывает голову и начинает смеяться. Громко. Это приводит меня в ярость. Никто надо мной не смеялся со школьных времен, когда этот смех сопровождался словами «крутые яйца» и преследовал меня, куда бы я ни шел. На нас оглядываются. Все, что я могу сделать, это стоять и ждать, пока она отсмеется. Наконец она замолкает.

— Мы партнеры, Джо, нравится тебе это или нет. Особенно после того, что я только что для тебя сделала.

— И что же?

— Я дала полиции подробное описание твоей внешности.

Сжимаю кулаки.

— Спокойно, мой мальчик. Я дала им описание другого человека.

— Почему?

Но я уже знаю ответ: потому что она хочет денег.

— А почему бы и нет?

— Перестань ходить вокруг да около.

— Тебе не нравится? А что тебе нравится, Джо?

— Может, рассказать тебе, что я хотел бы сделать?

— Я представляю. Знаешь, — говорит она, — забавно было прийти туда и поговорить с детективами, посмотреть насколько они умны или, в данном случае, не умны. Их обмануть проще, чем я вообще могла себе представить. Наверное, я всегда представляла их иначе, но они просто люди, Джо. Как ты или я. Наверное, поэтому тебе все так здорово удается. Если честно, все это меня немного разочаровало. В некотором смысле.

— Не уверен, что вообще существует кто-то похожий на тебя или на меня, — говорю я.

Она медленно кивает.

— Наверное, ты прав.

— Так почему ты это сделала? Ради чего ты пошла туда?

— Ради денег.

— Опять двадцать пять. Хорошо бы тебе начать слушать, что я говорю. Дай-ка попробую повторить помедленнее. У меня. Нет. Никаких. Денег.

— Да ладно, Джо, не скромничай. Я уверена, что даже если у тебя нет денег, человеку с твоими способностями не составит никакого труда их достать. Где-то сотню тысяч.