Николя Бёгле - Остров Дьявола

– Вы мне напоминаете меня в молодости. Я всегда стремился узнать истину, даже если бы она испортила мне жизнь. Не зря же я выбрал эту профессию.

Тобиас поднял на Кристофера глаза, окаймленные морщинами.

– Я уверен, что если бы любил женщину, то сделал бы все, чтобы ей помочь. Пусть даже пришлось бы открыть правду, которую я предпочел бы не знать. Подождите меня пять минут: схожу посмотрю, что можно найти в центральном архиве.

Когда дверь в прозекторскую открылась снова, Кристофер впился глазами в лицо Тобиаса, пытаясь угадать вердикт. Судмедэксперт протянул ему картонную папку.

– Не обнаружено никаких следов ударов или других признаков, позволяющих предположить, что смерти от утопления предшествовало какое бы то ни было насилие.

– А если…

– …если она его утопила, держа голову под водой? Это, к сожалению, возможно, но недоказуемо. Особенно если она держала его за плечи или надавив на затылок. Вы все еще хотите получить дело?

– Да.

– Удачи. Саре повезло, что у нее есть вы.

Расследование Кристофера снова застряло на мертвой точке. Если он хотел сдернуть вуаль тайны с этого дела, то должен был установить, где Сара находилась между моментом, когда ее сняли на терминале оплаты в Стафангере, и моментом обнаружения тела маленького Маттса.

Сев в машину, Кристофер внимательно прочитал все заключение судебно-медицинской экспертизы, пытаясь найти в нем хоть малейшую подсказку. Язык документа порой был темным, и он сомневался в том, что понял все. И так до того момента, когда его внимание привлекла странная деталь.

В полицейском управлении Сара стояла перед односторонним зеркалом, в комнате смежной с одним из кабинетов для допросов. По ту сторону стекла ее мать сидела перед столом, а рядом с дверью стоял дежурный охранник.

Вид у матери был совершенно потерянный, волосы растрепаны, одежда сидела как-то неловко. Саре стало больно за нее, когда она бросила испуганный взгляд на вошедшего в кабинет офицера. Убрав со лба светлую челку и поправив перевязь, поддерживавшую его загипсованную руку, Адриан подошел к свидетельнице.

– Здравствуйте, госпожа Вассили, – вежливо поздоровался он. – Я офицер Колл, веду расследование убийства вашего мужа.

– Я хочу видеть мою дочь! Где Сара? – забеспокоилась Камилла.

Сара едва сдержала желание войти и успокоить мать.

– В настоящий момент вашу дочь тоже допрашивают.

Сару удивил апломб Адриана.

– Прошлой ночью Сара была еще в тюрьме!

– Госпожа Вассили, я понимаю ваше раздражение, но позвольте нам выполнять свою работу. В данный момент мне необходимо знать, где вы были вчера около двадцати двух часов.

– Простите? Надеюсь, вы шутите?

– Мадам, я знаю, что эти вопросы могут показаться вам неуместными в данных печальных обстоятельствах, но если вы хотите, чтобы убийца вашего мужа был пойман, то вам придется выполнить некоторые формальности. Я вас слушаю.

Немного резковато, но он не позволяет сбить себя с толку, подумала Сара, удивленная суровостью молодого офицера.

– Я была у моей дочери Джессики! Я собиралась переночевать у нее, чтобы утром вместе с ней ехать встречать Сару при выходе из тюрьмы.

– В котором часу вы ушли из вашего дома?

– Наверное, около восемнадцати часов.

– Ваш муж был дома?

– Нет.

– Где он находился?

– Бог его знает. Могу вам сказать только то, что он уехал на своей машине.

Адриан записал информацию.

– Почему вы не ночевали у себя дома? – продолжил он.

– Я вам уже сказала! Я боялась выхода Сары из тюрьмы так же сильно, как ждала, а у моего мужа я не могла найти вчера вечером поддержки.

– Возможно ли, чтобы у вашего мужа было вчера свидание?

Камилла издала еле слышный смешок, сопровождаемый гримасой.

– Даже если бы у Андре была аудиенция у короля Норвегии, он не стал бы меня информировать.

Он был малообщительным человеком. Так что, насколько мне известно, свиданий у него не было.

Сара начала понимать, до какой степени плохо знала о неблагополучии в отношениях между родителями.

– Он намеревался приехать к воротам тюрьмы? – спросил Адриан.

Сара застыла. Почему ее мать медлит с ответом?

– Да. Хотя муж мало об этом говорил, думаю, он сильно переживал из-за заключения Сары. Я уверена, что он пришел бы ее встречать.

– У вашего мужа были с кем-нибудь конфликты?

– Насколько мне известно, нет.

– У него была склонность к самоубийству?

Мать Сары испустила долгий вздох.

– Я часто задавала себе этот вопрос… но он об этом никогда не заговаривал. Я делала все, чтобы Сара и Джессика ничего не заметили. Видели как можно меньше. Я пыталась сделать дом уютным, радостным, хотела, чтобы они были счастливы. На протяжении всего их детства мне приходилось компенсировать своего рода астению Андре, часто делавшую нашу повседневную жизнь тягостной.

Сара почувствовала, как на ее сердце легла новая тяжесть.

– Вы любили вашего мужа?

– Почему вы спрашиваете? – удивилась Камилла. – Какое отношение это имеет к вашему расследованию?

– Много убийств совершается близкими жертвы. Мы должны как можно лучше понять характер отношений потерпевшего с родственниками.

– Что за шутка… Как будто я могла убить моего мужа…

Адриан сделал паузу, прежде чем ответить:

– Таковы правила, мадам. И я бы попросил вас их соблюдать.

– Грубо говоря, вы меня спрашиваете, почему я вышла замуж за подобного субъекта? Так?

Адриан пожал плечами.

– Так вот, я это сделала потому, что сорок два года назад полюбила его за эти недостатки. В то время я решила, что смогу помочь ему, изменить его. Вся моя семейная жизнь была одной сплошной борьбой.

Сара посмотрела на мать и впервые заметила, как сильно та постарела.

– Ваша, как вы говорите, борьба могла вызвать с вашей стороны насильственные действия в отношении вашего мужа? Имел ли место какой-нибудь его поступок, который переполнил чашу вашего терпения и спровоцировал вас на насилие?

– То есть вы намекаете, что я могла убить Андре?

– Вам доводилось в прошлом причинять вашему мужу телесные повреждения? – настаивал на своем Адриан.

В кабинете повисла тишина.

– Я несчастная женщина, но не хулиганка и не убийца.

Адриан открыл папку, вынул из нее заявление и положил его на стол. Поскольку Камилла не поняла, что бумага предназначается ей, он ткнул в заявление пальцем и подвинул его к ней по столу.

– Вот здесь ваш муж собственноручно сообщает, что вы его ударили и раны были отнюдь не безобидными царапинами.

Сара затаила дыхание.

– Какая сволочь!.. После стольких лет, которые я поддерживала его и терпела, он посмел писать на меня заявление. Да, я это сделала! И не жалею об этом!