Дмитрий Соловьев - Чистильщик

Все это было, хотя… Этого никогда не было и, надеюсь, никогда не будет. Но Конец Света в отдельно взятой стране уже произошел. И если я говорю.«Стране», то это не означает, что я говорю об одной только России. Страна – это все так называемое «Постсоветское пространство». Мы – лишь жалкие ошметки пищи на клыках Зверя – все еще пытаемся имитировать разумное существование, ждем пришествия Мессии, который либо беспробудно спит где-то там, либо нашел игрушку, поинтересней нашей изъязвленной Земли, а тем более – Страны, я другой такой не знаю, где…

Этот Свет кончился, мы на Том Свете. И давайте не привязывать Конец Света к какой-либо политической или мистической дате. Конец Света пришел к нам незаметно и буднично, как вопль в очереди за колбасой: «Вас здесь не стояло!»Больно, но обыденно, как избиение тщедушного очкарика в темном подъезде под гробовое молчание обывателей в ответ на его истошные вопли о помощи. Гласвопиющего в пустыне…

Не было ни Всадника, ни Коня Бледного, и далее – по тексту. Были новенькие «БМВ» и затреханные «копейки», лаково-блестящие «мерсы» и потертые «Волги». Каждый из нас – и всадник Апокалипсиса, и «запечатленный», и агнец, и козлище. Кто сказал, что пророчества должны сбываться добуквенно? Символы —лишь средство, чтобы растормозить воображение, чтобы научить распознавать в наиобычнейших явлениях грозную поступь того, что сменит Этот Свет…

Я не сказал ничего нового. Все это говорили многие до меня, и скажут после. Я хочу лишь подчеркнуть, что все нижеизложенное – и реальность, и вымысел. В странном мире, живущем на Том Свете, возможно все. Абсолютно все.Более того, все, описываемое в этом опусе – было. Когда-то, где-то, с кем-то. Вглядитесь в себя: вы увидите и мертвый Город, и тех, кто в нем живет. Все этобыло, но я вынужден – чтобы не травмировать слишком чувствительные души – в очередной раз заявить:

Все имена и названия вымышлены. Любые совпадения в именах, названиях и датах случайны. Автор не несет ответственности за политические и религиозные взгляды своих героев.

Малахов откинулся на спинку кресла и сунул в губы сигарету. Чиркнул кремнем одноразовой «буржуязной», как он выражался, зажигалки, купленной вчера за две тыщи рэ из-за отсутствия в продаже спичек. Закурил. Пошарил пальцами в пачке и досадливо поморщился. Смял пачку, положил ее на пухлый том дела № 18/28Б. Если бы это видел кто-либо хорошо знавший Малахова, то сказал бы, что он серьезно недоволен. Причем – собой. Но таковых и в принципе-то было немного, а в пределах прямой видимости – никого. Малахов был вообще один в комнате.

Малахов наклонился к столу, прищурил глаз и щелчком послал пачку через всю комнату – три на четыре метра – в корзину для мусора. Не попал. Он крякнул, вышел из-за стола и, подняв пачку, кинул ее в корзину. (На службе Малахов слыл аккуратистом – ни тебе гор смятых и несмятых бумаг, ни переполненных пепельниц. Однако никто не видел его холостяцкой берлоги или его кабинета во время ночных дежурств.),

Он снова сел за стол и побарабанил пальцами по обложке дела с жирным грифом «Совершенно Секретно». Первое время работы в комиссии ЧП (ее чуть было не обозвали сдуру Государственной, но опомнились – больно уж скользкой и достопамятной аббревиатура получается) его тошнило от обилия этих грифов. «Даже писсуары – и те секретные», – язвил он. Потом привык.

В дверь коротко стукнули.

– Да, – недовольно произнес Малахов. Щверь приоткрылась, и в щель просунулась голова старшего лейтенанта Родионова – однокурсника Малахова.

– Вить, если не в напряг, дай пачку сигарет, а то до получки – три дня, бабок нет.

Малахов глянул исподлобья на Родионова, полез в стол и вынул десятитысячную бумажку – последнюю свою заначку. Положил на дальний край стола.

– Сходи и купи: «Соверен», «Аполло» или что-нибудь типа того. Не вздумай брать «Лазер» или всякие «Магны» с «Бондами». Тринадцать сигарет твои.

Родионов вошел, взял деньги, и. взглянув на снежные заверти за окном, зябко поежился.

– Витька, ты же у нас сегодня самый главный человек во всем Северо-Западе. Вызови для меня тачку, а? Ведь тоскливо же по такой погодке ногами топать!

– Тоскливо, – согласился Малахов, открывая сейф и убирая дело. Умолк. Пауза затянулась.

– Ну? – не выдержал Родионов.

– Но придется. Мне, случись что, на помеле прикажешь лететь?

– Ни черта в этой погоде не понимаю, – продолжал настырный Родионов. – Шестнадцатое октября, а метет, как на Рождество. С ума природа сошла, что ли?

– Именно, – вздохнул Малахов, – именно сошла. Топай.

Родионов понял, что измором Малахова не взять – слишком погружен в свои мысли.

– Значит, не дашь? – спросил он. Малахов отрицательно мотнул головой.

– Ну и засранец же вы, кэптэн.

– Идите в жопу, старший лейтенант, – веско и негромко ответил Малахов.

Родионов вышел, а Малахов встал и подошел к окну. Невидящими глазами глядел он на разыгравшуюся пургу и перелистывал в памяти материалы дела, пытаясь найти хоть одну зацепку. Их не было. Ни одной. Или…

Капитан Виктор Николаевич Малахов мог бы гордиться своим коротким, но емким послужным списком. Первый дан дзю-дзюцу в девятнадцать лет, юрфак с отличием, работа в городской прокуратуре, несколько сложнейших дел. После четырех лет работы следователем прокуратуры – годичная переподготовка, звание старлея и работа в Комиссии ЧП. Через год – выполнение особо важного задания, которое не сорвалось только «благодаря инициативности, высокой степени выучки и личному мужеству старшего лейтенанта Малахова», как было записано в приказе о награждении. Орден, очередная звездочка на погоны. Ну и плюс ко всему – три месяца в госпитале с множественными переломами ног и тяжелым сотрясением мозга.

Гордиться-то можно. Но Малахов был не доволен собой. Он объединил три разрозненных, но почти идентичных дела в одно, для ясности обозвав его «Делом о Диком Охотнике». Название прижилось и стало даже официальным. Но вот уже два месяца дело не трогалось с мертвой точки.

Малахов вздохнул, повернулся к столу и, подняв трубку внутреннего телефона, набрал номер ВЦ.

– Алло, Леша? Это Малахов беспокоит… Ага… Нет, спасибо, не стоит… Слушай, Леш, я вот по какому поводу – ты ту программу отладил?.. Ага, хорошо. Слушай, ты загони в нее основные выкладки по делу. Да… Да, может и выдаст что-то, за что можно уцепиться. Ну, спасибо. Пока.