Дмитрий Сафонов - Роман с демоном

Рюмин посмотрел на Вяземскую. Анна вздрогнула, затем положила ложечку на край блюдца и отодвинула чашку.

— Нет! — решительно заявила она. — Это невозможно! Пациентка Панина ни при каких обстоятельствах не должна покидать пределов боксового отделения!

Капитан вздохнул.

— Вот этого я и боялся…

— Подождите! — вмешался Северцев. — Честно говоря, не вижу никакой проблемы. Дайте мне черный парик, и я сяду у окна!

— Уж лучше я, — остановил его Рюмин. — Только… Все равно не получится.

— Почему?

— Во-первых, я не собираюсь устраивать из задержания преступника шоу. Представь здорового мужика в черном парике, с пудрой и помадой на лице. Сбежится пол-ресторана, как минимум. А, во-вторых, есть такая штука, как бинокль. Может, что-нибудь слышал об этом?

— Ну да… — кивнул Северцев. — Я почему-то не подумал… И все-таки — должен быть какой-то выход!

— Привезти Лизу в ресторан, — сказал капитан, — другого я не вижу.

— Это невозможно! — повысив голос, повторила Вяземская. — Забудьте об этом!

— А если… Написать еще одно письмо и перенести встречу? В более подходящее место, — предложил Александр.

— Нет! — отрезал Рюмин. — Он почувствует неладное и надолго заляжет на дно. Или — вообще скроется. И тогда все эти убийства останутся безнаказанными. Сегодня — или никогда!

Капитан хлопнул кулаком по столу; кофейные чашки жалобно зазвенели.

— В любом случае, я буду торчать там — с восьми и до закрытия! Это — мой единственный шанс! Значит, буду пытаться! — Рюмин раздавил в пепельнице сигарету, одним глотком допил кофе. — Пожелайте мне удачи.

— Удачи… — вяло улыбнулась Анна. Казалось, она что-то обдумывала. Колебалась и никак не могла принять верное решение.

Капитан расценил это по-своему. Он вдруг смягчился, осторожно, словно боялся повредить хрупкое диковинное растение грубыми пальцами, взял Вяземскую за руку.

— Анна Сергеевна! Я не хочу, чтобы мы так… расставались. Поверьте, я вам очень благодарен. Вы сделали все, что могли, и даже больше. Я все понимаю и ни на чем не настаиваю. Просто не хочу, чтобы у вас остался неприятный осадок. Спасибо вам… — не зная, что добавить, Рюмин встал, нагнулся и неумело поцеловал Вяземской руку.

Анна ощутила покалывание жесткой щетины, прикосновение сухих горячих губ к запястью. Она действительно не чувствовала никакого упрека — одну только искреннюю благодарность.

Капитан, заранее уверенный в безнадежности дела, тем не менее шел до конца. В этом было какое-то наивное и трогательное благородство, и ей очень хотелось помочь Рюмину…

— Анна! — воскликнул Северцев. — Неужели ничего нельзя сделать?

Вяземская на секунду задумалась. Потом кивнула.

— Я знаю один способ. Помнишь реакцию Уржумцевой? Как она на меня набросилась?

Анна тихонько высвободила руку из ладони Рюмина, сняла заколку, стягивавшую волосы в узел. Встряхнула головой; черные пряди рассыпались по плечам.

— Как думаете, ребята? Мне пойдет каре?

Имидж-студия Владика располагалась неподалеку от метро «Краснопресненская». Стилист, не в силах устоять перед грубоватым обаянием Рюмина, разогнал многочисленных клиенток и посадил в кресло Вяземскую.

— Ты собираешься их клонировать, солнце мое? — спросил Владик.

— Да, — ответил капитан. — Обожаю красивых женщин!

Стилист ревниво поджал пухлые губы, обреченно вздохнул и удалился — вместе с Анной. Северцев подошел к Рюмину, взял его за рукав.

— Капитан… Я надеюсь, вы знаете, что делаете.

— Ты боишься?

— А что бы вы испытывали на моем месте?

— Честно?

— Конечно.

Рюмин поднял голову, посмотрел Северцеву прямо в глаза.

— Я бы сошел с ума. От страха за нее.

— Хорошо, что вы понимаете. Я буду там, рядом. От первой до последней минуты. И не пытайтесь меня выгнать под каким-нибудь благовидным предлогом.

Капитан поднял руки, словно хотел сказать «Сдаюсь!».

— Не возражаю.

— Пусть у меня нет оружия, — продолжал Александр, — но за нее я убью кого угодно.

Рюмин улыбнулся, похлопал Северцева по плечу.

— Успокойся! Этого не потребуется, — и он выразительно показал на левую подмышку, где в кобуре лежал табельный «Макаров».

Александр опустился в мягкое кресло, взял с низкого столика какой-то глянцевый журнал и принялся нервно листать.

— Расслабься, парень! — пытаясь его приободрить, сказал капитан. — Скоро у тебя будет классный репортаж.

— В задницу репортаж! — огрызнулся Северцев. Он провел рукой по лицу, словно стряхивал липкую невидимую пелену. — Простите. Я, правда, боюсь.

«Ты боишься, — подумал Рюмин. — А мне-то, интересно, каково?».

Мелодично звякнул колокольчик, дверь открылась, и на пороге появилась Анна.

«Женское лицо — как мягкая глина, — вспомнилась фраза Этель. — Из него можно слепить что угодно».

Капитан застыл. Он не мог вымолвить ни слова от удивления. Отличить Вяземскую от Лизы было невозможно — по крайней мере, с расстояния в несколько метров. Сказалось мастерство Владика или что-то другое, — но врач удивительным образом походил на свою пациентку.

Анна растерянно улыбалась — совсем как Лиза, сидя в кресле перед объективом.

— Ну что? Похожа?

Рюмин, надеясь, что наваждение сейчас исчезнет, подошел ближе. Но оно и не думало исчезать — перед ним стояла Лиза!

— Вы — лучше… — только и смог вымолвить капитан.

И все же — сомнения оставались. Правильно ли он поступает? Может ли он рисковать чужой жизнью? Ведь они собирались не на маскарад — сегодня, через каких-нибудь три часа этой женщине предстояло столкнуться лицом к лицу с убийцей!

— Анна Сергеевна, — сказал Рюмин. — Еще не поздно все изменить. Подумайте хорошенько, это может быть…

— Опасно? — перебила Вяземская. — Чего мне опасаться? У меня — два таких рыцаря! Знаете, капитан… Я уверена — в вас обоих. К тому же — разве я зря делала прическу?

Она подошла к зеркалу, покрутилась перед ним, любуясь отражением.

— По-моему, замечательно выгляжу. Вы не находите?

Рюмин приехал первым, ровно в восемь. Витрины «Пекинской утки» сияли гирляндами огней, словно супермаркет перед Рождеством. Капитан несколько минут внимательно изучал обстановку, но нигде не заметил черного «Шевроле-Тахо». Тогда он вышел из машины и распахнул стеклянную дверь.

На первом этаже, в кафе «Готти», играла приглушенная медленная музыка. Рюмин оглядел посетителей. Ни один из них не походил на мужчину, приславшего фотографию.

Капитан прошел мимо небольшого фонтанчика, поднялся по лестнице на второй этаж и оказался в Синем зале.

Невысокие перегородки разделяли массивные столы, покрытые морилкой. Почти все места были заняты — и даже четвертый стол от входа, стоявший у окна. Компания из трех человек доедала десерт — значит, к девяти они уйдут. Рюмин осмотрел Синий зал и прошел в следующий, Красный.