Т. Паркер - Красный свет

Она остановилась напротив нужного контейнера и снова заглянула в письмо. «Для П.Б». Ее удивляло, что не только она интересуется Патти Бейли. Достала из багажника сумку с принадлежностями и снова села за руль. Натянула свежие латексные перчатки, потом нанесла кисточкой черный дактилоскопический порошок на ключ. Отпечатков на ключе, как Мерси и ожидала, не оказалось.

Она отодрала ключ от письма, осмотрела мазок клея и прилипший к нему клочок бумаги. В криминалистической лаборатории можно окурить письмо и конверт маркуциано-акрилатом, но интуиция подсказала Мерси, что это будет пустой тратой времени. Ключ недавно изготовлен из стандартной болванки, без клейма слесаря или мастерской.

Он легко вошел в замок, язычок, щелкнув, открылся. Мерси вытащила дужку из петель и заперла замок. Большая алюминиевая дверь содрогнулась, когда она потянула ее вверх за ручку и подтолкнула снизу носком ботинка. От удара дошедшей до отказа двери сверху посыпались пыль и ржавчина. Заглянувшее в контейнер солнце осветило паутину. Глядя на кружившиеся в воздухе пылинки, Мерси дважды чихнула.

С полдюжины картонных коробок. Велосипед со спущенными белобокими шинами. Желтая кушетка у задней стены. Стопа газет. Квадрафонический стереомагнитофон семидесятых годов с восемью дорожками и четырьмя динамиками. На нем кассеты в коробках с выцветшими, отстающими наклейками: «Самолет Джефферсона», «Пятое измерение», «Двери». Два металлических картотечных ящика, жертвенник. Большие часы на стене, два торшера без абажуров. Пружинный матрац, прислоненный к правой стене, обернутый давно потрескавшимся пластиком. Два комода. Холодильник, изготовленный, судя по виду, тридцать лет назад. Вот почти и все. Пространства много, вещей мало.

Мерси чихнула еще раз и вышла на свежий воздух. Когда снова посмотрела в контейнер с расстояния, он напомнил ей студенческую комнату или холостяцкую квартиру тридцатилетней давности. Недоставало только астрологического сексуального календаря, который Мерси впервые увидела в двенадцать лет – и была откровенно озадачена им – в магазине для наркоманов.

«Для П.Б.»?

Кто это пишет?

Мерси опять шагнула внутрь, помахивая рукой перед лицом. Почувствовала пыльно-сладковатый запах старых коробок и книжек в бумажных обложках. На полу валялся мышиный помет и стояла мышеловка с маленьким серым скелетом. Сыра не было. Мерси хлопнула ладонью по кушетке, поднялась пыль. Взяла со стопы газет верхнюю и взглянула на дату. 11 февраля 1970 года.

Картотечные ящики оказались пусты. Жертвенник и комоды тоже. Когда Мерси открыла холодильник, часть прокладки отстала и повисла. На нем была надпись «ЛЕГКАЯ РАЗМАРОЗКА», и ее удивило, что даже тридцать лет назад изготовители специально делали ошибки для привлечения внимания покупателей.

В первой коробке, куда Мерси заглянула, находились тарелки. Она сняла ее и отставила в сторону. В другой были книги в бумажных обложках, несколько карандашей и авторучек, старая настольная лампа с обмотанным вокруг ножки проводом. К абажуру приклеена оранжевая буква V. В третьей – зимние вещи: перчатки и варежки, отороченные мехом женские сапожки, два пластиковых плаща; когда Мерси подняла их, они остались сложенными. В одном сапоге мыши устроили гнездо. Когда она перевернула его и встряхнула, посыпались обрывки газет и кусочки картона.

Нижний ящик первой стопки заполнен книгами в переплетах: «Я был пленником Кастро»; «Пять дней до амнистии»; «Восток минус Запад равно нулю»; «Свидетель»; «Синяя книга». Мерси взяла последнюю, составленную Робертом Уэлчем. Это был справочник общества Джона Берча. Мерси подумала, что некоторые заглавия ей памятны по детским годам. У Кларка с Марселлой были сотни книг, но эти казались знакомыми. Переплет книги «Хвост бумажного тигра» изгрызла мышь.

