Влада Ольховская - Зеркальный паук

– И Ян?

– Как ни странно, да, хотя именно с ним она связалась, когда добралась туда. Я так поняла, план у нее был нехитрый: найти работу, адаптироваться в Штатах, а к осени поступить там в полицейскую академию. Уж оттуда дед Миша не смог бы ее вытурить!

– Звучит невероятно.

– Это да. Но если хотя бы половина того, что я слышала об Александре, – правда, у нее получилось бы. Вот это меня и бесит! Назвали меня в ее честь и думают, что я должна быть такой же! А я жирная и тупая, вот так-то!

Асю опять несло не туда, просыпались подростковые обиды, которые Алисе совсем не хотелось обсуждать. Они ведь только добрались до самого важного!

– Ты сказала «у нее получилось бы»… но не получилось?

– Ой, да вы и сами знаете, что нет! Мы ведь говорим о покойнице.

Поначалу у Александры все шло хорошо: она нашла подработку в кафе, у нее появились друзья, она изучала материалы об обучении в полиции. Ян тяжело переносил разлуку с сестрой и был твердо намерен приехать к ней летом.

Но в мае Александра неожиданно перестала выходить на связь. Поиски начались почти сразу, Михаил сумел все устроить. Да только они ни к чему не привели: она просто исчезла, ни ее работодатели, ни друзья не знали, где она. Их это тоже беспокоило, такое поведение было совсем не в духе Александры, однако помочь они не могли.

Все указывало на то, что ее похитили, но кто и когда – неизвестно. Ее, дочь полицейского, пусть даже из России, искали не хуже, чем искали бы американку, однако результатов это не давало. Ян рвался туда, к ней, а Михаил боялся, что в таком состоянии он только бед натворит. По его настоянию младшему сыну не дали визу.

Семья жила в мучительном ожидании. Они волновались за Александру, но в глубине души каждый из них верил, что она вернется живой. Может быть, потрепанной, покалеченной, травмированной, но живой. Это же Александра, у нее, как у кошки, девять жизней!

Однако живую Александру они так и не увидели. Осенью в США нашли ее тело – у какого-то богом забытого шоссе в пригороде Чикаго. Михаил улетел на опознание и подтвердил печальную новость. Это действительно была она.

Ее убийство так и не было раскрыто – спустя четырнадцать лет уже можно было говорить об этом уверенно. Ася даже не знала точно обстоятельства ее смерти, от нее скрывали подробности. Алиса догадывалась, почему, не нужно ребенку о таком знать!

Тело Александры привезли в Россию и похоронили на городском кладбище. Ее история осталась шрамом на всей семье Эйлер.

Алисе отчаянно хотелось узнать, как это пережил Ян. Что он делал тогда? Как справился? Плакал или нет? Отчислился из академии или продолжил обучение? Но задавать такие вопросы Асе было бесполезно. Ася знала то, что ей рассказала мать, а это уже прошлое Яна, правда известна только ему.

Свою часть сделки Алиса тоже выполнила: она остановилась в соседнем дворе, который не просматривался из окон квартиры Нины Эйлер.

– Спасибо тебе, – кивнула она.

– Вам спасибо, – отозвалась Ася. – Это… Я, кажется, догадываюсь, почему вы интересуетесь Александрой, если вам нравится дядя Ян. Вы, как и моя мама, верите, что раз они близнецы, между ними существует особая связь, которую даже смерть не может разрушить и все такое.

– Я этого не говорила.

– Ну, блин, чувствуется! Так вот, фигня все это. Я всегда знала дядю Яна одного, уже такого, каким он стал после смерти сестры. Он классный, он самодостаточный, у него все в порядке, он ту смерть пережил и забыл. Вот и вы забудьте об Александре! Из могилы она точно не вылезет.

За последние сутки Ян собрал так много информации об Антоне Мотылеве, что иногда ему казалось: они давно знакомы.

Он точно знал, как выглядит подозреваемый. Высокий, подтянутый, следит за собой. Черты лица грубые, однако сам Мотылев об этом прекрасно знает – и исправляет. Он всегда гладко выбрит, у него стильная стрижка, а главное, доброжелательное выражение лица и очаровательная улыбка. Он говорит тихо, вежливо, грамотно, никто из его коллег, с которыми он проработал много лет, не слышал, чтобы Антон повышал голос. При этом его нельзя назвать бесхребетным рохлей, он отличный профессионал, ему хватает ума решить любой конфликт так, чтобы обе стороны остались довольны, сотрудники его уважают.

Такой он для знакомых, для тех, кому известно его имя. Ян успел составить представление и о другой стороне Мотылева – той, которая раскрывалась в долгой, многомесячной переписке с Еленой Чайкиной. Это был властный человек, уверенный в себе, умеющий отдавать приказы, которые будут исполнены. Ян догадывался, почему Мотылев так и не сумел сойтись с собственной женой. Не было у него никаких проблем в сексе – кроме Людмилы. Потому что когда два человека так катастрофически не подходят друг другу, ничего хорошего из этого не выйдет. А вот Елена Чайкина ему подходила, ею он хотел обладать.

На первый взгляд картинка складывалась, на второй – нет. Яну казалось, что кто-то подсунул ему куски разных паззлов, очень похожих между собой. Это два изображения ясного синего неба – но это разные изображения, и их фрагменты не будут подходить друг другу.

Если строить основную версию в том же ключе, что и раньше, получается слишком киношно и показательно. Днем Антон Мотылев – уважаемый человек, заботливый сын для престарелой матери, друг и советник. Ночью – страшное чудовище, жаждущее крови. Не мог Ян принять эту версию, просто не мог!

Начать хотя бы с того, что Мотылев не относился к тем тупым насильникам, для которых «нет» значит «да». Он мог быть властным и доминантным только при одном условии: согласии партнерши. И Елена Чайкина такое согласие давала! Просмотр ее переписки принес куда больше информации, чем показания Майи Озеровой. Елена не только рассказала своему якобы неизвестному партнеру про лесную прогулку. Она и дальше докладывала ему, где и когда она будет одна, а если Мотылев звал ее куда-то, она приходила.

За довольно долгий период знакомства между ними сложились пусть и странные, но стабильные отношения. Елена могла не знать имени своего партнера, профессии, возраста… Да ее это и не волновало, только добавляло встречам с «таинственным незнакомцем» шарма! Ей важно было другое: что этот мужчина хорошо выглядит, следит за собой, пахнет дорогим одеколоном, а не грязной одеждой. Он мог дать ей то, чего она хотела, а она могла это прекратить: перед каждой их встречей Мотылев ненавязчиво уточнял, готова ли она продолжить.

Для следствия был важен и еще один момент: похоже, ни один из них не рвался иметь детей. Мотылев так точно! Они пару раз обсуждали предохранение, и он настаивал, чтобы Елена взяла это на себя. Этот человек вовсе не мечтал о наследнике. Мог ли он устроить резню из-за того, чего изначально не хотел?