Никита Серков - Черный волк

— Проснись! — Василий толкал Виктора Демьяновича в плечо.

Миронов подскочил на кровати и резко сел.

— У тебя какие-то проблемы со сном? — заботливо добавил мужчина.

— А что такое? — устало спросил МВД. У него было такое ощущение, что он и не спал вовсе, а голова раскалывалась от выпитого вчера алкоголя.

— Ты полночи постоянно что-то бубнил во сне, а потом вообще встал и ходил по комнате, как зомби. Я еле уложил тебя.

— Со мной такое случается. У тебя есть где умыться?

— В ванной, но тебе там не понравится.

Виктор Демьянович зашел в ванную комнату, если так можно было назвать это полусгнившее помещение. От влажности потолок покрылся пузырями, а плитка на стене отвалилась еще лет пять назад. Ванна была покрыта коричневыми разводами. Работал только кран с холодной водой. Миронов снял с себя одежду, положил так, чтобы не испачкать, и принялся наспех мыть голову, лицо, грудь и под мышками. Полотенца не было, да даже если бы и было, МВД вряд ли стал бы им пользоваться. Он дал телу немного высохнуть, оделся, попрощался с Василием и вышел на улицу. Надо было отыскать машину с вещами, а потом выяснить, в каком городе есть ДК «Нефтяник», и туда Миронову нужно было отправиться прямо сейчас. У него было полное ощущение, что убийство, которое он увидел, еще не произошло, а значит, есть шанс спасти хотя бы одного ребенка.

— Знаешь, я все время думал, зачем мне все это нужно? «Витя, это тебе не кино!» Что ты пытаешься искать? Благодаря тебе разрушены жизни многих твоих близких. Зачем я его ищу? Ну, убивает и убивает. Не моя же проблема. Я давно уже не работаю в уголовном розыске. Да, он убил моего друга, моего лучшего друга. Но ведь можно просто взять и жить дальше. А я не могу! Я не мог жить дальше, пока не найду его. Каждый раз, когда я начинал думать об этом человеке, внутри меня разливалась такая лютая злость, которая просто разъедала меня изнутри. Очень деструктивное чувство. Оно давало мне силы продолжать поиски, но при этом отравляло. Я не мог спать, есть, я был одержим этими поисками. Это проклятая натура! Мужику пятьдесят лет, а он все продолжает играть в войнушку, доказывать всем, что есть правда. А ведь проще было просто сбежать со Светой и Стёпкой, где-нибудь жить вместе с ними, работать на спокойной, размеренной работе. Но я здесь, а они там, в Севастополе, со своей новой семьей. Они не ждут милости, в отличие от меня. Вот ведь парадокс! То, что делает меня мной, убивает меня, медленно, но верно.

— Не один вы задумываетесь об этом, — тихо произнес Арсений. — Похожими вопросами задается каждый. Это нормально. Когда у нас был курс психологии, один мой знакомый рассказал мне про свою депрессию. Я вначале подумал, что это типичный случай: «У меня депрессия. Жизнь — боль. Мне плохо». В общем, обычные сезонные смены настроения, которые люди бездумно называют депрессией. Но на самом деле это диагноз, и с ним нельзя справиться самостоятельно, без препаратов. Но он мне рассказал то, что немного меня удивило. Даже не сама история, а то, к какой интересной мысли он пришел. Это мучительное состояние преследовало его всю жизнь. Он говорил, что не помнил себя счастливым никогда. Порой бывали мысли просто покончить со всем этим раз и навсегда. Но вдруг он понял, что несчастье — это тоже эмоция, сильная и яркая. Не то чтобы он не хотел быть счастливым, просто даже в те моменты, когда испытывал радость, он вдруг чувствовал, что его тянет обратно, что ощущение постоянной тоски — это его нормальное состояние, в котором он наиболее активен и деятелен. И ему просто не удавалось порадоваться за свои победы и удачи — ведь какая-то незримая тень печали и отчаяния всегда стояла за его спиной. Тогда он понял, что единственный способ совладать со своими эмоциями — это просто научиться жить с этим чувством, постараться брать из него максимум яркости, максимум выгоды. В этом состоянии он лучше думал, лучше работал, в депрессии у него всегда все получалось, как бы это сказать… интереснее, умнее, ярче. Знаете, как говорят, художник должен быть голодным — вот он и жил по этому принципу. Его мир в сером цвете, но это его мир, и порой серость намного ярче даже самых ярких красок.

— Интересно ты сказал про тень, — после паузы произнес Виктор Демьянович, доставая новую сигарету из пачки. — Эту тень я тоже всегда чувствую, а раньше даже видел.

— Каждого преследуют какие-то страхи время от времени, — философски заметил Романов.

— Я страхом живу, Сеня, — вздохнул Миронов и добавил: — Что с этим знакомым теперь?

— Ничего особенного. Живет, работает, добился определенных успехов на своем поприще.

— И что за поприще?

— Он музыкант, композитор.

— Забавно, конечно. Я вроде не особо творческий человек. Не хожу в театр, редко слушаю музыку, не посещаю выставок. Но иногда возникает ощущение, что каждый раз, как я ищу какого-нибудь убийцу, то словно пишу картину или создаю какую-то новую скульптуру.

— Думаю, творчество живет в каждом человеке, но оно проявляется не в посещении музеев и восклицании при виде шедевра. Творчество может быть в каждом действии, которое мы совершаем, а может и не быть…

— Может, тоже заняться чем-нибудь в сфере искусства? — Миронов немного задумался, затянулся, а потом произнес: — М-да, тогда я буду слишком похож на Нигредо. Двойники порой сводят с ума оригинал. Если, конечно, взять за основу, что я сам не двойник…

— Кажется, я понимаю, о чем вы. Но, в отличие от него, вы делаете доброе дело. Каждого из нас что-то донимает — кого-то двойники, кого-то смысл, а кого-то путь, — задумчиво протянул Романов.

— Ох, Сеня, я в этом не уверен, — вздохнул Виктор Демьянович. — Все настолько относительно.

— Так вы говорили про ДК «Нефтяник». Где такой?

— Таких несколько. Один из них в Тюмени. Я поехал туда в тот же вечер на машине. Но опоздал, опять…

Дорога заняла два дня. Чем дальше Миронов удалялся от центра страны, тем дороги становились все уже и хуже. Виктор Демьянович торопился, но старался не замучить старенький автомобиль Моисея, давал ему и себе передохнуть, ночевал на местах для кемпинга возле трассы — и дальше в путь. Эта «железная лошадка» была единственной надеждой и опорой бывшего следователя.

Весна уже прочно утвердила свои позиции, но в Тюмени еще местами лежал грязный снег, который отказывался таять и освобождать место для первых всходов травы. Виктор Демьянович осмотрел город за рулем, а потом принялся искать кафе, чтобы изучить карту и найти все возможные парки города. Возле барной стойки заведения, которое МВД выбрал в качестве своей первой остановки, располагалась полка с бесплатными утренними газетами. Миронов заказал яичницу с беконом, кофе и обратил внимание на печатные издания. Стоило просмотреть и новости. Но долго ему искать не пришлось. На первой полосе огромными буквами было отпечатано заглавие статьи «Жестокое убийство школьника в лесопарке им. Ю. А. Гагарина». Опоздал!