Геннадий Сорокин - Скелет в семейном альбоме

В толпе перед трибуной загудели:

– Какие еще памятники старины? Жрать нечего, а он о культурном наследии беспокоится!

– Товарищи, давайте послушаем Клавдию Мефодиевну! – прокричал в мегафон ведущий митинга. – Она с рождения живет в этом доме, и ей есть что сказать!

На трибуну решительно поднялась старушка в платочке. Она постучала пальцем по микрофону, проверила, как работает звукоусиливающая аппаратура.

– Товарищи! – звонким, совсем не старушечьим голосом выкрикнула она. – Я живу в этом бревенчатом доме с самого рождения и хочу вам сказать: снесите его на хрен! Мне семьдесят лет, и мне надоело зимой по морозу в нужник бегать! Снесите эту хибару и дайте нам нормальные человеческие квартиры!

– Молодец, Клава! – закричали из толпы. – Выдай им, сволочам, по первое число! Придумали, гады, какие-то памятники старины, а народу талоны всучили!

На трибуне наступило замешательство. Организаторы митинга не ожидали, что старушка начнет нести отсебятину. У Клавдии Мефодиевны отобрали микрофон и выпроводили ее с трибуны.

– Товарищи, – вновь обратился к собравшимся организатор митинга, – это частное мнение неграмотной гражданки, но мы-то с вами знаем, что не в уличном туалете дело…

– В заднице твоей дело! – перебили оратора мужики. – Папаша твой мало тебе, бестолочи, ремня давал, вот ты и вырос таким тупым!

Два молодых человека, не обращая внимания на охранявших трибуну милиционеров, прикрепили к ней большой портрет Горбачева.

– Это тебе, Миша, от рабочих завода «Сибстроймаш»!

Парни наклеили на лоб Генерального секретаря талоны на дефицитные товары и скрылись в толпе.

– Кучеряво живут на «Сибстроймаше»! – загалдели митингующие. – Или им по другой сетке талоны выдают?

– Туфта это! – закричали от трибуны. – Талоны эти ненастоящие, от руки нарисованные!

С самого начала митинга я ходил по толпе и здоровался со знакомыми. К концу мероприятия я убедился, что не менее половины собравшихся были сотрудниками милиции, согнанными на площадь со всего города.

«Если сейчас в сторонку отойдут все менты и все кагэбэшники в гражданской одежде, то у трибуны останется человек двадцать, не больше, – подумал я. – Жалкая кучка горлопанов. Они без поддержки масс сами через пять минут разойдутся».

– Андрей, – выцепил меня в толпе Сергиец, – как дела? Убийство Шахини закрыли?

– Списали в архив, как пишут газетчики.

– А что с адвокатом?

– Малышев ездил к прокурору города, тот его послал куда подальше. Не будет Воловский адвоката в розыск объявлять. Не за что.

– А разве нельзя его объявить в розыск как без вести пропавшего?

– Слава, кому надо, тот пускай его в розыск и объявляет. У тебя-то как дела?

– Неважно. Влетел по пьяному делу, выговор схлопотал. Начальник райотдела предупредил, что еще один залет, и он меня попрет из уголовного розыска. Если что, у тебя местечко найдется?

– Посмотрим, – уклончиво ответил я.

В субботу мы гуляли с Лизой по городу. Погода стояла, как по заказу: солнечная и безветренная. С наступлением первых теплых дней природа, уставшая от затянувшейся зимы, пробудилась. В одночасье зазеленело и расцвело все вокруг. Цветы, нарушая порядок очередности, раскрылись все разом, и городские клумбы и газоны запестрели яркими красками.

– Пошли в горсад, – предложила Лиза, – посмотрим, может, колесо обозрения заработало.

– В кафе не пойдем? – уточнил я.

– Я не хочу ни в кафе, ни к тебе домой. Давай просто погуляем. Зачем обязательно куда-то идти, если на улице стоит такая прекрасная погода?

Я не стал возражать. Прогулка так прогулка. Главное, что она перестала стесняться держать меня под руку и дергаться при виде знакомых.

– Ты знаешь, что я собиралась замуж? – спросила Лиза. – Я даже свадебное платье в ателье сшила, а потом передумала.

– Правильно сделала. Твой жених был никчемным человечишкой, нормального мужа из него бы не получилось.

– Зачем ты так говоришь о человеке, которого никогда не видел?

– Лиза, твой жених был настолько туп, что даже не научил тебя целоваться. Ты губы держать не умеешь. Как ты, целуются девочки в пятом классе. К шестому они уже набираются опыта…

– Перестань! – мягко прервала меня Лиза. – Мой жених был хороший парень, он не преследовал меня, как ты, и не диктовал свою волю по каждому поводу.

– Ну и дурак! Мужчина должен иметь свое мнение.

– Ты даже не хочешь спросить, почему я передумала?

– Ты чувствовала, что встретишь меня.

– А почему ты ничего не чувствовал? – сыронизировала она.

– Я? Да я столько женщин бросил ради встречи с тобой! Ни с одной не мог ужиться, все тебя ждал. – Я привлек Лизу к себе и поцеловал. Она брыкалась, пыталась вырваться, но тщетно – не с ее хрупким телосложением противостоять моему натиску.

– Ты с ума сошел? – прошептала она, освободившись из объятий. – Тут людей полно ходит, а ты ведешь себя как хулиган. Что люди о нас подумают?

– «Как она голову держит, ему же неудобно!» Лиза, пошли в кафе.

– Отстань ты со своим кафе! Тебе рассказать, почему я не пошла замуж? Я поняла, что не люблю этого мужчину, а идти в ЗАГС только для того, чтобы знакомые перестали надоедать с вопросом: «Когда?», я не захотела. Мои родители были в шоке. Им мой жених нравился.

– Твои родители будут в шоке, когда со мной познакомятся. Они еще ничего про меня не знают? Ты подготавливай их морально. Я же не твой бывший жених, как забитая овечка себя вести не буду.

Поздним вечером я проводил Лизу до дому. У своего подъезда она неожиданно прижалась ко мне, чмокнула в губы и прошептала:

– Приезжай скорее, я буду тебя ждать.

Пока я в секундной растерянности соображал, что произошло, Лиза юркнула за дверь и как ветер пронеслась до своей квартиры.

«В детстве от мальчиков не набегалась, – подумал я. – Кто бы мне сказал, что есть девушки, которые в двадцать шесть лет целоваться не умеют, я бы не поверил. Но ничего, я ее всему научу».

В воскресенье утром ко мне пришел Саша Клементьев.

– Поезжай на автовокзал, – инструктировал я его, – купишь билет до поселка Лесной, сойдешь на остановке и будешь ждать транзитного автобуса из Новосибирска. Нужный тебе человек будет одет в красную куртку, в руках – дерматиновый дипломат черного цвета. Ты скажешь ему: «Я от Андрея Николаевича». Он отдаст тебе дипломат, а ты передашь ему деньги, на любом попутном автобусе вернешься в город и привезешь дипломат мне.

– Дядя Андрей, что-то мне не светит весь вечер по городу круги наматывать. Давай я с автовокзала сразу домой поеду, а завтра подарю перо твоей девушке.

– Ты адрес не потерял? – требовательно спросил я.

– О боже, – Клементьев театрально закатил глаза к потолку, – какая проблема – не потерять бумажку с адресом! Не оставлю я твою Лизу без подарка. Не волнуйся ты так! Завтра в четыре часа дня я постучусь к ней в дверь и вручу это сказочное перо. Дипломат потом куда девать?