Александр Горский - Город псов

— Ну все, хватит, — вмешался Шубин и обернулся к врачам: — Давайте, вколите этому умнику что-нибудь, чтобы он малость успокоился.

— Что мы ему вколем-то? — буркнул старший из врачей, пожилой небритый мужчина. — Мы скорая, а его в дурку надо.

— Я тебя сейчас самого определю в одну дурку, — пообещал Шубин, — суток на десять. А если еще тупить будешь, то на пятнадцать. Коли, я сказал.

После того как Смотрову сделали укол какого-то неизвестного Лунину препарата, он обмяк и притих, лишь изредка с шумом выдыхая раздувающимися ноздрями воздух и бормоча ему во след:

— Идиоты, вы все идиоты.

— Так, — Шубин удовлетворенно оглядел задержанного и поманил полицейских, — значит, берете сейчас это мясо, грузите его к себе и везете ко мне. Не перепутайте.

Константин Сергеевич подошел к Лунину и дружески приобнял.

— С вашего позволения, я хотел бы лично его допросить. Можете не сомневаться, — он хитро усмехнулся, — честь раскрытия и задержания преступника принадлежит лично вам, я ни в коем разе не претендую. Но все же хоть рядом постоять.

— Да вы уже стоите, — устало пробормотал Лунин, провожая взглядом бредущие к машинам фигуры. Две фигуры в сером и между ними еще одна — с вывернутыми за спину руками, опустившая голову и продолжающая без устали бормотать:

— Идиоты, вы все идиоты.

— Знаете, а у меня для вас есть подарок. — Иван Андреевич положил Лунину на колени картонную, перевязанную красной тесемкой папку. — Я вчера общался с издательством, книга выйдет в декабре, ближе к Новому году. Сам-то я в это время буду уже греться где-то под пальмой, так что решил не затягивать и подарить вам, не знаю, как правильно и назвать, не рукопись, конечно, но тем не менее авторская работа.

Лунин развязал тесемку и открыл папку, в которой лежала прошитая пачка листов печатного текста. На первом листе было набрано всего две строки:

«Иван Короленко

„Город псов“».

От руки, размашистым, уверенным почерком, была сделана идущая наискосок надпись: «Первому читателю этой книги от благодарного автора». Чуть ниже располагалась столь же размашистая подпись.

— «От благодарного автора», — прочитал вслух Илья. — За что благодарного, Иван Андреевич?

— За внимание, — неожиданно серьезно отозвался Короленко, — вы очень внимательно ознакомились с моей книгой и, как мне кажется, сделали из прочитанного некоторые выводы.

— Надеюсь, что они правильные, — усмехнулся Лунин, вставая с кресла.

— Несомненно, — живо кивнул Короленко, — очень даже правильные, помяните мое слово.

— Хорошо, — кивнул Лунин, — я буду помнить. И ваши слова, да и вообще наше знакомство. Мне надо ехать, Иван Андреевич. До Среднегорска, сами знаете, путь неблизкий, а мне еще с Шубиным надо попрощаться.

— Ну с богом, с богом, — неожиданно перекрестил Илью Короленко, — будьте только осторожнее дорогой. С утра вон как подморозило, наверняка гололед не сошел еще.

Писатель проводил Лунина до ворот и, когда тот уже садился в машину, весело крикнул ему во след:

— Бог даст, еще увидимся!

Махнув в ответ рукой и захлопнув за собой дверь внедорожника, Лунин уже не слышал, как Иван Андреевич чуть слышно пробормотал:

— Хотя и ни к чему нам это.

Свернувший на ближайшем перекрестке, майор не мог видеть, как шевельнулись почти облетевшие кусты сирени, обильно разросшиеся напротив ворот усадьбы Короленко. Из кустов, мягко ступая, вышел пес, отряхнулся, сбрасывая с себя капли воды и прилипшие мокрые листья, и лишь затем внимательно посмотрел на все еще стоящего у ворот писателя, к ногам которого жались две огромные овчарки. Пес, несмотря на то что был один и явно уступал породистым собакам в размерах, явно чувствовал себя хозяином положения. Он негромко зарычал, и овчарки опрометью бросились во двор.

— Что, обязательно надо показать, что ты главный? — усмехнулся Короленко, спокойно выдержав взгляд синих, словно светящихся посреди черной шерсти глаз. — Уехал наш гость, и слава богу. Пусть едет, так спокойнее будет.

Пес лениво зевнул и улегся на асфальт, по-прежнему не сводя пристального взгляда с Ивана Андреевича. Тот наклонился и протянул руку, намереваясь погладить мохнатую голову. Пес недовольно зарычал, оскалив клыки. Короленко быстро выпрямился и отдернул руку.

— Чудной ты, — в голосе писателя слышалось явное сожаление, — уж сколько времени друг друга знаем, хоть бы раз дал погладить.

Мгновенно успокоившийся пес лежал неподвижно.

— Ладно, — вздохнул Короленко, — пойду я, работать надо. Есть идейка у меня одна насчет новой книги.

Уже собираясь прикрыть за собой калитку, он обернулся и, усмехаясь, произнес:

— Спасибо тебе. Должник я твой, получается. Ну да ладно, сочтемся.

Короленко захлопнул за собой калитку. В тот момент, когда створка уже закрывалась, он бросил еще один взгляд на провожающего его пристальным взглядом пса и вздрогнул. В этот момент он мог бы поклясться чем угодно, что видел. Видел, как лежащий посреди дороги синеглазый пес улыбнулся.

Иван Андреевич задвинул тяжелый засов и некоторое время стоял, глубоко задумавшись и глядя куда-то себе под ноги. Затем он нашарил в кармане телефон, намереваясь сделать всего один, но очень важный звонок.

Отсутствие в приемной секретаря Лунина не смутило. На правах представителя областного управления он мог позволить себе некоторые вольности, к тому же после совместной поездки на охоту у него установились вполне приятельские отношения с Шубиным. Не постучав, Илья толкнул дверь и сразу услышал голос подполковника. Константин Сергеевич с кем-то оживленно разговаривал по телефону.

— А я тебе говорю, все, вопрос закрыт. Ну вот не прям закрыт, но скоро. Никому он уже ничего ни сказать, ни доказать не сможет.

Стоявший у окна Шубин резко обернулся и шагнул навстречу Илье, протягивая ему руку.

— Ну все, не могу говорить, работать надо. — Он сунул телефон в карман и еще шире улыбнулся Лунину. — Ну что, будем прощаться?

— Да уж, погостил, пора и честь знать, — Илья водрузил на стол подполковника бутылку «Арарата», купленную еще вчера вечером, — вот, Константин Сергеевич, так сказать, вам на память.

— Ну уж память о себе ты здесь и так оставил, — подполковник бросил быстрый взгляд на этикетку и с довольным видом убрал бутылку со стола, — такое дело раскрыл, это суметь надо было, не каждому дано!

Распрощавшись с Шубиным, Лунин вышел на крыльцо старого здания, вмещавшего в себя почти всех силовиков Засольска, и достал из кармана сигареты. Только сейчас он понял, что не курил еще ни разу с момента задержания Смотрова, то есть уже почти двое суток. Сам так и не начавший давать показания Смотров был только что отправлен спецтранспортом в Среднегорск, где встречи с ним нетерпеливо ожидал полковник Хованский.