Александр Васин - Приди и победи

— Хорошо, на этом пока что закончим, — Морозов махнул кому-то рукой, и окошки видеоселектора стали гаснуть. Когда не осталось ни одного, Булдаков так шумно выдохнул, что капитан испугался: а дышал ли шеф вообще во время разговора?

— Ну что скажешь, Саш? — спросил полковник. — Есть мысли, версии?

— Мысли есть, версий нет. Мы пойдем работать, Егорыч, если что раскопаем — ты узнаешь об этом первым.

— Ладно, свободны.

Всех троих долго упрашивать не пришлось. До конца дня они еще разбирались с информацией по МS-13, пока от сальвадорских муравьев не зарябило в глазах. В конце концов, Бестужев отпустил всех отдыхать.

Выйдя из здания РОВД, он понял, что не видит свою машину. И где он ее видел в последний раз, тоже не помнит. Всему виной проклятый запой. Который случился из-за… И тут все переживания по поводу ушедшей Леры нахлынули с новой силой.

Свою бежевую «четверку» он обнаружил перед домом, куда пришлось добираться на троллейбусе. Машина была аккуратно припаркована перед подъездом. Вместо того, чтобы сразу пойти спать, он зашел в открывшийся недавно в торце дома магазин «Красное и белое». Рассматривая ассортимент, он услышал мягкий женский голос, льющийся из колонок:

— Ром из сахарного тростника очень популярен в Южной и Центральной Америках. Например, в Бразилии существует своя версия рома — кошаса. В Мексике своя — агуардиенте, что переводится как «пламенная вода». Наряду с текилой данный напиток очень популярен среди населения таких стран как Никарагуа и Сальвадор.

— Это судьба, — вздохнул Бестужев. — Девушка, а дайте мне бутылку вот этого рома, о котором сейчас нам тут рассказали.

— Конечно.

Выйдя из магазина, Бестужев постоял минуту на крыльце, потом вернулся и купил еще одну бутылку.

Утро Бестужева началось с дежавю. Снова туалетная кабинка на втором этаже родного РОВД. Снова болит голова, а в голове — ни одной дельной мысли, ни одной идеи, как он тут оказался. Почему в одежде? Последнее, что всплывало в памяти — он в трусах, на кухне глушит любимый сальвадорцами ром. Потом — сплошные провалы.

Но сегодня он проснулся сам. Какая-то тревожная мысль свербила в районе темечка: АЛАРМ, АЛАРМ. Черт! Бестужев вскочил, больно ударившись коленкой об унитаз. В девять видеосвязь с лидером MS-13! Посмотрел на часы — без пятнадцати! Не проспал. На совещание у Булдакова, назначенное на восемь, проспал, а на сам разговор с Санчесом — нет. Что ж, слушать нудный инструктаж генерала Морозова или фсбэшников, он все равно не планировал…

Наскоро умывшись и причесавшись, он оперся о раковину и уставился на свое изображение в зеркале. Видок был еще тот! Красные опухшие глаза, черная, щетина торчала клочками в разные стороны, разбитые губы — а это откуда, неужели подрался ночью? В кармане завибрировал телефон — Олег. Бестужев засомневался, стоит ли освечать. Пока думал, мобильник, еще пару раз дернувшись, затих. На заблокированном экране отобразилось: «37 неотвеченных вызовов». Ух ты! Странно, что телефон не сел.

Пожалуй, пора. Бестужев вытер рукавом лицо и покинул туалет. Понятно, что все уже давно находятся в кабинете полковника, поэтому идти в отдел смысла не было. Он поднялся на пятый этаж. В приемной секретарь Булдакова Ольга с жалостью посмотрела на капитана и, копируя жест хоккейного тренера Знарка, провела указательным пальцем по горлу.

Бестужев шутку оценил, показал Ольге большой палец и, не задерживаясь, прошел в кабинет. С его появлением, оживленная беседа прекратилась, и повисла гнетущая тишина. Которую, в конце концов, разорвал взорвавшийся вулкан — полковник Булдаков!

— БЕСТУЖЕВ, … ТВОЮ МАТЬ! ТЫ …., …., …..! ДА …. ТЫ СЕБЕ ПОЗВОЛЯЕШЬ, … …! …, …. …., ВОТ ТЫ КТО! — ну и в подобном духе, пока хватало воздуха. Еще трижды Егорыч набирал полные легкие кислорода, чтобы выбить его оттуда сакральными словами великого и могучего. Наконец, запал иссяк. А, может быть, Булдаков вспомнил, что в кабинете он не один — за столом для совещаний сидели Олег, Инга, заместитель начальника — майор Еремин, а также худощавый старичок с козлиной бородкой — по-видимому, переводчик. С экрана телевизора смотрел невыспавшийся генерал Морозов. Вот кого-кого, а бывалого кабинетного работника такой эскападой не проймешь.

Буря улеглась. Весь спич руководства Бестужев прослушал молча, но пора было заняться делом.

— Товарищ полковник, со всем вышесказанным согласен, особенно в отношении моих отношений с различными субъектами животного мира! Обещаю впредь исправиться! А также — готов понести соответствующее наказание! Еще — вношу в повестку дня предложение оставить обсуждение моей аморальности на более поздний период и перейти к делу, так как через пять минут сальвадорский бандитос должен выйти на связь.

От подобной наглости Булдаков несколько опешил и сполз в кресло. Из телевизора раздался смех Морозова:

— Наглый капитан у тебя вырос, Егорыч. Далеко пойдет! Занимайте свое место, Бестужев. Присутствующих вы знаете, за исключением доктора Мезенцева, он преподает в вашем Университете испанский язык. Евгений Леопольдович, это капитан Бестужев, ведущий расследование!

Мужчины обменялись рукопожатиями.

— Капитан, доктора ввели в курс дела в рамках разумного. Вы ответственны за расследование, поэтому вам и решать, что и как он еще должен узнать.

— Господа, мне абсолютно не интересны ваши расследования, — голос у доктора оказался дребезжащим, каким-то старческим, при этом удивительно гармонирующим с его козлиной бородкой. — Мое дело — просто помочь вам с переводом. Как я понял, нашим собеседником будет житель Сальвадора, а испанский в этом государстве имеет очень своеобразные фонемы. Чего стоят взрывные «b», «d» «g», например. А интервокальный «y» у них обычно выпадает, а согласный «j» реализуется как аспирата…

— Доктор, доктор, — остановил переводчика Булдаков. — Мы уже поняли, что язык сложный, давайте без научных экскурсов.

— Да-да, конечно, иногда я увлекаюсь, — продребезжал Мезенцев. — Но я хочу поблагодарить вас за эту возможность — я давно не практиковал с носителем языка из Центральной Америки, это такой шанс. Поэтому я с радостью проведу с вами это время.

— Что ж, можете начинать радоваться, — сказал Морозов. — Мои спецы говорят, что к нам пробивается сигнал.

На экране телевизора появилось еще одно окно. Несколько секунд оно шипело помехами, а затем перед присутствующими появилось лицо.

— Бог ты мой! — вырвалось у Булдакова.

Полностью зататуированный череп, увеличенный на шестидесятидюймовый экран, выглядел ужасающе. Языки пламени, обвивающие кинжалы, которые в свою очередь разрывали людскую плоть; гарпии, рвущие своими когтями детские тела; замысловатые узоры, перетекающие в надписи; и выполненные различными шрифтами буквы и цифры «M», «S», «13».