Влада Ольховская - Дерево самоубийц

Может, это потому, что Нина даже не заметила ее беду в декабре, а Александра справилась? Но ведь это не делает ее тетку прямо-таки идеальной! У Александры полно недостатков. У нее, возможно, даже психическое расстройство. Нельзя так слепо равняться на нее во всем!

Она терпела, сколько могла, а потом попыталась осторожно и мягко объяснить все это Асе. В ответ она получила то, что получают все родители: рычание тинейджера, у которого отнимают им же слепленного идола. Нина смотрела в глаза дочери и понимала, что она не найдет правильных слов, потому что их просто не существует. Ася ничего не хочет слышать, она уже увлеклась… Вопрос в том, можно ли это исправить.

Нина попробовала поговорить с Александрой – взрослая же все-таки женщина, должна понимать побольше, чем неразумное дитя! Но это в теории. Как можно ожидать от близнецов адекватного поведения? Даже Ян непредсказуем, а уж Сашка – тем более! Выслушав сбивчивые, взволнованно-нервные доводы Нины, младшая сестра лишь рассмеялась.

– Перестань, ты драматизируешь! Мелкой просто нужно знать, что у нее есть друг. Старший друг и мать – это не одно и то же, Нина, сама ведь знаешь.

– Но ты отбираешь ее у меня! – выпалила Нина. Прозвучало глупо, но иначе уже не получалось.

Александра посерьезнела:

– Нет. Ты не путай временное и главное. Ты всегда будешь важнее для Аськи, чем я. Просто она поймет это не сразу.

– Так позволь ей понять быстрее! Прекрати столько с ней гулять, ты не подружка, ты – ее тетка!

– Этого я тоже делать не буду. Мы встречаемся не так уж часто, ты сама поймешь это, если отметишь все дни наших встреч на календаре. У ревности глаза даже больше, чем у страха. Но от этих встреч я не откажусь, потому что Ася воспримет это как предательство, она такого не заслужила. Нин, проблема в ваших отношениях – не я.

Сказала – и поступила по-своему. Нина после этого пыталась позвать дочь в поход по магазинам или в кафе, но Ася чаще всего лишь отмахивалась. «Мы уже купили это с тетей Сашей, мне больше не надо» – скажите пожалуйста! Хотелось наорать на дочь, а причин вроде как не было, и Нина терпела.

Беда в том, что для профессионального подхода нужно внутреннее спокойствие, которого Нине остро не хватало. Возможно, если бы в остальных сферах жизни Нины все было хорошо, она бы нашла способ отвадить дочь от женщины, которая четырнадцать лет шлялась непонятно где, а потом вернулась с диким псом, похожим на волка, и пугающим умением убивать. Вот только никакого спокойствия больше не было, и в последнее время Нине казалось, что весь ее мир разваливается на части. Мир-то у нее был маленький, всего четыре человека: она, любимый и двое детей. По крайней мере, это Нина повторяла про себя, как мантру.

Жаль только, что ее любимый напоминал стрижонка, только-только научившегося летать. Он был милой, но тупенькой птичкой, которая истерично машет крылышками, однако оказывается в итоге не на ветке, а то в трубе, то в форточке. Попадается, замирает, грустно моргает черненькими глазками и ждет, когда ее спасут. Вот примерно такой была вся жизнь Захара Тарановского.

Нина познакомилась с ним давно – еще в прошлой жизни, в которой Александра не пропала и будущее казалось ясным и счастливым. Они пересеклись на шумной вечеринке. Там, в полусвете и клубах сигаретного дыма, Захар показался Нине вовсе не тупеньким, а очень даже многообещающим. Он долго и красиво говорил о том, какой талант ему достался, какие фильмы он вот-вот начнет снимать, как его душа пылает огнем. Ухаживать он тоже умел – романтично, хоть и весьма бюджетно. Полевые цветы, обломанная во дворе сирень, угощение на дне рождения друга, кино в квартире его бабушки. Нина дурой не была и понимала, что это несколько тревожные звоночки. Любовь, конечно, не измеряется деньгами, но быстро перегорает, когда их нет совсем. Она утешала себя тем, что Захар еще молод, нужно просто дать ему время… Или бросить, что тоже вариант.

А потом на семью Эйлеров свалилось горе – исчезновение Александры, ее предполагаемая смерть, похороны. Нина видела, что отец замкнулся в себе, а мать как будто лишается рассудка. Кому-то нужно было держаться, оставаться сильным, не просить о помощи. Пашка старался, да и Ян, кажется, тоже, однако они были сами по себе. Нина чувствовала себя потерянной и ненужной, и вот тогда Захар оказался очень кстати. Ей уже было все равно, сколько он зарабатывает, как живет, даже что он чувствует. Он был живым человеком, он позволял ей не оставаться наедине с жуткими мыслями, которые приносило одиночество. О том, что она могла бы все исправить, вмешаться, не допустить – и ей придется жить дальше с осознанием этого. Кому хочется слушать голос совести? Беззаботная болтовня Захара казалась куда более привлекательным вариантом.

Где-то в тот период Нина и забеременела. Она не планировала, но радовалась, ей показалось, что это знак судьбы. Она потеряла сестру, зато она может противопоставить жизнь смерти! Когда выяснилось, что она ждет девочку, счастью и вовсе не было предела. Вопрос об имени даже не рассматривался. Нина была абсолютно убеждена, что вот так она вернула долг погибшей Александре. Родные поддерживали ее, и только Ян смотрел как-то странно и ничего не говорил.

Так что первый год она прожила как будто в полусне, в котором Захар мелькал неясным персонажем. Но постепенно боль утихала, радость материнства из лихорадочной перешла в спокойную. Тогда и вернулись мысли о материальной стороне семейной жизни.

В этом отношении Захар так и остался многообещающим, только вот непонятно, кому эти обещания нужны и зачем. Годы шли, он что-то снимал, находил какие-то деньги, пропадал на тусовках, которые сам звал звездными. Он зло и громко критиковал чужие фильмы и сериалы, а себя искренне считал непризнанным гением. Увы, гениальность ему кошелек не наполняла. В вопросах финансов он был даже бездарней, чем в работе над фильмами. Он умудрялся помогать другим людям воровать деньги продюсеров, сам того не понимая, он подводил солидных партнеров. Нина быстро сообразила, что, если она свяжет себя узами брака с этим человеком, он начнет использовать общее имущество. Да она будет работать на его долги! Поэтому до свадьбы дело так и не дошло.

Нина несколько раз порывалась его бросить, но все как-то не складывалось. Вроде и решится уже, и он сам где-то пропадет – а потом вернется, грустный, побитый жизнью и голодный. Ну как его не пожалеть? Он ведь был не безнадежен, с ним порой было весело, он умел быть обаятельным и развлекать людей. Да и потом, вон у нее сколько подруг, которым вообще не досталось мужчин! Они решат, что она с жиру бесится. Опасаясь критики, которая еще даже не прозвучала, Нина снова и снова впускала Захара в свой дом, кормила и давала возможность днями валяться на диване и стенать о судьбах кинематографа.