Влада Ольховская - Зеркальный паук

Ситуация становилась все более любопытной.

– Ладно, я расскажу… Но это только для дела, никаких интервью или чего-то в этом роде! – предупредила Людмила. – Иначе я сразу откажусь от своих слов, вот увидите!

– Напоминаю, я не из СМИ.

– И Антон… Он тоже не должен знать, что я это говорила!

– Думаю, ему сейчас не до того будет.

Судя по тяжелому взгляду, Людмила по-прежнему не доверяла ей, но и молчать не стала.

Они поженились совсем молодыми, сразу после студенчества. Антон был тихим, неконфликтным, очень вежливым. Из тех, кто не спорит без острой необходимости и помогает старушке-соседке донести тяжелые сумки до квартиры. Людмиле казалось, что это означает: он никак не может быть преступником, он же добрый! Алиса знала, что это не означает ровным счетом ничего. Маньяки ничем не отличаются от обычных людей, они умеют сливаться с толпой. То, что Антон старался не привлекать к себе внимания, как раз свидетельствовало против него.

Со стороны Мотылевы казались идеальной семьей. Он быстро устроился на работу, хорошо зарабатывал, деньги приносил жене. Она тоже работала, следила за собой. У них, красивой пары, были такие же красивые друзья. Так что, когда они развелись, для многих это стало абсолютной неожиданностью.

Люди ведь легко верят в привлекательную картинку, мало кто знает, что происходит за закрытыми дверями. А иногда может оказаться, что образ для зрителей и настоящая личность – это два разных человека.

Нет, Антон и Людмила не ссорились, он не был скрытым тираном, она не была требовательной стервой. Все их проблемы начинались, когда гасли огни и расстилалась постель. Они, такие гармоничные днем, совершенно не подходили друг другу ночью.

– Я не говорю, что секса у нас не было, – уточнила Людмила. – Что-то было, хотя и не сразу. Сразу-то у него не получилось. Хо, да я б никому не сказала! Но мы оба знали. Он комплексовал из-за того, что не смог. Я – из-за того, что не была достаточно привлекательна. Я впервые разделась перед мужчиной – и что? И ничего! Страдали мы оба. Потом у нас получилось… Не помню, с какой попытки… Для меня опыт был относительно болезненным, ни о каком удовольствии и речи не шло, но все это перекрыла эйфория от того, что мой муж наконец-то захотел меня. Вам-то, наверно, с таким сталкиваться не доводилось! Вы из другой породы, таких все хотят.

Хотят и любят – не одно и то же…

– Мы не обо мне говорим, – холодно напомнила Алиса.

– Да, обо мне… Или о той, кем я была. Маленькая наивная дурочка. Я ведь ничего не знала о сексе! Антон был у меня первым, мне не с чем было сравнить. Я даже долго, больше года, не знала, что что-то идет не так. Мне казалось: если мужик кончил – все в порядке. А это просто физиология. Все мои знания были интуитивными, но я смутно догадывалась, что я почему-то не подхожу Антону. Он ждал от меня чего-то, а я не знала, чего. Это было давно, о том, чтобы обратиться к кому-то за помощью, и речи не шло, я даже с подругами не могла поговорить! Я чувствовала себя уродцем и боялась признаться в своей ущербности. Как это по-женски, правда? Брать всю вину на себя! Но вам, думаю, и это незнакомо. Я начала искать ответ самостоятельно, читала статьи, делала пометки из книг о сексе, как отличница с косичками! Я пыталась исправить ситуацию, но у меня не получилось… Я сделала только хуже.

– Как?

– Я пыталась сделать осмысленным то, что должно быть страстным. Слишком много думала! Я, например, вычитала, что мужчины любят красивое белье на женах. Но я была такой стеснительной, что в жизни не сунулась бы в магазин товаров для взрослых и заказывала почтой. В итоге все эти лифчики и костюмы горничных висели на мне мешком… Антон хохотал так, что будил соседей.

Людмила рассмеялась, словно желая подражать тому Антону, который остался в далеком прошлом. Вот только смех у нее получился совсем не веселый, а обиженный и злой. Алиса сдержанно улыбнулась, но только потому, что нужно было как-то реагировать. Слышать все это было неприятно, словно ее заставили переодеваться в те самые мешковатые дешевые секс-костюмы и уже она стояла, как полная дура, перед хохочущим мужиком.

«Ян, стервец, во что ты меня втравил!» – раздраженно подумала она.

– Я попробовала еще один совет: быть активной, – продолжила Людмила. – Вроде как женщина не должна лежать бревном, мужчины любят, когда она в постели берет все на себя! Вы как, проявляете инициативу?

– Не думаю, что это важно сейчас.

– Да уж, как личное потрошить – так только я! Ну а чего мне стесняться? Что было, то было, и для меня уже все закончилось. В моем возрасте не стыдно признаваться в том, что было раньше! А ничего и не было. Я старательно запоминала все движения, которые рекомендовались в статьях, и так же старательно их выполняла. Как упражнения на уроках физкультуры. После моей инициативы у Антона вообще вставать перестал.

– То есть, супружеской жизни у вас толком и не было?

– Вроде того. Первые два года мы еще пытались, потом – жили вместе, потому что не решались на развод. Про себя я называла Антона импотентом, убедила себя, что он не способен нормально удовлетворить женщину. Это ведь мужское дело, проблема не во мне! Но уже тогда я подозревала, что все сложнее… Ему просто хотелось чего-то, что я не могла дать.

– Так может, это как раз то, в чем его подозревают?

– Нет, – отрезала Людмила. – Это уж точно нет! Говорю же, он всегда оставался очень мягким и понимающим, черт его дери! Даже когда у нас не получалось, он иногда смеялся, а иногда и утешал меня. Если я говорила ему «нет», он не настаивал. Как пентюх последний! Мы прожили в одних стенах четыре года, и за это время он ни разу не попытался взять меня силой, даже пьяный. Уж не думаю, что с возрастом он стал агрессивней! С возрастом все смирными становятся.

Все это тоже мало что значило. Алиса знала, что у многих маньяков были семьи, жены, дети. Близкие люди, которые даже не догадывались, чем занимается по ночам «милый папочка»!

– Кто стал инициатором развода? – спросила Алиса.

– Я. Ну не могла я больше это терпеть, не могла! Если бы я всю кашу не заварила, Антон и дальше бы со мной жил. Видите, насколько он мягкий? И такие у вас преступники? Уж не знаю, какие у полиции на него улики, но его явно подставить пытаются. Наверняка выгораживают кого-то другого! Может, хоть прокуратура вмешается? Знайте, если до суда дойдет, я буду свидетельствовать в пользу Антона!

– Вы все еще любите его?

– Я просто за справедливость! Кто-то же должен справедливым быть, а?

Уходя оттуда, Алиса чувствовала себя грязной. Она не могла объяснить, почему, что это за грязь, ей просто казалось, что ее кожу покрывает что-то липкое. Она пришла домой и два часа простояла под душем, но чувство чистоты почему-то так и не вернулось.