Блейк Пирс - Мотив для опасений

– В нем были угрозы? – уточнила Эйвери.

« Письмо , – подумала она про себя. – Интересно было бы сравнить почерк. Совпадет ли он с теми двумя, что поступили в участок? »

– Вроде того, – кивнул Киркпатрик. – В основном он просто называл меня бездарем и говорил о том, что истинное искусство является полным хаосом. Подобный бред.

Эйвери с Рамиресом переглянулись.

« Искусство – это хаос , – думала она. – Словно заявление уставшего человека, немного поэтичное… Как в случае с нашим убийцей ».

– Вы случайно не помните его имя? – уточнила Блэк.

– Помню. И даже лучше. Я могу сказать вам, где он работает. Этот маленький ублюдок действительно хорошо разбирается в том, что делает, пытаясь отнять у меня бизнес на протяжении уже полутора лет.

– Здесь, в Бостоне? – удивилась Эйвери.

– О, да. Буду рад указать вам на него.

« Попался », – подумала Блэк, когда Киркпатрик записал информацию на листе бумаги, взятом со стола.

Как выяснилось, адрес, который передал им Киркпатрик, находился всего в шести кварталах от него. Эта секция в Саут-Энде практически ничем не отличалась. Единственной реальной разницей между зданием, где располагалась студия Джина, и мастерской, куда он их направил, было то, что второе помещение находилось в дальней части переулка, что делало его практически незаметным.

Эйвери прочла информацию, которую передал им Киркпатрик на листе бумаги, пытаясь понять, почему это имя кажется ей таким знакомым.

« Растин Джордж , – думала она. – Уверена, что знаю его. Хотя, если в его досье имеется запись о сексуальном насилии, то я могла просто мельком услышать или прочитать о нем где-то ».

Пока Рамирес парковался в конце переулка, прямо напротив двери с номером 233 (по совету Киркпатрика), Эйвери думала о том, стоит ли звонить в А1 и просить диспетчера уточнить информацию по Растину Джорджу. Но все это лишь затормозит дело в тот момент, когда, как ей казалось, они добились хоть какого-то прогресса.

Блэк выбросила идею из головы и вышла из машины за Рамиресом. Конец переулка был устрашающе тихим и довольно заброшенным для этой части города. Она взглянула на одинокое грязное стекло, которое находилось в нескольких футах от двери с номером 233, и увидела в нем свет. По словам Киркпатрика, здесь также располагалась мастерская, причем с более хорошим оснащением, нежели его собственная, несмотря на район.

Подойдя к двери, Эйвери заметила, что на ней отсутствовал звонок. Она попыталась открыть ее и та поддалась. Попав внутрь, она слегка удивилась внутреннему убранству, которое сильно контрастировало с внешним видом здания. Напротив располагалась лестница, а справа был установлен лифт. Слева виднелась огромная металлическая дверь с прикрепленной табличкой «ВХОД ЗАПРЕЩЕН».

– Лестница, – сказала Эйвери. – Я не хочу, чтобы гул лифта оповестил его о нашем приближении.

Рамирес кивнул и они пошли наверх. Поднявшись, они вышли на небольшую площадку, перед которой были установлены огромные двойные двери. Сквозь стекло Блэк смогла разглядеть студию, которая действительно была намного больше, чем у Киркпатрика, но находилась в абсолютно таком же беспорядке. Изнутри была слышна музыка. Эйвери ощутила прилив ностальгии, когда узнала песню «Massive Attack».

Справа от двери находился звонок. Блэк трижды нажала на него и отступила. Через несколько секунд музыка утихла и послышался звук приближающихся шагов. Вдруг со стороны появился мужчина. Он озадаченно и слегка странно оглядел Эйвери и Рамиреса, немного подождав, прежде, чем открыть дверь. Когда он распахнул ее, Блэк ощутила легкий холодный поток воздуха, вырвавшийся изнутри.

– Я могу вам чем-то помочь? – произнес мужчина.

– Да. Вы Растин Джордж? – спросила Эйвери.

– Это так.

– Меня зовут Эйвери Блэк, Убойный отдел участка А1. Надеюсь, у Вас найдется пара минут, чтобы ответить на некоторые вопросы?

– По поводу чего именно?

Время от времени Эйвери не испытывала угрызений совести, обманывая потенциальных подозреваемых. Подобным образом она успокаивала их, надеясь, что это может привести к ответам. Это как раз был один из таких случаев.

– Не уверена, что Вы следили за новостями в последнее время, но не так давно мы наткнулись на несколько тел, найденных в замерзших реках.

– Да, я слышал об этом, – сказал Джордж.

В его глазах отразилось смущение, когда он закрыл им проход в мастерскую.

– Что ж, мы опрашиваем людей, которые связаны с ледяными скульптурами. Всплыло и Ваше имя. Вы же готовите их для свадеб и иных вечеринок, правильно?

– Да, это так.

– Мы склоняемся к тому, что человек, который стоит за всеми этими убийствами, видит их, как некую форму искусства. Мы хотели пообщаться с Вами, чтобы хоть как-то понять человека, работающего со льдом.

– Ох, – произнес Джордж.

Его своеобразная защита медленно таяла на глазах, но Эйвери не считала, что это автоматически делает его невиновным. Он стремился поделиться тем, что знал, проявить заинтересованность, помогая им. Это вполне подходит эгоистичному типажу их убийцы.

Джордж отошел в сторону и впустил их. Блэк снова ощутила холодок, который поддерживался в помещении. Она посмотрела направо и заметила металлическую дверь в дальней стене, подобно той, которую они видели внизу. На маленькой скамейке лежало множество различных инструментов: пилы, долото и иные странные вещи.

– Для начала, – сказала Блэк, – не могли бы Вы рассказать нам, с чего начинают свой путь те, кто решил заняться скульптурой изо льда?

– Несчитая онлайн занятий, они могут записаться на курсы здесь или в колледжах, – ответил Джордж. – Иногда даже можно встретить тех, кто дает бесплатный мастер-класс в публичной библиотеке или что-то в этом роде, но они не считаются.

– А где Вы сами научились этому?

– Я брал несколько уроков здесь, в Бостоне, – сообщил он. – Но они не принесли мне желаемых результатов. Поэтому я поступил на специальные курсы в Нью-Йорке, узнав там целую тонну интересных фактов. Затем я вернулся и открыл свой бизнес.

– Он приносит неплохие деньги? – поинтересовался Рамирес.

– Достаточно, – кивнул Джордж. – Я имею ввиду, что мне приходится подрабатывать на пол ставки то здесь, то там, чтобы сводить концы с концами, но две-три скульптуры в месяц имеют огромное значение.

– Там Вы храните лед и свои работы? – спросила Эйвери, указав на металлическую дверь с правой стороны.

– Да, – ответил он. – Это модифицированный встроенный холодильник.

– Какие температуры он поддерживает?

Джордж бросил подозрительный взгляд. Он подошел к камере и встал перед ней также, как и перед входной дверью несколько минут назад.