Агата Кристи - Операция «Катамаран». Падение. После похорон

— Я, пожалуй, пойду пристрою машину.

Гаража при сельской бензоколонке не было, и Сьюзен посоветовали поставить машину в «Королевском гербе», где для нее нашлось бы место. Так она и поступила, поставив автомобиль рядом с готовым отправиться в путь большим «даймлером». За рулем «даймлера» сидел шофер, а на заднем сиденье виднелась фигура укутанного в шарфы и плед пожилого иностранного джентльмена с внушительными усами.

Мальчишка, с которым Сьюзен говорила насчет своей машины, смотрел на нее с таким жадным вниманием, что вряд ли уловил смысл сказанного хотя бы наполовину. Наконец он не выдержал и спросил с благоговением в голосе:

— Э, вы ведь племянница, верно?

— Как понять?

— Вы племянница дамы, что убили?

— Да, ну и что же?

— А! То-то я все думал, где же это я видел вас прежде.

«Тоже мне малолетний вампир», — подумала Сьюзен, возвращаясь в коттедж, где мисс Джилкрист встретила ее с чувством неприкрытого облегчения. На ужин было подано спагетти, и Сьюзен представился еще один случай убедиться, что мисс Джилкрист действительно превосходная кулинарка. За кофе она предложила Сьюзен кусочек свадебного пирога, но та отказалась. Сама мисс Джилкрист откушала пирога с удовольствием и объявила его «совсем недурным». Сьюзен, не мешая собеседнице беззаботно чирикать о чем попало, сидела молча, ожидая подходящего момента завязать беседу о том, что интересовало лично ее. Наконец она сочла, что этот момент наступил, и спросила:

— Мой дядя Ричард, кажется, заезжал сюда незадолго до смерти. Выглядел он больным уже тогда?

— Да нет, я бы не сказала. Такой бодрый и энергичный мужчина. Мисс Ланскене очень удивилась, увидев его. Она сказала: «Ну и ну, Ричард, сколько лет, сколько зим!» А он в ответ: «Да вот, решил заехать, взглянуть, как у тебя дела». Она ему и скажи: «О, у меня-то все в порядке». Мне кажется, миссис Ланскене немножко обидело, что он приехал так вот, почти случайно. А мистер Эбернети сказал: «Кто старое помянет, тому глаз вон. Ведь теперь остались только ты, я и Тимоти, а с ним ни о чем нельзя говорить, кроме его драгоценного здоровья. Ну а ты… Что ж, Пьер, видимо, сделал тебя счастливой, так что, похоже, я был не прав, признаю. Довольна теперь?» И как мило он все это высказал. Видный джентльмен, хотя и пожилой, конечно. Он остался у миссис Ланскене на ленч.

Сьюзен помедлила и задала следующий вопрос:

— Была тетя Кора удивлена, когда он умер?

— О да, ведь это случилось внезапно, не так ли?

— Да, внезапно… Значит, она удивилась… А он не намекал ей на то, как серьезно он болен?

— Ах, вот что… — Мисс Джилкрист на секунду задумалась. — Пожалуй, что-то такое было. Я помню, миссис Ланскене потом говорила, что он очень постарел, даже одряхлел.

— Но вам он не показался дряхлым?

— На вид нет. Но ведь я с ним почти не говорила. Естественно, я оставила их вдвоем.

Сьюзен бросила на нее испытующий взгляд. Не из тех ли она женщин, что подслушивают у дверей? Сьюзен не сомневалась в честности мисс Джилкрист, и ей бы в голову не пришло заподозрить ее, скажем, в том, что она обманывала хозяйку в денежных делах или вскрывала чужие письма. Но ведь любопытство можно облечь в безупречно корректные формы. Она, например, могла найти срочное дело в саду поблизости от открытого окна или вытирать пыль в холле. И тогда, разумеется, просто не могла не услышать чего-нибудь.

— Вы не слышали, о чем они говорили? — спросила Сьюзен.

