Николя Бёгле - Остров Дьявола

Шаги за ее спиной становились все громче.

– Эй… ты куда это в таком виде? – спросил мужской голос на английском.

Сара обернулась:

– А что?

– На дворе ночь и минус двенадцать. Ты умрешь от холода.

Мужчина с удивлением смотрел на ее хирургическую маску.

– Вот так я вчера и подхватила насморк, – нашлась Сара, показывая на маску. – Я только что приехала из Франции, а там таких температур нет. Вот я идиотка! Спасибо!

– А я русский, так что можешь мне поверить. Выздоравливай.

Сара кивком простилась с мужчиной и отошла от двери, но, убедившись, что за ней больше не следят, повторила попытку.

Когда она вышла за дверь, перед ней предстало такое зрелище, что она остановилась.

Перед ней лежала небольшая деревня с деревянными домиками и освещенными лампочками террасами. Вокруг домов были небольшие сады, окруженные заборами. Ручейки света извивались между домами на манер сказочных дорожек, а в гостеприимно манящих мягким светом окнах виднелись мирные силуэты. Эхо доносило обрывки веселых разговоров и смех.

Сара знала, что долго на таком морозе не выдержит. Она бросила тележку за сосной, вооружилась скальпелем и быстрым шагом направилась по одной из аллей, чтобы не упускать из виду выход из центра и автомобиль, если таковой появится. Не могло быть и речи о том, чтобы передвигаться по ледяным просторам Сибири пешком.

Миновав несколько домов, она увидела стеклянное здание, которое наблюдала из окна своей комнаты. Ночь разорвал свет фар машины, направлявшейся к зданию и скрывшейся, видимо, в подземном гараже. Именно там у нее был шанс найти средство для побега.

Она поспешила в том же направлении, но вдалеке послышалось какое-то урчание. Сильный ветер? Звук усилился, и уже не осталось сомнений: это не ветер, а шум вертолета. Очень большого вертолета. Военно-транспортного.

Во всех четырех углах деревни вспыхнули прожекторы. Сара прижалась к земле и перекатилась под укрытие кустов, посаженных вдоль дороги. Мощные винты с оглушительным ревом вздымали снежные вихри и пригибали кусты. Если бы Сара оставалась на месте, ее бы непременно обнаружили.

Она вылезла из укрытия в надежде проскользнуть в гараж, но оттуда вышла группа людей, и ей пришлось повернуть. Она ускорила шаг, направляясь к входу в стеклянное здание.

Поднесла электронный пропуск к считывающему устройству на входе, и дверь открылась. Торопливо миновав холл, она бросилась вперед и попала в просторный амфитеатр. Перед ней выстроились ряды бордовых кресел и сцена на возвышении.

Что здесь происходит? Сара не успела подумать над этим. Сзади приближались голоса, все лампы в зале вспыхнули.

Испуганная Сара заметила в нескольких метрах от себя дверь в туалет, за которой и скрылась, прежде чем послышались голоса и шум шагов. Когда за дверью установилась тишина, она приоткрыла ее и бросила взгляд на большой зал.

В нем расположились человек двадцать. Кто они? Зачем пришли сюда?

Сара надеялась воспользоваться тем, что присутствующие сидят к ней спиной, чтобы проникнуть в здание глубже и найти доступ на парковку, но возле дверей зала стояли вооруженные люди. Даже если бы они приняли ее за сотрудницу, она была практически уверена в том, что ей нельзя было сейчас находиться в этом зале. Риск разоблачения был слишком велик. Надо было подождать, пока все уйдут.

Свет в зале приглушили, освещенной осталась только сцена. Уверенной походкой вошел одетый в костюм Адриан. После того как установилась торжественная тишина, в динамиках зазвучал его голос, а на огромном экране появилось его лицо.

– Дамы и господа инвесторы. – Он сделал паузу. – То, что вы сейчас услышите и увидите, является одной из самых строго охраняемых тайн планеты. Не сомневаюсь, что по окончании этой конференции вы оцените собственную ответственность за будущее человечества.

Адриан обвел взглядом аудиторию и низким голосом объявил:

– В настоящий момент нас убивает бесшумная эпидемия. Эпидемия, число жертв которой все время возрастает. Эта эпидемия не рак, не чума, не туберкулез и не диабет. Эта эпидемия – депрессия.

Сара заметила, что огонек у него в глазах загорелся ярче.

– По данным Всемирной организации здравоохранения, депрессия стоит на первом месте среди причин импотенции. Ежегодно восемьсот тысяч человек кончают жизнь самоубийством. Ожидается, что в 2030 году депрессия займет второе место среди причин смерти во всем мире, уступив лишь сердечно-сосудистым заболеваниям и опережая все прочие болезни. Такого в истории еще никогда не было.

Адриан сделал долгую паузу, после которой продолжил:

– По подсчетам ученых, депрессией страдают триста миллионов человек во всем мире. Во всех развитых странах расходы на поддержание психического здоровья за последние десять лет удвоились. Человечество чувствует себя плохо. Оно умирает. Мы присутствуем при вымирании нашего биологического вида. Не потому, что его истребляет другой вид, а потому, что у него больше нет сил жить.

Словно в ответ по залу пробежал шепот.

– Что происходит? – продолжал Адриан. – Почему? Почему человечество охвачено этой эпидемией депрессии и душевных страданий, несмотря на то что условия жизни улучшаются, а ее продолжительность увеличивается?

Адриан дождался, пока стихнет эхо голоса, и заговорил вновь:

– В действительности объяснение простое. Пугающее для нашего будущего, но простое. Оно находится в одном из последних и революционных открытий в биологии: эпигенетике.

Адриан поднял палец, будто священник, призывающий паству внимательно слушать проповедь.

– Все вы знаете, что каждый из нас имеет генетический код, передаваемый от родителей. Код этот не меняется с того момента, как сформировался в эмбрионе.

Амфитеатр дружно закивал в знак согласия.

– До последнего времени считалось, что наш геном окончателен и зафиксирован пожизненно. Так вот, недавно было сделано открытие, что, хотя гены не меняются, их проявление в нашем организме может варьироваться. Нечто похожее на регулятор громкости в музыкальном проигрывателе. Ген – музыкальная нота, она неизменна; эпигенетика – наука, изучающая мощность, с которой нота может воспроизводиться, от нулевой до оглушающей. Например, два человека имеют ген, благоприятствующий развитию диабета. Если долгое время считалось, что риск развития заболевания одинаков для тех, кто обречен на него своей ДНК, то сегодня известно, что все будет зависеть от качества жизни каждого. Здоровая, счастливая жизнь, при которой человек расцветает, усыпит ген диабета. У того же, кто не будет заниматься спортом, испытывать постоянные лишения или стрессы, степень проявления гена диабета увеличится.