Еще одна коробка: сковородки и кастрюли. В следующей – писчая бумага и старые ленты для пишущей машинки, копирка, пожелтевшие от времени конверты, массивная точилка для карандашей, несколько линеек и лекало, пачка брошюрок, перехваченная толстой резинкой. Она рассыпалась, когда Мерси подняла их. Брошюрки были в красно-белых обложках: «Коммунизм, гипнотизм и „Битлз“». Мерси просмотрела одну. Автор утверждал, будто примитивные африканские ритмы в некоторых песнях «Битлз» способны ввести слушателей в гипнотическое состояние, и в таком состоянии человек может легко усваивать коммунистическую пропаганду. Были и другие пачки: «Разоружение и капитуляция», «Обязанности информированного американца».

Нижняя коробка была, единственная из всех, заклеена лентой. Мерси обратила внимание, что лента сравнительно новая – не растрескалась, когда она попыталась ее отодрать. Ленту пришлось разрезать перочинным ножом, потом Мерси откинула картонные створки. Под ними – толстая стопа пожелтевших газет за конец 1969 года. Черно-белые фотографии, шрифт и верстка придавали им еще более старый вид.

Под газетами находилась папка из плотной бумаги, в ней оказались дешевая записная книжка-календарь за 1969 год и аудиокассета. Наклейка на кассете отсутствовала. Она лежала в застегивающейся пластиковой сумке, изготовленной явно не в 1969 году. Записная книжка была заполнена фамилиями и цифрами, стенографическими значками, уменьшительными именами, кодовыми названиями.

Она напоминала записную книжку Обри Уиттакер. Мерси перевернула несколько первых страниц, надеясь обнаружить имя и адрес владельца. Их не оказалось.

Под папкой лежал черный пластиковый мешок для мусора с чем-то легким внутри. Мерси вынула его и поставила на пол. Развязала нетугой узел – без треска пластика – и заглянула внутрь. Какая-то одежда. Мерси осторожно вынула ее и положила на мешок. Синее атласное платье, залитое кровью. Два отверстия спереди, два сзади. Под платьем туфли – синие каблуки, высокие, изящные. Тоже в крови, старой, почти черной.

Патти Бейли, подумала Мерси. Записная книжка, кассета и последняя одежда, которую она надевала.

В коробке был еще один черный мешок. Внутри его – другой, поменьше, для замораживания продуктов, такие Мерси иногда покупала. В нем она нашла «риджер» тридцать восьмого калибра с двухдюймовым стволом и две стреляные гильзы. Вороненая сталь слегка поржавела.

Улики, которые Торнтон так и не нашел. Точнее, которые должен был найти.

Кроме того, в коробке лежала еще одна толстая стопка старых газет. К верхней приклеен листок белой бумаги. Большие, выведенные маркером буквы, такие же, как в письме, приведшем Мерси к этому контейнеру, гласили:

МЕРСИ, ДУМАЮ, ТЕБЕ ХОЧЕТСЯ ПОБЫСТРЕЕ РАЗОБРАТЬСЯ С ЭТИМ ДЕЛОМ.

Мерси вышла из контейнера на слепящий солнечный свет. Со стороны пустыни дул холодный ветер. Достала из багажника сумку с принадлежностями, заполнила бланк обнаруженных улик, сфотографировала свои находки, начертила план контейнера, затем уложила все на место и поставила сумку в машину. Решила, что письма и ключа достаточно для признания этого обыска правомерным. Если судья не признает его, то улики не будут принят в качестве доказательства. Но если не забрать их сейчас, они могут оказаться безвозвратно утеряны. Улики пролежали спрятанными тридцать два года, и их перепрячут еще на тридцать два. Она навесила на них бирки с номером дела об убийстве Патти Бейли: Х38-069.