Чжоу Хаохуэй - Письма смерти

На протяжении всего маршрута вероятность контактов Дэн Хуа с внешним миром планировалось свести к минимуму. Его «Бентли» должен был подъехать прямо к главному входу, так что, выйдя из бизнес-центра, ему нужно было сделать всего пару шагов, чтобы оказаться в машине. Точно так же, в аэропорту, «Бентли» должен был подъехать прямо к дверям лифта на подземной парковке, так чтобы Дэн Хуа мог сразу попасть в здание аэропорта. При посадке и высадке из автомобиля он должен быть со всех сторон окружен своими телохранителями; более того, полицейские оцепят территорию, так чтобы у посторонних даже не было шанса приблизиться к нему. С учетом всех предусмотренных мер безопасности Дэн Хуа мог чувствовать себя как за каменной стеной.

Единственным этапом, во время которого никак нельзя было избежать контакта с внешним миром, было пребывание Дэн Хуа в зале вылета. Полицейские не могли ущемлять права остальных пассажиров, запретив им доступ туда. Однако, чтобы попасть в зал вылета, необходимо было пройти предполетный досмотр. Поэтому никто из пассажиров не смог бы пронести с собой даже крохотное лезвие. Так что даже если убийца окажется неподалеку, что он сможет сделать под неусыпным надзором телохранителей и полицейских? Зал ожидания аэропорта — это замкнутое помещение, все входы и выходы охраняются. Случись что, преступник сразу окажется в плотном окружении, вырваться из которого — задача на грани фантастики.

Как ни крути, любые попытки убить Дэн Хуа были заранее обречены на провал.

Однако Эвмениды уже не раз доказывали, что могут действовать даже за гранью невозможного.

Когда боевые задачи были распределены между участниками операции, Лю Сун с другими бойцами спецподразделения тут же отправились в аэропорт. Ло Фэй и оперативники угрозыска остались в вестибюле на первом этаже дожидаться сигнала к началу действий. Ло Фэй прекрасно знал, на что сделает основную ставку убийца и где должно будет состояться главное событие сегодняшнего вечера. Стоит им установить контроль над этим местом, и у них появится шанс схватить преступника.

Хань Хао тоже с нетерпением считал минуты до наступления часа икс. У него оставался единственный шанс переломить ход игры в свою пользу. Дело зашло слишком далеко. Все мосты сожжены, отступать некуда! Чудовищное напряжение явно давало о себе знать. Белки глаз Хань Хао покраснели от полопавшихся кровеносных сосудов. Чем ближе было время посадки на рейс Дэн Хуа, тем сильнее нарастали в нем нервозность и напряжение.

Следы крови на селекторе коробки передач в полицейской машине едва не разоблачили его. К счастью, Инь Цзянь прикрыл его на совещании.

«Простая оплошность влечет за собой одну грубую ошибку за другой, засасывая в эту пропасть все глубже и глубже… Стоит один раз оступиться, как встанешь на путь, с которого уже нет возврата».

Череда ошибок уже завела Хань Хао на самое дно пропасти. Все началось с того вечера год назад…

Выпитое спиртное стало первым звеном в этой цепочке. Алкоголь затуманил разум, заметно повлияв на здравость суждений и на скорость реакции. Все это привело к тому, что обычная перестрелка в парке Шуанлушань закончилась страшной трагедией.

К тому моменту оба грабителя, Пэн Гуанфу и Чжоу Мин, были загнаны в глухой тупичок внутри декоративной горки. Хань Хао и Цзоу Сюй надвигались на них с двух сторон, перекрыв пути к отступлению. Хань Хао добрался до грабителей первым. Чжоу Мин выхватил пистолет и выстрелил, попав Хань Хао в бедро. Тот не остался в долгу, но из-за опьянения не смог среагировать с привычной для него скоростью.

Цзоу Сюй как раз обходил закрывающий обзор выступ, оказавшись прямо возле преступников. Заметив, что Чжоу Мин открыл огонь, он, недолго думая, бросился на него и сбил с ног. Именно в этот момент прогремел выстрел Хань Хао.

Выпущенная пуля прошла мимо преступника и попала Цзоу Сюю прямо в грудь, задев сердце.

Цзоу Сюя отбросило на преступника. Собрав последние силы, он накрепко придавил к земле Чжоу Мина и вырвал пистолет из его рук. Хань Хао с остервенелой яростью кинулся вперед. Испуганный воинственным пылом полицейских, Пэн Гуанфу не решился вступить в бой и бросился наутек.

Хань Хао наставил пистолет на Чжоу Мина, удерживая его на месте. Цзоу Сюю же оставалось жить всего несколько мгновений; он сделал последний вздох и затих. Видя, как на его глазах погиб боевой товарищ, Хань Хао буквально обезумел от горя. Он задрал голову и издал протяжный крик. Чжоу Мин весь съежился от страха и стал умолять пощадить его.

Однако безудержный гнев и осознание собственной вины уже полностью овладели разумом Хань Хао; все это наложилось на его опьянение, поэтому он совершенно перестал себя контролировать. Чжоу Мин уже не оказывал никакого сопротивления, но Хань Хао это не остановило. Он упер дуло пистолета в лоб грабителя и спустил курок.

Кровь брызнула во все стороны, попав на лицо Хань Хао. Это немного привело его в чувство. Он наконец осознал, что совершил ряд непростительных ошибок, и эти ошибки могут стоить ему карьеры полицейского.

Несколько мгновений он провел в мучительной борьбе с самим собой — и решил в итоге скрыть свое преступление.

Были выпущены три пули. Хань Хао сделал два выстрела, убив Цзоу Сюя и Чжоу Мина. Еще один выстрел произвел Чжоу Мин, ранив Хань Хао. Имеющихся вещественных доказательств было достаточно, чтобы полицейские сделали правильные выводы о том, что здесь произошло.

Нужно было замести следы.

Хань Хао отыскал пулю, прошедшую через тело Цзоу Сюя навылет, тщательно вытер ее и отбросил в сторону. Затем выстрелил из пистолета Чжоу Мина в каменную стену, подобрал пулю и намеренно измазал ее в крови Цзоу Сюя. Он успел провернуть все еще до того, как на звуки выстрелов прибежали патрульные из местного полицейского участка, словно сама судьба была на его стороне.

Таким образом, истинная картина событий осталась для всех тайной. Из преступника, по ошибке убившего своего товарища и самовольно расстрелявшего безоружного, Хань Хао стал героем, вернувшимся после стычки в ореоле славы. Его имя еще долго не сходило со страниц местных газет, простые люди осыпали его похвалами, а на службе он удостоился высшей награды.

Но душевные терзания Хань Хао с каждым днем лишь усиливались. Перед его глазами все еще стояла картина, как рухнул наземь застреленный им Цзоу Сюй. Он не смог стереть из памяти ощущение горячей крови Чжоу Мина на своем лице… Он не мог забыть ничего из того, что произошло в тот вечер.

Однако все это следовало оставить в прошлом, предать забвению. Когда Хань Хао сделал первый преступный шаг, утаив нелицеприятную для него правду, он уже отрезал себе путь к отступлению. Он словно одержимый стал разыскивать Пэн Гуанфу, но вовсе не для того, чтобы отдать его под суд, а чтобы собственноручно убить. Убить единственного, кроме него, очевидца тех роковых событий.