Чересчур в лоб. Мисс Джилкрист вспыхнула от негодования:

— Могу вас заверить, миссис Бэнкс, что у меня нет привычки подслушивать!

«Значит, подслушивала, — решила про себя Сьюзен, — иначе просто сказала бы „нет“».

Вслух же она произнесла:

— Прошу прощения, мисс Джилкрист, я совсем не имела в виду это. Просто в этих маленьких коттеджах иногда невольно слышишь буквально все. Видите ли, сейчас, когда оба они мертвы, родным важно и интересно знать, о чем они беседовали в свою последнюю встречу.

Готово, мисс Джилкрист попалась на удочку:

— Тут вы правы, миссис Бэнкс, дом небольшой, и я, конечно, понимаю, что вам хотелось бы знать, о чем они говорили. Но, боюсь, я не смогу вам особенно помочь. Кажется, они толковали о здоровье мистера Эбернети и о том, что у него, э, иногда появляется что-то вроде фантазий, если можно так сказать. Судя по его внешнему виду, я бы о нем такого никогда не подумала. Но в конце концов, он был болен, а больные люди часто приписывают свое нездоровье внешним, так сказать, причинам. Моя тетушка, например…

Мисс Джилкрист в подробностях описала случай со своей тетушкой. Сьюзен, как до нее мистер Энтуисл, постаралась незаметно перевести разговор на другое:

— Да, да, мы так и думали. Все дядины слуги были очень привязаны к нему, и, разумеется, их огорчает, что он считал, будто… — она сделала паузу.

— Само собой! Слуги всегда так обидчивы в подобных случаях. Помню, моя тетушка…

Сьюзен прервала ее:

— Полагаю, он подозревал слуг? Я имею в виду, думал, что они хотят отравить его?

От глаз молодой женщины не укрылось, что этот вопрос смутил мисс Джилкрист, и она быстро продолжала:

— Значит, это не был кто-то из прислуги? Называл он кого-нибудь конкретно?

— Я не знаю, миссис Бэнкс, правда, не знаю…

Но ее глаза избегали взгляда собеседницы. Сьюзен подумала, что мисс Джилкрист знает больше, чем говорит. Не исключено, что ей известно даже очень многое.

Решив пока не настаивать, Сьюзен спросила, какие у мисс Джилкрист планы на будущее.

— О, я как раз хотела поговорить с вами об этом, миссис Бэнкс, и спросить, как долго вам еще понадобится мое присутствие здесь. Мне ведь пора подыскивать себе другое место.

Сьюзен сказала, что, пожалуй, покончит со всеми делами за пару дней, и, несколько поколебавшись, добавила:

— Надеюсь, вы не сочтете за обиду, если я попрошу вас принять от меня трехмесячное жалованье?

— Вы так добры, миссис Бэнкс, поверьте, я глубоко вам признательна. И может, вы не откажетесь, я хочу сказать, если это потребуется… дать мне рекомендацию? Подтвердить, что я была при вашей родственнице… и что мною были довольны…

— Разумеется.

— Не знаю, могу ли я просить еще об этом. — Руки мисс Джилкрист задрожали, она тщетно пыталась придать твердость своему голосу. — Но если можно, то нельзя ли в рекомендации не упоминать об… обстоятельствах и даже не называть имя…

Сьюзен удивленно смотрела на нее.

— Боюсь, я не совсем понимаю вас.

— Это потому, что вы не задумывались об этом, миссис Бэнкс. Ведь речь идет об убийстве, о котором писали в газетах, так что каждый мог прочесть. Люди могут подумать: «Две женщины живут вместе, одна из них убита, уж не компаньонкиных ли это рук дело?» Неужели вы не понимаете, миссис Бэнкс? Я уверена, что, подыскивай я кого-нибудь, я бы дважды подумала, прежде чем связаться с …ну, да вы знаете, что я хочу сказать. Это так беспокоит меня, миссис Бэнкс, я ночами не сплю, все думаю: а что, если я так и не найду другой такой работы. Ведь больше я ничего не умею. Что же мне тогда делать?