Вера Юдина - Украденное детство

Только на границе с Питером его остановил сотрудник дорожной полиции.

Неизвестный остановился у обочины, и когда подошел сотрудник открыл окно. Тот представился, и потягивая документы убийца спросил:

— Я что-нибудь нарушил?

Он мирно улыбался, поэтому сотрудник ответил ему вежливо.

— Нет, стандартная проверка.

Инспектор бросил взгляд на заднее сидение и заметил спящего ребенка.

— Можно ваши документы. — с ноткой металла спросил он.

Убийца вежливо улыбнулся.

— Они у вас.

— Ваш паспорт.

— А что происходит? — напрягся убийца.

— Я могу увидеть ваш паспорт.

Уловив в голосе инспектора нарастающую злость, убийца театральна закатил глаза, и полет в папку лежащую на сидении.

Протягивая документы он ехидно спросил:

— Могу я узнать причину этой проверки.

Инспектор молча раскрыл паспорт, посмотрел на мужчину и перевернул на страницу дети.

— Ваш сын? — спросил он кивая на ребенка.

— Конечно же. Что за странный вопрос? Он просто спит, утомился, мы с женой на выходные детей к бабушке отправляли, так Колька домой запросился, а Вика там осталась. А в чем дело?

— Извините. — инспектор протянул убийце документы. — В пригороде орудует маньяк. Охотиться на детишек.

— О господи! — натурально воскликнул убийца. — Что же он делает с ними?

— Вам лучше не знать. Главное за мальчишкой следите получше.

— Конечно же. Господи. Как же люди могут творить такое.

— Счастливого пути, — пожелал инспектор.

Убийца как бы небрежно, рассеянно, делая вид что очень озадачен услышанным, ответил: «Спасибо» и вырулил на дорогу.

Когда в зеркале заднего вида исчез силуэт полицейского поста, он вытер пот проступивший на лбу и злобно усмехнулся. Они никогда его не поймают.

Мальчик захрипел и зашевелился. Скоро он проснется. Надо поторапливаться. Время не умеет ждать.

Власов зашел в клинику и не обращая внимания на тучную и весьма неприветливую медсестру, прошел по коридору в сторону лифта. Медсестра конечно же пыталась его остановить, но когда эта тучная женщина добежала до него, двери лифта уже открылись и Власов нырнул внутрь.

А там его ждал сюрприз.

Пытаясь оторваться от женщины, он не глядя заскочил в кабину, и не произвольно, сам того не желая, грубо втолкнул обратно выходящего молодого человека. Когда двери кабины закрылись, Власов обернулся чтобы извиниться. И к своему удивлению увидел перед собой парочку. Прямо перед ним стоял молодой человек, который выбил у него из рук торт, а за его спиной глядя на следователя стояла Лена.

Власов даже присвистнул от удовольствия.

— Вот те на. Попалась, милая.

Лена вышла из-за спины своего защитника и непринужденно повела плечами.

— Что ты здесь делаешь?

Но Волков не слушал девушку, он внимательно смотрел на парня. Тот был среднего роста, обычного телосложения, довольно приятной внешности. Парень смотрел на следователя задумчивым взглядом и ни один мускул на его лице не выдавал его напряжения.

— А где ваш главарь?

Лена и парень переглянулись.

— Ты выпил? — участливо спросила Лена, делая вид что не понимает причину этого неожиданного визита.

— Нет. — театрально расширив глаза с издевкой ответил Власов. — Странно да. Заявился к тебе на работу, разборки учиняю. Так только я знаю, что ты птичка моя, так красиво пела мне о чувствах и страсти, только для того чтобы поддержкой моей заручиться. И алиби себе получить. Разве не так.

Лена сделала шаг вперед и протянула к Власову руку, она хотела дотронуться до его щеки, но тот дернулся назад и почти оттолкнул ее руку.

— Не надо этого спектакля. Я тебя прошу. Хватит уже. Мы все вместе едем к вашего предводителю и узнаём, кто и зачем похитил Немирова и куда дели его тело?

— Немиров жив. — сухо призналась Лена и ее признание словно дамоклов меч повисло в воздухе над ее головой.

Теперь Власов получил подтверждение девушки в причастности к похищениям. Она не призналась напрямую, но она дала понять что ей многое известно. Власов знал, что сама совершить она этого не могла, и видимо передавала ключи от машины, чтобы преступник мог вершить свои дела безнаказанно, а если вдруг будут его искать и выйдут на ее машину, так все эти дни она находилась в объятиях Власова, самого принципиального и бескорыстного служителя закона. Сто процентное алиби. А он как осел отстаивал бы свою возлюбленную, так как за эти дни проникся к ней всей душой.

— Как ты могла? — только и сказал Власов.

Двери открылись и они вышли на последнем этаже.

В кабинет главврача, Власов ворвался ураганом, сметая все на своем пути. Его подозреваемые послушно шли следом. Молча и покорно.

Волков сидел за столом и заполнял какие-то бумаги. На диване, ровно выпрямив спину, сидела Мила. В руках она держала гамбургер и кусала его маленькими кусочками, затем тщательно прожевывала и неслышно проглатывала.

Бросив взгляд на девушку, Власов решительно направился к столу доктора. Он дерзко захлопнул крышку ноутбука, так что Мила от страха подпрыгнула на месте и перестала жевать, внимательно рассматривая незваного гостя.

— Ты по делу? — не поднимая головы, сухо спросил Волков.

— А ты как думаешь? — не без издевки ответил Власов.

— Думаю как всегда. Со своими пустяками.

Илья отложил бумаги и посмотрел сквозь своего посетителя, на Милу.

— Мила, солнышко, сходи на пост, попроси Тамару проведать пациента из седьмой палаты, и скажи что я скоро начну обход.

Мила послушно поднялась. Бросила недоеденный гамбургер в урну и вышла. В кабинете остались Волков, Власов, Лена и неизвестный юноша. Едва дверь за девушкой закрылась Волков поднялся и подошел к окну.

— Красивая девушка, не правда ли?

Власов бросил взгляд на закрытую дверь и пожал плечами.

— Не знаю, не обратил внимания.

— Сколько в ней грации и величия. Она могла бы стать замечательной матерью и любящей женой.

— К чему все это? — понимая что Волков завел разговор не спросила, спросил Паша. — Если бы я знал, что обращаясь к тебе я сам приведу твою шайку к жертвам, я бы десять раз подумал.

— Я бы все равно их нашел. — ответил Волков и наградил следователя прямым и властным взглядом. — Знаешь сколько было этой девушке, когда ее впервые изнасиловал родной отец. Семь! Сердце не забилось чаще? Ее брату было десять. А другому ее брату шесть.

— Это не оправдывает преступления.

— Ну да, ты обвиняешь меня в гуманности, а я обвиняю тебя в бездействии. Если бы вы работали лучше, если бы не отменили смертную казнь. Ты сам говорил, что этих тварей сажаю, а потом выпускают и это называется красиво — брешь в системе. Только я придумал свою систему.

— Твоя система называется — убийство.