Николай Леонов - Подарок наследного принца [сборник]

– Что вы вспомнили, Надя?

– Помните, я говорила, что Сергей в последний день сказал мне какую-то важную фразу? А я ее напрочь забыла. Так вот, я ее, наконец, вспомнила! Вот что он сказал, слово в слово: «Мне только что обещали все рассказать про убийство прокурора Конягина, при личной встрече он мне все расскажет».

– Однако тут что ни слово, то загадка! – отозвался Гуров. – Кто ему обещал рассказать? Где должна была состояться встреча? И откуда Сергей вам звонил?

– Мне кажется, звонил он отсюда, из городского парка, – ответила Надя. – Я ему задала те же вопросы, как вы сейчас. И он ответил, что сидит на скамье в парке, кормит уток. А встретиться с тем человеком они, кажется, должны были на вокзале, потому что добавил, что едет сейчас на вокзал, садится на московский поезд. И больше я его не слышала…

– Подождите, Надя, вы сказали «он звонил отсюда, из парка». Вы что, сейчас в парке находитесь?

– Ну да, сижу на скамейке, где мы любили сидеть с Сергеем. Ведь мне здесь встречу назначили…

– Какую встречу? Кто назначил? – воскликнул Лев.

– А я разве не сказала? Какая я все же рассеянная! Мне позвонил один человек, обещал рассказать о махинациях с подрядами в сфере жилищного строительства. И назначил встречу в парке. Так что я сижу, жду его.

– Если этот человек подойдет, никуда с ним не уходите! – закричал Гуров. – Я сейчас еду к вам! Вам угрожает опасность! Не ходите никуда!

Он сорвался с места и выбежал из кабинета. В дверях едва не столкнулся с лейтенантом Соболевым, который как раз собирался входить в кабинет.

– Здравствуйте, товарищ полковник, – сказал лейтенант. – Куда вы так спешите? Что-то срочное?

– Да, срочное! – на ходу бросил Лев. – Бегу в парк! Наде угрожает опасность! Кажется, наш маньяк опять объявился!

Он спешно выбежал из Управления. Запрашивать и ждать служебную машину было некогда, поэтому, заметив на другой стороне улицы такси, он поспешил к нему. Пока бежал, мелькнула мысль, что правильней было бы взять Соболева с собой – если на свидание с Надей придет убийца, вдвоем его задержать было бы легче. Но что, если это действительно человек, владеющий информацией? «Посмотрю, что за человек, а тогда уж буду решать, нужна мне подмога или нет», – заключил Гуров.

– Машина свободна? – Лев распахнул дверцу такси.

– Как ветер! – ответил водитель. Голос у него был тонкий, почти женский. Да и внешность примечательная: белокурый, с изящной бородкой соломенного цвета, а на глазах – огромные темные очки. – В городской парк! И поскорее, пожалуйста! – садясь на заднее сиденье, скомандовал Лев.

– Мигом домчим! – пообещал водитель и резко тронул машину с места.

Ехал он и правда быстро, не хуже Крячко. И правила тоже не слишком соблюдал – пару раз они проскочили перекрестки, уже когда на светофоре загорался красный свет. Правда, Гурову показалось, что таксист слишком рискует и что водитель он все же не такой умелый, как Стас Крячко, – пару раз машина едва не чиркнула бампером по идущим рядом авто. Зато не прошло и десяти минут, как они затормозили неподалеку от главного входа в парк. Водитель зачем-то заехал за стоявшие здесь мусорные баки, остановил машину, после чего заявил:

– Все, приехали! Извините, что не у самого входа встали – там стоянка запрещена.

– Сколько с меня? – спросил Гуров.

– Смешные деньги – семьдесят рублей, – ответил водитель. При этом голос у него вдруг «сел» и стал похож на мужской тенор. – А если чуть добавите – сотня.

Гуров на такую сумму и рассчитывал. Он наклонился чуть вперед, протягивая водителю сотенную купюру. Правая его рука в это время уже легла на ручку, готовясь открыть дверцу. Водитель обернулся, чтобы взять деньги, их руки на миг соприкоснулись, и вдруг он с неожиданной силой сжал ладонь Гурова и резко рванул его к себе. Одновременно и сам подался к пассажиру, выбросив вперед другую руку, в которой был зажат какой-то платок. По салону распространился характерный резкий запах. «Хлороформ! – успел подумать Лев, отпихивая от себя платок. – Это хлороформ!» Однако справиться с таксистом оказалось невозможно, руки у него были прямо железные. Он прижал платок к носу сыщика и держал, не давая тому освободиться. «Это он… рыжий актер… человек в маске…» – промелькнула последняя мысль перед тем, как сознание угасло…

…Оно возвращалось постепенно, толчками. Как обычно бывает, после этого сильно болела голова. Гуров хотел сжать ее руками и не смог, что-то мешало ему двигаться. Тогда он постарался открыть глаза, посмотреть, что с руками, и увидел, что находится в небольшом полуподвальном помещении. В окно, расположенное на уровне земли, просачивался скудный свет. Лев сидел на лавке за простым деревянным столом. Руки его были зажаты в железные скобы, выходившие из столешницы. Кроме лавки и стола, в комнате были еще две лавки, шкаф, в углу размещался очаг, в нем тлели угли. Под потолком проходила стальная балка, с которой свешивались цепи, в углу, рядом с очагом, стояли клещи и кочерга.

В комнате никого не было, но Гуров не сомневался, что хозяин скоро появится. И, кажется, он уже знал, кто этот хозяин. «Видимо, мы с господином Мельниковым поменялись ролями, – подумал Лев. – Из охотника я превратился в дичь. И как это я дал себя одурачить? И какую роль во всем этом сыграла Надя? Хотя, вероятно, никакой особой роли у нее не было – наш пчеловод просто использовал ее как приманку. Но почему он решился на такой отчаянный шаг? И как надеется выпутаться из этой истории? Вопросы, вопросы… Ничего, скоро я получу и ответы. Боюсь только, что это доставит мне мало удовольствия».

Так он сидел, размышляя, когда дверь открылась, и в комнату вошел – точнее, спустился по ступенькам – Павел Мельников. На этот раз он был без парика, без бороды, в своем настоящем виде. Застройщик был весел, даже мурлыкал какую-то песенку. В руках он нес клещи и нож. Увидев, что сыщик пришел в себя, Мельников бросил свою ношу на стол и, всплеснув руками, участливо спросил:

– Очнулись, Лев Иванович? Вижу, что очнулись. Что ж, теперь можно начинать наш спектакль. Поверьте, он будет очень, очень интересный! И очень зрелищный. Жаль только, зрителей нет. Думал я прихватить еще милую Наденьку – она бы выступала в роли зрительницы. Но уж больно хлопотно получалось, сразу двоих тащить. Обязательно бы кто-нибудь заметил. А так – за мусорными баками встал, минуту постоял и дальше поехал. Никто не видел, никто ничего не знает… Ну, сейчас нужно реквизит для нашего спектакля приготовить. Ведь для каждого представления нужен свой реквизит, это вам любой театральный человек скажет.

С этими словами он подошел к стоявшему у стены верстаку, запустил маленький точильный станок и начал точить принесенный нож. Гуров некоторое время наблюдал за его действиями, затем спросил: