Ларс Кеплер - Соглядатай

Женщина с дидло поднялась и встала позади него; ее руки вдруг юркнули Адаму под футболку и принялись гладить его поясницу и спину. Адам попытался увернуться, опасаясь, как бы она не нашарила пистолет, но она вдруг отпрянула, что-то проворчала и заковыляла в спальню.

Адам понял, что его, видимо, раскрыли, но теперь уже не мог остановиться. Женщина что-то сказала ему в шею, Адама обдало ароматом малины у нее изо рта. Женщина хотела, чтобы он сбавил темп, положила руку ему на грудь, но он убрал руку и крепче прижал партнершу к стене.

Войдя в третью комнату, Адам сразу увидел Эугена Касселя. На голове черный цилиндр, а в остальном — абсолютно голый. Пятеро совокуплялись на огромной кровати. Абажур настольной лампы покосился и вздрагивал вместе с кроватью. Эуген стоял на коленях позади женщины, опустившейся на четвереньки.

Ее жемчужное ожерелье покачивалось между грудей.

Женщина с привязанным к бедрам дидло, шатаясь, вошла в комнату следом за Адамом. Она села на край кровати, чуть не свалилась, но потом удержала равновесие. Еще одна женщина ухватилась за дидло, что-то сказала и рассмеялась. Сидевшая на кровати ответила ей и кашлянула в сгиб локтя.

— Что ты сказала?

— Ля-ля-ля-я, — улыбнулась она.

— Ясно.

— Здесь легавый, ля-ля-ля-я, — повторила она и снова кашлянула.

Эуген услышал ее. Он сел на кровати, рукой ухватив женщину за ягодицу, и перевел взгляд на Адама.

— Это частная вечеринка, — сказал он; на его лице отразилась досада.

— Мы можем поговорить, чтобы нам не мешали? — Адам предъявил полицейское удостоверение.

— Оставьте карточку, и мой адвокат свяжется с вами в понедельник. — Эуген встал с кровати.

Ему было лет сорок; он определенно старше всех собравшихся здесь. Голое безволосое тело подтянуто, несмотря на брюшко. Эрекция прошла. Под полями цилиндра блестело в брови золотое колечко, зрачки были расширены.

— Я ищу Филипа Кронстедта, — сказал Адам.

— Удачи, — улыбнулся Эуген, слегка приподняв цилиндр. — Его здесь нет, но я могу дать подсказку: следуйте за белым кроликом.

— Послушайте, — сказал Адам, — мы можем покинуть номер без лишнего шума, но, если придется, я надену на вас наручники прямо здесь и протащу через всю гостиницу до самой машины.

В комнату вошла женщина с сияюще белой кожей и рыжими волосами, заплетенными в две косички.

— Заказать поесть? — спросила она и затянулась марихуаной.

— Все еще голодна? — игриво спросил Эуген.

Женщина с улыбкой кивнула, выдохнула облачко дыма и подошла к телефону, стоявшему на письменном столе.

— Ладно. Я вижу, придется арестовать вас в соответствии с седьмым параграфом двадцать четвертой статьи Процессуального кодекса, — объявил Адам.

— Не моя вина, что вы ходили в скверную школу и вынуждены теперь служить в полиции, — сухо сказал Эуген. — Мир несправедлив, и…

— Вы знаете Марию Карлссон? — перебил Адам.

— Я люблю ее, — медленно проговорил Эуген.

— Передайте ей привет, — сказал Адам и достал фотографии с места преступления.

В резком свете фотовспышки было видно изрезанное мертвое лицо с широко открытым ртом и сломанной челюстью. Эуген что-то простонал, отшатнулся и опрокинул настольную лампу — коричневая керамическая ножка разлетелась на куски.

Эуген оделся, и Адам вызвал патрульную машину. Оба пошли по гостиничному коридору.

— Господи, какой ужас… не могу прийти в себя. Просто скажите, чем я могу быть полезен, я с удовольствием помогу, для меня это дело чести… но сначала позвоню своему адвокату.

В номере Эуген умылся; его щеки побледнели и теперь лоснились от пота.

— Мне нужно найти Филипа, — сказал Адам.

— Он ни при чем, — отрезал Эуген.

— Филипа нет ни по одному из обычных адресов. Где он?

— Ему нездоровится. — Эуген почесал лоб шляпой. — Не хочу злословить, но именно сейчас я не хочу иметь с Филипом дела. Я уговаривал его обратиться за помощью, но…

— Какого рода помощью? — спросил Адам.

Двери лифта открылись. Пропустив вперед женщину в оранжевом плаще, Адам с Эугеном вошли следом.

— Он ест слишком много соли, — улыбнулся Эуген и покрутил пальцем у виска.

— Он наркоман?

— Да, беда в том, что он увлекается расширителями… Толку от них никакого. Становишься придурком-параноиком, бабах — и слетаешь с катушек, тебе так плохо, что охота умереть.

— Человек может стать агрессивным от расширителей? — спросил Адам, когда они шли к выходу.

— Ты все время трясешься от страха, а в голове — безупречная ясность. Мысли несутся слишком быстро, уснуть невозможно… Когда я видел Филипа в последний раз, он был просто маньяк какой-то, говорил, что он — на тысячах спутниковых фотографий в «Гугле», болтал, что Сатурн пожирал своих детей… Ни секунды не стоял спокойно, все размахивал ножиком, порезал мне руку, кричал, что я должен этому радоваться… и себя он тоже порезал, плечо. Когда он бежал вниз, в метро, за ним осталавась кровавая дорожка.

Они прошли через холл и вышли на Тулегатан — как раз подъехала патрульная машина.

— Сейчас мне просто надо знать, где его найти, — повторил Адам и придержал Эугена.

— Ладно. Пускай я доносчик, но он говорил, что в чулане его не обнаружат.

— В чулане?

— Он арендует подвалы здесь, на Ванадисгатан, — ну знаете, частные склады. Думаю, больше половины здешних чуланов — его.

Двое полицейских в форме подошли, поздоровались с Адамом. Один подвел Эугена к задней дверце машины, другой слушал Адама.

— Отвезите его в тюрьму, в кабинет для допросов, — сказал Адам. — Проследите, чтобы он никому не звонил, мы приедем чуть погодя. Когда явится адвокат, придется выпустить Касселя.

Йона, не обращая внимания на красный свет, свернул налево и помчался по Оденгатан.

Бомжиха, поставив возле себя две нагруженные доверху магазинные тележки, спала, сидя перед входом в «Севен Элевен».

Адам рассказал Йоне, что Филип долгое время принимал слишком много расширителей сознания и, по мнению Эугена, впал в параноидальный психоз.

Эти наркотики уже стали причиной нескольких смертей в Швеции, и вечерние газеты называли их «наркотиками каннибала»: один мужчина, принявший MDPV, попытался отъесть лицо у бездомного.

— Времени в обрез. Полицейские не смогут удерживать Эугена долго, он скоро выйдет и может предупредить Филипа, — закончил Адам, встревоженный.

Йона обогнал такси слева, подрезал машину, пересек по диагонали встречную полосу и погнал автомобиль по Ванадисвэген.

Что-то ударило в брызговик, когда они съехали на тротуар и остановились перед светло-кофейным зданием с красными гаражными воротами.

В Стокгольме есть предприятия, задача которых — обустраивать под частные склады уже имеющиеся подвальные помещения, дабы не менять облик городских улиц. Бесконечные ряды маленьких запертых помещений тянутся под поверхностью земли, словно крипты под соборами.