Ханс Русенфельдт - Себастиан Бергман. 5 книг

— Но потом я с тобой переспала.

Себастиан умолк. Она права. У него на кухне Анна была совсем другой, нежели при их встрече возле дома, и если она просто разыграла его, то, несомненно, заслуживала Оскара.

— Что бы я выиграла, если бы рассказала?

— Мстят не ради того, чтобы на этом что-то выиграть, мстят ради мести.

Анна издала протяжный вздох, не столько от злости, что ее обвинили, сколько от разочарования.

— Неужели ты действительно думаешь, что это я?

— Не знаю, а это ты?

— Нет, я поехала прямо домой и легла спать. Разбудил меня ты.

Себастиан не мог решить, верит ли он ей. Если он что и знал про Анну, так то, что она умеет лгать правдоподобно.

— Но что-то должно было произойти? Я вчера разговаривал с ней. До твоего прихода. Тогда все было нормально.

— Знаешь что, я не хочу, чтобы меня в это впутывали. — В голосе Анны внезапно послышалась усталость. — У тебя, похоже, лучше контакт с Ваньей, чем у меня, так вот ее и спроси. — Она положила трубку. Себастиан остался сидеть с молчащим мобильным телефоном в руке. Потом раздраженно отложил его в сторону и нервно прошелся по гостиной.

Что же, черт возьми, произошло?

Интервью немного вышло за рамки, но если бы дело было в нем, Торкель сказал бы. По словам Торкеля, Розмари тоже отношения к этому не имеет, и Себастиан ему верил. Значит, что-то другое? Например, Вальдемар. Возможно, ему удалось повлиять на дочь, убедить ее держаться от него подальше. Себастиан не имел представления. Он ненавидел, когда в отношении него принимали решение, а его потом просто ставили перед фактом. Особенно, когда он не понимал причины. Нужно все равно поехать в офис. Пробиться внутрь и потребовать ответа. Наверняка получится настоящий цирк, но уже хуже быть не может.

Раздался звонок в дверь. Себастиан тотчас преисполнился сильного ощущения надежды. Наверное, это она. Когда он совершал какую-нибудь глупость, Ванья обычно ему все прямо высказывала. Она не из тех, кто уклоняется и закрывает на проблемы глаза.

Он почти бегом направился к двери. В последний раз поправил брюки и рубашку, чтобы не выглядеть неопрятно, когда откроет. Значения это, конечно, не имело. Она пришла, чтобы отругать его, а не за чем-нибудь другим.

Он открыл дверь. Никого. Он сделал полшага вперед и успел увидеть прижавшуюся к стене слева от него фигуру в темной одежде, которая, словно тень, быстро метнулась к нему. Себастиан попытался шагнуть назад, но не успел. Руки настигли его, схватили за затылок и шею. Мужчина, почувствовал он. Он попытался извернуться и высвободиться, но мужчина уже был возле него. Сзади. Быстро приложил руку к его лицу, рту и носу. Себастиан на секунду почувствовал сильный резкий запах, и ноги сразу перестали слушаться. Все затуманилось. Он развернулся, пытаясь увидеть лицо напавшего на него мужчины. Увидел только балаклаву.

Глаза излучали ненависть и гнев.

«Интервью сработало», — успел подумать он.

Потом все потемнело.

Первое, что отметил Себастиан, — он сидит. Второе — он не может пошевелиться.

Голова была опущена на грудь, и он разглядел обвитую вокруг живота тонкую веревку, но вскоре понял, что ноги у него прикреплены к ножкам стула, а руки связаны за спиной. Не отрывая взгляда от пола, он сосредоточился на поддержании спокойного и размеренного дыхания, пока воздействие того, чем его усыпили, не станет еще меньше. Он слышал какие-то перемещения. Шаги по бетонному полу, что-то заскреблось, кто-то застонал или, по крайней мере, пытался издавать звуки. Ворковали голуби. Но никаких голосов. Единичные звуки отдавались эхом, и у Себастиана возникло ощущение, что он находится в довольно большом, но пустом помещении.

Еще минут десять он притворялся, будто по-прежнему без сознания, пока не почувствовал, что голова настолько прояснилась, что он способен всерьез воспринимать ситуацию. Подняв голову, он ощутил боль в затылке. Он стал медленно поворачивать голову справа налево, чтобы размять мышцы и максимально разглядеть картину перед собой.

Все верно, он находится в пустой комнате с голыми бетонными стенами и бетонным полом. Заброшенное промышленное или складское помещение. Под потолком ряды окон, в некоторых разбиты стекла. Впереди комнату сносно освещают единичные лампы дневного света.

Напротив, метрах в пяти от него, сидел другой человек, тоже привязанный к стулу. На шее плакат. Себастиан узнал и плакат, и человека на стуле.

Плакат — такой же, как висел на Класе Вальгрене, когда они его нашли. «ВИНОВЕН», большими буквами.

Мужчина — Леннарт Чельман, главный редактор газеты «Экспрессен».

Увидев, что Себастиан очнулся, он так задергался в своих оковах, что стул на несколько сантиметров переместился. Себастиан узнал скребущийся звук и приглушенные стоны из-за мощного кляпа во рту. Сам он раньше даже не задумывался над тем, есть ли у него кляп, и теперь пощупал языком и губами. Ничего. Значит, помещение находится в настолько необитаемом месте, что все равно, будет ли он кричать. Поэтому он не стал.

Рядом с Чельманом стоял мужчина в балаклаве, который позвонил Себастиану в дверь несколько… Он не знал, сколько времени пробыл без сознания. Казалось, несколько часов. За окном было светло, но в такое время года светло двадцать часов в сутки, то есть это ни о чем не говорило.

— Значит, ты умнее меня, — сказал мужчина, спокойно направившись к Себастиану. Контролирует ситуацию, расслаблен, считает, что добился успеха.

В обычных случаях Себастиан попытался бы вступить с ним в контакт. Стал бы много говорить. Постарался бы превратить себя в его глазах из обычной анонимной жертвы в живого человека. Но с приближавшимся к нему человеком такое бы не прошло. Он долго обедал со всеми своими жертвами, вероятно, довольно хорошо их узнавал, но у него все равно не возникло проблем с тем, чтобы их убить.

Он ощущает свое превосходство во всех отношениях, а Себастиан бросил ему вызов. Он почувствовал, как на лбу выступил пот, хотя в помещении было далеко не жарко, и как дыхание участилось и стало менее глубоким.

— Но этого ты просчитать не смог, — продолжил мужчина, останавливаясь перед Себастианом, которому пришлось запрокинуть голову, чтобы по-прежнему смотреть ему в глаза.

— Чего ты хочешь? — спросил он, пытаясь не выдать голосом страха и нервозности. Ему показалось, что у него получилось.

— Знаешь, почему он заслуживает смерти? — спросил мужчина, указывая на Чельмана.

Себастиан молчал. У него возникло ощущение, что ему все равно объяснят.

— Он ответственен за то, что мы знаем о Кейтлин Дженнер и семействе Кардашьян [134] Кейтлин Дженнер — трансгендерная женщина, урожденная Уильям Брюс Дженнер, американская телезвезда. «Семейство Кардашьян» — американское реалити-шоу. больше, чем о каком-нибудь из наших министров.