Дэй Кин - Шаг к убийству

— Фландерс здесь, — сообщил Причард.

Он подогнал полицейскую машину к бетонной площадке и затормозил рядом с заправляющимся «бьюиком».

Здоровый, крепкий, невозмутимый, лет сорока пяти, привыкший к хорошему виски и дорогим сигарам, Фландерс слыл дамским угодником. Реннер до сих пор так и не решил, нравится доктор ему или нет. Но он готов был поспорить, что все эти расчудесные милашки, замужние или нет, которые снимали одежду в кабинете доктора Фландерса и затем выходили от него с довольными улыбками и зажатым в потном кулачке счетом, не захотели бы проходить дальнейшее обследование у какого-нибудь другого врача. Тем не менее, он был неплохим специалистом.

Фландерс подошел к полицейской машине, распространяя вокруг аромат своих неизменных сигар. '

— Прошу прощения, — извинился он. — На ранчо Бисон мне пришлось потратить времени больше, чем я предполагал.

Реннер выбрался из полицейской машины, держа Тамару на руках.

— Как по-вашему, она серьезно пострадала? — спросил Фландерс.

— Мы думаем, что переломов нет, — ответил за Курта Причард. — Вероятно, она в шоковом состоянии. Своим чудесным спасением девушка обязана Курту. Он вытащил ее из салона за минуту до того, как машина рухнула в пропасть.

— А тот человек, с которым она была?

— Он мертв. Так же, как и Эйнджел Гуттиерес.

Фландерс тыльной стороной ладони проверил пульс на шее Тамары. Затем, бросив сигару, приподнял веки и посветил фонариком.

— Хорошенькая маленькая девчушка, — констатировал он, закончив осмотр. — Она все время без сознания?

— Нет, — пояснил Причард, — она приходила в себя дважды. Первый раз в разбитой машине, когда Курт пытался вытащить ее. Она сказала ему на венгерском языке, что ее зовут Тамара Дараний и что водитель машины, который погиб, подобрал ее на автобусной остановке, Грейхаунд, в Коув-Спрингс.

— А когда второй раз к ней вернулось сознание?

— Сразу же после того, как Курт вытащил ее из машины. Она оказалась почти обнаженной и инстинктивно пыталась прикрывать свою наготу руками. Она ничего нам не объяснила, судя по ее действиям, последнее, что осталось в ее памяти, это попытка убитого позабавиться с ней.

Фландерс посмотрел на Реннера:

— Это так?

— Не знаю, — пожал плечами Реннер. — Мне стало плохо, а когда я пришел в себя, Причард уже накрывал ее одеялом.

Фландерс на мгновение задумался.

— Вы говорите, она пыталась прикрывать себя? Ей это удалось?

— Насколько это было возможно.

— Она с трудом двигала руками?

— Нет, не сказал бы, — ответил Причард. — А это имеет какое-то значение?

Фландерс откусил кончик новой сигары.

— Хочу проверить кое-что. — Он посмотрел на Реннера. — Что же вы стоите? Отнесите ее в какой-нибудь номер, и я осмотрю ее.

Реннер попросил Маннерса принести ключ от второго номера. Когда старик отпер дверь, он внес Тамару в комнату и осторожно положил ее маленькое тело на тридцатидолларовое покрывало, украшенное цветными монограммами с названиями известных на западе ранчо. Эти покрывала он купил, чтобы придать шикарный вид своему туристскому предприятию.

Раскинувшись на двойной кровати, Тамара выглядела удивительно хрупкой и незащищенной, скорее ребенком, чем женщиной. Ее лицо было перепачкано грязью и кровью. Обрывки листьев и веток застряли в ее волосах. Чулки порваны. Одна туфля осталась в машине, упавшей в пропасть. В подошве другой зияла дырка.

Доктор Фландерс присел к ней на кровать, измерил пульс и послушал сердце. Похоже, он остался доволен осмотром, затем повернул голову на подушке и ощупал ее пальцами.

Фландерс пожал плечами.

— Пока все в порядке. Полагаю, это шоковое состояние. Но ничего определенного сейчас сказать нельзя. '

Шериф Причард сухо произнес:

— Хочу заметить, что молния на брюках покойного была расстегнута. Так что, поскольку вы являетесь медицинским экспертом в нашем округе, вам надлежит произвести осмотр тщательнее. Если погибший изнасиловал ее, она может подать в суд и предъявить иск с оплатой за счет его имущества.

Фландерс коротко отрезал:

— Я знаю свои обязанности.

Он приподнял Тамарин свитер, чтобы осмотреть верхнюю часть ее тела. Затем быстро мотнул головой, и горячий пепел его сигары упал на розовый сосок ее обнаженной груди.

' Тамара вздрогнула^ но ее глаза так и остались закрытыми.

«Паршивый мясник», — в сердцах подумал Реннер и повернул голову туда, куда смотрел Фландерс. Они в комнате были уже не одни. Келси Андерс и четверо любопытных крестьян, Мэри и ее спутник вернулись в поместье и сейчас столпились в двери.

Фландерс стряхнул пепел с того места, куда он упал, вынул сигару изо рта и холодно произнес:

— Знаете, бывают времена, когда меня ненавидит все человечест во. Сейчас именно такой момент. Если вы, мужчины, до сих пор не знаете, как выглядит обнаженная женщина, вам и дальше не следует этого знать. Убирайтесь отсюда все! Все до единого! *

Он подал знак Мэри.

— За исключением шерифа Причарда и этой девушки. — Мокрым концом сигары он сделал жест в их сторону. — И вы тоже уходите, Реннер.

— Как скажете. — Он не испытывал сожаления, ибо знал, как вы-' глядит Тамара, и лишний раз убедился в ее привлекательности, не жедая, чтобы она испугалась. — Я буду рядом, если понадоблюсь, — только и сказал он.

Утро было прохладнее, чем Обычно. Клубы пара поднимались над подогретой водой бассейна. Мужчины, собравшиеся перед зданием гостиницы, потоптались немного на месте, затем медленно двинулись ко входу в комплекс и коктейль-бар. Реннер подумал, что они пришли помянуть последний раз Эйнджела. Он надеялся, что крестьяне уже не раз выпили за упокой его души. В данный момент он дорожил каждым долларом, и сейчас его лучшим другом был кассовый аппарат.

Келси стоял позади всех. <

— Как вы думаете, с ней будет все в порядке?

Реннер занимал первый номер в своем комплексе. Он отпер дверь, спокойно ответил:

— Не пойму, о чем вы так беспокоитесь?

— Я хочу позаботиться о девочке.

— Да, верно, — сказал Реннер, — припоминаю. Вы сказали мне у обрыва, что хотели бы прибрать ее к рукам. Понимаю, что вы имеете в виду.

Келси мрачно помолчал.

— Ну, а что в этом плохого? Девушка выглядит так, что немного долларов ей ничуть не помешает. И уж если говорить о ее юбке, замотавшейся вокруг шеи, и расстегнутой молнии у того старикашки, уверен, что у них в машине велись свои игры, когда они свалились с дороги.

— На скорости девяносто миль в час?

— Как бы там ни было, но это случилось

Реннер прислонился к дверному косяку. У него непроизвольно сжались кулаки. Из разорванной штанины выглядывала коленка. Когда он протискивался через разбитое окно, чтобы добраться до Тамары, то не только оторвал накладной карман у своего лучшего фланелевого костюма, но и, казалось, тщательно обтер им залитую кровью кожаную обшивку автомобиля. У него болели все кости. Мускулы ныли так, что создавалось ощущение, будто по ним долго били молотком.