Анатолий Силин - Перстень шаха

Парня же опять понесло: стал хвастаться, что он заместитель директора коопторговского магазина и что в их магазин «окунаются» все менты, назвал несколько фамилий работников милиции. Пригласил и меня заходить, пообещав, что отоварит на высшем уровне.

А я вожусь с бумагами и делаю вид, что меня это абсолютно не интересует. В голове как заноза одна-разъединственная мысль -- опознает его потерпевшая или нет? Что, если не опознает? Тогда к чему было городить всю эту кутерьму? Жду Сергея Рожнова. Наконец он заглянул в дверь и кивком головы известил, что все в порядке. А теперь поясню, как я планировал провести опознание. В мой кабинет можно было войти через соседний. Вот в этом кабинете как раз и сидела потерпевшая, и когда мы с водителем будем выходить, она обязательно его увидит. После сигнала Рожнова я предложил ему спуститься в дежурную часть к вернувшемуся с места происшествия эксперту. Проходя через соседний кабинет, заметил, как впилась своими глазами в спутника потерпевшая. Оставив его в дежурке, побежал обратно наверх. Мне навстречу уже несся Рожнов. «Он, он, опознала!» -- крикнул Сергей радостно.

Вы знаете, когда я это услышал, с меня будто огромный груз свалился. Такое чувство трудно словами передать. Да, это была удача, которой могло и не быть, если бы мы не поехали к водохранилищу в эту Крещенскую ночь... Ей-Богу, это было как некое божественное знамение, и оно помогло нам!

Вернувшись в дежурку, я сказал водителю всего три слова:

-- Она вас опознала.

-- Я это понял, когда шел через тот, соседний с вашим кабинет, -- весь побелев, опустил он голову.

-- Сами признаетесь и назовете сообщников или будем устраивать очные ставки с потерпевшей и ждать результатов экспертизы чехлов из барашковых шкурок?

Насчет чехлов я специально ввернул: пусть думает, что нам обо всем известно.

-- Не надо ставок и не надо экспертиз, сам все расскажу и напишу. Я был пьян, и на это меня подбили дружки двоюродного брата. Чего уж теперь... -- схватился он за голову.

Водитель подробно описал все, что случилось в тот поздний декабрьский вечер. Они ехали на машине и увидели стоявшую на остановке молодую девушку, которая кому-то из ребят понравилась. Притормозив, силой втащили ее в машину. По пути на левый берег, посадили еще одного друга. Ехали через Вогрэсовский мост, потом проехали Таврово и плотину. За войсковой частью свернули в лес, где и совершили свое грязное дело. Одежду потерпевшей, как я уже раньше сказал, выбрасывали по частям. Девочку подобрал водитель войсковой части и доставил в отдел милиции. В совершении изнасилования признались и двое молодых ребят, которые сидели в машине. Скоро доставили в отдел и четвертого из их компании. Все признались и написали явки с повинной. Парадокс, да и только: не потерпевшая опознавала своих насильников, а они ее. Если честно, то их явки с повинной я порвал. Твердо уверен, что сами они никогда бы не пришли в милицию и ни в чем не повинились.

Мы работали всю ночь. Пригласили следователя прокуратуры Гужву. Он принял от меня материалы и сразу же принялся за проведение следственных действий. Интересно было наблюдать, как переменился настрой девушки, которая ехала в машине и больше всех грозила нам всякими карами. Теперь-то она завертелась. Следователь же был немало удивлен тому, как оперативно я поймал насильников. Из машины были изъяты шкурки, на них криминалисты позже обнаружат капли крови. Всё подтвердилось.

Рано утром в отдел пришли отец и мать водителя, тоже работавшие в торговле. Оказывается, у их сына намечалась свадьба. Родители были в отчаянии: все рухнуло -- свадьба, карьера и нормальная жизнь сына. Пытались убедить, что он не такой уж негодяй, просто так получилось. Предлагали мне, Гужве, Рожнову и потерпевшей деньги, а потерпевшей еще и купить дом, только чтобы мы все замяли, дело закрыли, а их сынка отпустили. Но, естественно, никто из нас на это не пошел. Даже обычно сдержанного и спокойного следователя Гужву вывели из себя слова родителей, что их сын никакой не мерзавец, а это его плохие дружки на дурное подбили.

-- Да он не просто мерзавец, он -- отморозок! -- отрезал Гужва. -- Отвезти несовершеннолетнюю девочку в лес, изнасиловать и бросить там зимой одну, без одежды, -- и это, вы говорите, не мерзавец?! Взращенная вами вседозволенность привела его к такому финалу, и он будет предан суду!..

Состоялся суд. Трое насильников получили по 10--12 лет лишения свободы, четвертый, который потерпевшую не трогал и проходил как соучастник, получил 7 лет лишения. Да, он ее не насиловал и даже догнал, когда убежала, проявив заботу, чтобы не замерзла. Но потом-то, как и все остальные, бросил в лесу без одежды.

За оперативное и четкое раскрытие данного преступления я был поощрен начальником отдела милиции Денисовым денежной премией в сумме ста рублей.

Сейчас я на пенсии, но о работе в уголовном розыске вспоминаю с огромным волнением. А вспомнить есть что. С первых лет работы в этой службе я старался вникать в оперативную обстановку как на своем участке, так и в районе, активно реагировать на все, что происходило вокруг. Крутился, вертелся, шурупил, как говорится, мозгами и, естественно, получал неплохую отдачу. Ясно же, что преступник сам к тебе не придет и не скажет: забери меня в «каталажку», я тут натворил... Вот такому оперу уж точно в милиции делать нечего.

Расскажу про один случай. Было это, правда, давно, но данный преступник и его дела крепко врезались в мою память. Речь пойдет о матером квартирном воре, считавшемся авторитетом среди своих собратьев. Его фамилию пока не называю. В общем-то, и я не думал не гадал, что судьба сведет меня, молодого тогда еще оперативника, с прожженным вором в авторитете. А она -- именно свела, схлестнула, ну а дальше уж -- кто кого?..

В зоне моего обслуживания и на других улицах Советского района, а как позже выяснилось, и на территории Ленинского и Левобережного районов города Воронежа была совершена серия квартирных краж. Особенностью этих краж являлось то, что преступник (или преступники, это еще надо было разобраться) похищали только драгоценные изделия и деньги. Другой особенностью было то, что кражи происходили у одиноких, лет под сорок женщин, работавших, как правило, в сфере торговли или парикмахерами и неплохо материально обеспеченных. Потерпевшие Петрова, Самойленко и другие рассказали, что каждая из них до того, как ее обокрали, знакомилась с мужчиной весьма приятной наружности, хорошо воспитанным и образованным. Каждая ходила вместе с ним в ресторан. Мужчина вел себя прилично, но очень сдержанно и замкнуто. При знакомстве называл себя то Юрой, то Сережей, Володей или Игорем. После совершения краж мужчина сразу же исчезал и больше в поле зрения женщин не попадал.