Роджер Эллори - Красная лента

Нэнси Коэн вышла из кабинета и заспешила по коридору.

Когда ее шаги затихли, Рос посмотрел на Ласситера.

— Она это серьезно, да?

Ласситер нахмурился.

— Зачем ты спрашиваешь? Тебе же сказали молчать.

Миллер чуть со стула не упал со смеху.

Миллер поехал домой и поступил так, как советовала Нэнси. Он принял душ, побрился, погладил чистую рубашку и надел галстук. Достав лучший из четырех костюмов, он тщательно почистил его. Миллер покрыл ботинки ваксой, прополоскал рот, причесался и поехал в участок, чтобы встретиться там с Росом. Когда он прибыл на место, было десять минут восьмого. Рос ждал на его на улице.

— Готов? — спросил Рос.

— Вроде да.

— Навел марафет.

Миллер улыбнулся.

— Можешь сфотографировать, потому что в следующий раз ты меня таким увидишь нескоро.

— Его квартира на углу Нью-Джерси и Кью за старым китайским кварталом.

— Литтман поехал за ним?

Рос кивнул.

— И поехал он в библиотеку Карнеги.

— Шутишь?

— Нет, он проторчал там почти час, а потом вернулся назад. Сейчас там Риэль, говорит, что клиент дома.

Миллер помолчал минуту. Роби в библиотеке Карнеги? Еще одно совпадение?

— И что мы узнали о Джоне Роби?

Рос покачал головой.

— Ничего. Его никогда не арестовывали, он никогда не нарушал правила дорожного движения. Его имя значится в базе социального страхования, в земельном реестре, в списках членов нескольких организаций, связанных с колледжем. Если копнуть глубже, можно обнаружить данные о его писательской работе. Он опубликовал пару книг, последнюю в две тысячи первом году. По всей видимости, много интервью не давал. Все красиво. Конечно, отпечатков пальцев у нас нет. Мы могли бы проверить их по автоматической дактилоскопической системе. Но на данный момент он чист.

— Значит, мы знаем не больше, чем знали утром, — подытожил Миллер.

— Именно. Он не любитель быть на виду.

— Мне не нужен тот, кто мозолит глаза, — сказал Миллер. — Мне нужно что-то, что подскажет, способен ли он на подобные вещи.

— Тогда поезжай к нему, — посоветовал Рос. — Поезжай к нему и поговори.

— А если он не захочет разговаривать?

Рос пожал плечами.

— Мы ничего не теряем. Мы и так ничего не знаем. Будем стараться, пока что-нибудь не появится, верно?

Миллер протянул руку.

— Ключи.

Рос достал ключи из кармана и бросил Миллеру, который поймал их и направился к подземной стоянке.

— Удачи! — крикнул ему вдогонку Рос.

Миллер не ответил и не повернулся.

Он спустился по пандусу в полумрак подземной стоянки второго участка.

Сорок минут спустя Роберт Миллер остановился у обочины недалеко от пересечения улицы Нью-Джерси и Кью-стрит. Он немного посидел, прислушиваясь к звуку охлаждающегося двигателя, отдаленному шуму транспорта и реву редких машин, пролетавших по другой стороне улицы. Слева от него из дверей бара появилась небольшая группа смеющихся женщин. Одна из них бросилась к перекрестку, другие последовали за ней и почти сбили ее с ног, когда она остановилась у бордюра. Миллер закрыл глаза и прислушался. Он прислушался ко всему, что его окружало. Он слышал бешеный стук собственного сердца.

В четыре минуты девятого Миллер стоял на первом этаже перед лестницей, которая вела наверх, к квартире Роби. Ладони его были влажными от пота. Он начал сомневаться в правильности принятого решения, как только пересек дорогу, хотя в том, что он посетит Роби, не было ничего незаконного, порочащего или коварного. Он хотел поговорить с этим человеком. Вернее, он хотел, чтобы этот человек поговорил с ним. Он хотел знать, что тот имел в виду. С того момента, как Миллер вышел из дому, этот вопрос неустанно вертелся у него в голове. Его интересовала фраза, которую обронил Роби: о шквале, который так и не стал штормом.

И вдруг он понял. Словно понимание всегда было рядом. Словно оно было уложено в коробку, спрятанную где-то в закоулках его памяти, и то, что он смог четко сформулировать вопрос, обратить на этот момент внимание, помогло эту коробку открыть.

Он снова стоял в гостиной дома Кэтрин Шеридан, перед ним был экран телевизора, он мог охватить взглядом всю комнату. Из динамика донеслись слова:

— К папе, дядя Билли.

— В другой раз, Джордж.

— Но это важно.

— Шквал налетел, надвигается шторм.

«Эта прекрасная жизнь». Фильм, который был включен, когда убили Кэтрин Шеридан.

Память возвращалась медленно, но когда он вспомнил все, то резко остановился, схватившись за стену, чтобы не упасть.

Слишком много совпадений. Слишком.

Миллер глубоко вздохнул несколько раз. У него закружилась голова и начало подташнивать. Он поставил ногу на нижнюю ступеньку и начал подниматься к квартире Роби.

И снова Джон Роби, казалось, не был удивлен приходу Миллера.

— Детектив Миллер… — сухо приветствовал он его, открыв дверь.

— Профессор Роби… — ответил Миллер.

Повисла неловкая тишина, Роби на секунду опустил взгляд.

— Я полагаю, у вас возникли новые вопросы.

— Нет, новых вопросов нет. Я пришел с ответами. — Миллер с трудом улыбнулся. — Не совсем с ответами, это скорее информация, которая не имеет смысла, и я решил объясниться.

Миллер глубоко вздохнул и попытался сосредоточиться, собраться. Он хотел, чтобы все прошло тихо и спокойно.

Роби открыл дверь шире и отступил в сторону.

— Заходите, детектив Миллер.

Миллер сделал шаг вперед, потом еще один, потом еще. Он прошел мимо Роби и, когда услышал, как закрылась дверь, понял, что назад пути нет.

— Проходите, — сказал Роби. — Проходите и расскажите, о чем речь.

Миллер пропустил вперед хозяина и последовал за ним в комнату в глубине квартиры. Темный ковер, у правой стены диван, окно слева выходит на стену соседнего дома. Стены оклеены обоями коричневато-желтоватого цвета. На стене напротив двери Миллер заметил несколько выполненных пером рисунков в металлических рамках. Всего рисунков было восемь, каждый размером не более четверти листа.

— Вы любите искусство, детектив Миллер? — спросил Роби.

Миллер кивнул.

— Это, конечно же, репродукции, но очень качественные. Вы слышали об Альбрехте Дюрере?

— Да, я слышал о Дюрере.

— Это наброски его гравюр «Рыцарь, смерть и дьявол», «Святой Иероним в келье», «Меланхолия». Та, что в самом верху, взята из серии «Апокалипсис».

— Это нечто, — сказал Миллер.

Роби улыбнулся.

— Более чем нечто, — негромко сказал он, и хотя предполагалось, что его слова должны звучать иронично, Миллер этого не почувствовал.

— Пожалуйста, садитесь, — сказал Роби и указал на диван. — Хотите выпить?

Миллер покачал головой.

— Нет, профессор, спасибо.

Роби взял стул у стены и поставил его с другой стороны кофейного столика.