Карен Роуз - Посчитай до десяти

— Я поеду за тобой.

Пятница, 1 декабря, 06:05

Миа ждала у обочины.

— Свет не горит, — заметил Рид. — Наверное, все спят.

Миа грустно посмотрела на него.

— Рид, сегодня он хоронит свою дочь. Барнетт винит себя в том, что случилось. Если бы это была Бет… Ты бы смог уснуть?

Он закашлялся.

— Нет, не смог бы.

Они пошли по тротуару к двери, где все еще висело изображение индейки. Такая мелочь, но при виде ее у Рида защемило в груди. Для этой семьи время остановилось. Целую неделю отец жил с мыслью о том, что стал причиной зверского убийства своего ребенка. Если бы это была Бет…

Миа постучала. Дверь им открыл совершенно измученный Роджер Барнетт.

— Можно войти? — спросила Миа.

Он молча кивнул и повел их в дом.

Рид не мог не заметить, что комната, которая до недавнего времени была чистой и аккуратной, перестала такой быть. Здесь царил хаос. В стене примерно на высоте пояса и размером с кулак зияло отверстие, и Рид явственно представил себе, как отец, измученный горем, гневом и чувством вины, бьет кулаком в стену.

Барнетт медленно повернулся к ним.

— Вы его поймали, — едва слышно прошептал он.

Миа покачала головой.

— Еще нет.

Его взгляд обдал их холодом.

— Тогда зачем вы пришли?

Миа стойко выдержала этот взгляд.

— Сегодня вечером мы узнали, что настоящей мишенью в доме Дауэрти были предыдущие домовладельцы. Родители Джо Дауэрти. — Она сделала паузу, давая возможность информации просочиться сквозь стену боли. — Не Кейтлин. И не вы.

На секунду Барнетт словно окаменел. Затем кивнул.

— Спасибо.

Миа нервно сглотнула.

— Попытайтесь поспать, сэр. Не нужно нас провожать.

Они уже шли к двери, когда Рид услышал первый всхлип. Звук скорее походил на крик раненого животного, чем человека. Но больше всего Рида потрясло не выражение лица Барнетта, нет. А выражение лица Мии. Сплошная отчаянная тоска, которую раньше, до событий вчерашней ночи, Рид ни за что бы не понял.

Роджер Барнетт любил свою дочь. А Бобби Митчелл — нет. Потрясенный, Рид взял ее за руку и мягко потянул за собой.

— Идем, — вполголоса сказал он.

— Детектив!

Сделав глубокий неуверенный вдох, Миа обернулась.

— Сэр?

— Простите меня, детектив. Я был не прав.

Рид нахмурился, но Миа, похоже, поняла, что он имел в виду.

— Ничего страшного, — ответила она.

— Вовсе нет. Я произнес ужасные слова. Вы хороший полицейский. Все так говорят. Ваш отец гордился бы вами, и я, наверное, совсем с ума сошел, когда утверждал обратное.

Миа кивнула — вроде бы с благодарностью, но излишне резко.

— Спасибо, сэр.

Рид чувствовал, как ее бьет дрожь.

— Нам пора, — сказал Рид. — Еще раз примите наши соболезнования. — Он подождал, пока они снова не оказались у обочины. — Что все это значит?

Она не смотрела на него.

— Он заехал ко мне вчера вечером. После того как ты ушел. Он не очень-то радовался тому, что мы еще не поймали человека, который искалечил и убил его дочь.

Приступ ярости застал его врасплох.

— Так значит, тот синяк у тебя на руке…

— Это пустяки. Он — убитый горем отец.

— Это не давало ему права распускать руки! — Рид невольно сжал кулаки.

— Нет, не давало. — Она прошла вперед. — Но по крайней мере, ему не было все равно.

— А твоему отцу было бы. Мне очень жаль, Миа.

Ее рука замерла на дверце машины.

— Ну да ладно. — Она понюхала рукав куртки. — Я пахну, как остывший камин. Я вернусь к Лорен, приму душ перед утренним совещанием. Как ты считаешь, она не будет возражать, если я привезу с собой Перси? У него, похоже, выдалась непростая неделя.

Вопрос о Бобби Митчелле был закрыт. Пока закрыт.

— Я уверен, что она вообще возражать не станет.

— Прекрасно. Тогда встретимся в кабинете Спиннелли в восемь.

Он стоял и хмуро смотрел ей вслед. Она снова отстранилась от него, и он не хотел признаваться самому себе, что его это укололо. Но от правды не скроешься. «Наверное, — подумал он, — это оборотная сторона отношений без обязательств». Он может уйти, когда вздумается. И она тоже.

Но ведь он именно этого и хотел. И она сказала, что именно это ей и нужно. Но теперь он не мог не задуматься: а знает ли хоть один из них, чего ему на самом деле надо?

Пятница, 1 декабря, 07:10

— Вот так, — приговаривала Миа, насыпая наполнитель для кошачьего туалета в пластмассовую коробку под пристальным взглядом Перси. — Не говори потом, что я никогда ничего тебе не покупаю.

Она открыла банку с кормом и вывалила содержимое в миску с надписью «кот», которую импульсивно бросила в тележку в супермаркете «Уол-Март» по пути к Лорен. Она поставила миску на пол, села и стала смотреть, как Перси ест.

— Я идиотка, — вслух пробормотала она, ни к кому конкретно не обращаясь, и поежилась, вспомнив то, что наговорила Риду вчера вечером.

Но в его объятиях исповедь казалось ей такой естественной! Он умел слушать, и… Черт! Она превратилась в типичную бабу: трещала без умолку о своих женских глупостях после сумасшедшего секса. Она закатила глаза, на этот раз от стыда.

— Я идиотка!

Она обнажила душу перед мужчиной, который оказался достаточно честен, чтобы признаться: она нужна ему только для секса.

Сегодня утром, стоя в гостиной Барнетта, Рид Соллидей увидел и понял слишком многое. И пожалел ее.

Эта мысль мучила и жгла. Она ведь изначально хотела, чтобы они были на равных. Секс. Никаких обязательств. Жалость все испортила.

Она по-новому взглянула на кухню Лорен. Ей здесь не место. То, что он манипулировал ею, убедил переехать сюда, доказывало, что на самом деле они никогда не были на равных. Нужно собрать вещи и уйти. Ее взгляд упал на Перси. Может, Дейна его приютит?

Уж это Дейна должна для нее сделать: это ведь она завела дурацкий разговор о гамбургере и о том, что за спрос не бьют в нос.

Она встала. Дейна заберет проклятого кота. А завтра она найдет себе новое жилье. Вернет Лорен ее дом. А что касается Соллидея… Нужно быть честной с самой собой. Нет никакой необходимости вместе с водой выплескивать и ребенка. Она все еще хотела сумасшедшего секса. Так что для начала следует вернуть равноправные отношения. Больше никакой женской болтовни. Никакой жалости.

Пятница, 1 декабря, 08:10

— По крайней мере, у нас наконец появилась связь, — мрачно заметил Спиннелли.

— К полудню мы должны получить список имен, — сказала Миа с противоположного конца стола, куда села совершенно не случайно. — Отдел социального обеспечения проверяет все документы начиная с того времени, когда старшие Дауэрти выступали в качестве приемных родителей.

— Раньше мы рассматривали дела Пенни Хилл только за последние два года, — добавил Рид, пытаясь отогнать навязчивую мысль, что Миа на него ни разу не взглянула. — Так мы бы никогда не нашли их в списке. Как только мы получим имена, мы можем начать сравнивать их обладателей с его фотографией.