Питер Чейни - Вечер вне дома [сборник]

— А что ты можешь ему рассказать?

Хильда встала и сбросила манто.

— Пойду немножко поплаваю. Сегодня было ужасно жарко, не правда ли? В беседке лежат плавки, на случай, если ты захочешь составить мне компанию.

— Я поеду домой. Не привык к роскошной жизни.

— Только таким образом и стоит жить. По крайней мере, выпей еще перед уходом.

Хильда повернулась к вышке для прыжков в воду, надела резиновую шапочку и убрала волосы. Она шла медленно и покачивала бедрами, желая походить на манекенщицу. Хаген невольно удивился ее самоуверенности. Хильда немного ошибалась, подумал он, она все еще надеялась на силу своей привлекательности, несмотря на все, что было. Хорошо, что он решил покончить с этим делом — не имело смысла бередить старые раны.

Он молча повернулся к ней спиной, когда она стала выбираться на доску для прыжков в воду; Хаген знал, что она ожидает его восхищенного взгляда. Сначала она подсчитала стоимость своего имущества, чтобы возбудить у него зависть, теперь проделывает то же самое со своим телом. Хаген не намеревался доставить ей удовольствие, любуясь ее фигурой. Он снова наполнил свой бокал.

— Налей и мне, Мортон! — крикнула она, чтобы он обернулся и посмотрел на нее. — Я сейчас приду!

Однако Хаген не обернулся и секундой позже услышал всплеск. Он залпом выпил бокал «манхеттена», не дожидаясь ее возвращения, и с горечью произнес тост за дом, стоящий без обстановки 73500 долларов. Пусть она живет в нем! Теперь он решил попрощаться.

Но когда он повернулся, прощаться было не с кем. На поверхности бассейна никого не было, только в одном месте слегка рябила вода. Хильда не всплыла наверх.

Сперва он посчитал это шуткой и решил, что Хильда хочет нагнать на него страху. Как только он подойдет посмотреть, что с ней, она появится и посмеется над ним. Но когда прошла целая минута и Хильда не появилась, Хагена охватило предчувствие беды. Он поспешил к краю освещенного бассейна и посмотрел вниз.

Хильда была отчетливо видна в сверкающей воде. Она лежала на трехметровой глубине на дне и вряд ли была в состоянии сыграть с кем-нибудь шутку. Из ее спины торчал оперенный конец стрелы. Из раны тянулась тоненькая струйка крови, поднимаясь на поверхность воды, подобно дыму от сигареты.

Хаген замер, словно оглушенный. Его рассудок искал какого-нибудь спасительного объяснения. Однако объяснения не нашлось, и Хаген вдруг понял, что случилось. Он побежал вдоль бассейна, скинув на ходу пиджак.

— Я должен ее вытащить, — бормотал он, снимая ботинки. — Я должен…

Внезапно он остановился. К нему вернулся здравый смысл. Слишком поздно! Хильду уже нельзя спасти. В свое время Хаген повидал достаточно мертвецов, а в этом случае было абсолютно ясно, что ничего сделать нельзя. Если он бросится в воду, то только вымокнет, а ей не поможет, да и полиция требует, чтобы до ее прихода все оставалось нетронутым.

— Убийца, — высказал вслух Хаген впервые пришедшую ему мысль.

Стрела была откуда-то выпущена, ее направила рука человека. Стрелок должен еще находиться где-нибудь в саду.

Хаген бросил вокруг быстрый взгляд. Ничто не шевелилось.

— Стрела вонзилась в спину, — пробормотал он.

Она попала в Хильду, когда та стояла на доске, приготовившись прыгать в воду. Значит, стрелу выпустили из кустов в дальнем конце сада, откуда он сам проник сюда. Хаген поспешил туда.

Ему не пришло в голову, что могут полететь и другие стрелы, а он является отличной мишенью. У Хагена не было никакого оружия, и он не жалел об этом. Он стремился доказать правильность своих выводов и, если повезет, найти стрелка из лука.

Вместо этого он нашел лук. Он наткнулся на него при старательном обследовании кустов вокруг бассейна. Это был длинный, туго натянутый лук с окрашенными концами, что указывало на его принадлежность к целому комплекту снаряжения. Он был прислонен к пальме, стоявшей неподалеку от вышки для прыжков в воду. Тот, кто стрелял из него, стоял прямо за спиной приготовившейся к прыжку Хильды. Хаген хотел было взять лук в руки, но вовремя удержался. На луке могли быть отпечатки пальцев. Тихо хлопнула калитка. Кто-то вышел из сада. Хаген бросился туда.

Прибежал он слишком поздно. Когда он добрался до ограды, калитка, как и прежде, была заперта на задвижку. Вдали слышались звуки удалявшихся шагов. Хаген взялся за задвижку и, когда она не поддалась его усилиям, влез на ограду из стеклянных кирпичей. Преследовать не имело смысла. Он был в одних носках, а ключи от машины находились в кармане брошенного пиджака. Хаген попытался разглядеть преступника. Но и здесь ему не повезло. Уличный фонарь осветил лишь быстро удаляющиеся мужские ноги. Верхняя часть тела мужчины скрывалась за опускавшимися ветвями перечного дерева. Хаген был так далеко, что за этот короткий миг не смог бы даже с уверенностью сказать, какого цвета брюки у этого мужчины. Вскоре он услышал, как завели мотор автомашины.

Хаген от злости выругался. Шум мотора затихал — убийца уехал. Нахмурившись, Хаген слез с ограды и медленно пошел в сад. Он ушиб большой палец на ноге, и теперь этот палец разболелся.

Приблизившись к бассейну, он забыл про свой палец. У входа в беседку стояла старая миссис Висарт, вероятно встревоженная его криком. Она держала у уха телефонную трубку, и Хаген отчетливо слышал ее слова.

— Да, убита, — объясняла она, — в этом нет никакого сомнения. Приезжайте скорее.

Затем она услышала шаги Хагена и повернулась к нему. Ни надменное выражение ее лица, ни голос не изменились. Она подняла руку, словно хотела нанести удар. В руке ее сверкнуло шило для кожи сантиметров десяти длиной. Единственная, похожая на ремень полоска кожи висела у нее на шее, а свой непонятный взмах руки она, видимо, переняла из телевизионных передач.

— Полагаю, что убийца находится возле меня, — сказала она в трубку. — Я задержу его до вашего прихода.

Она положила трубку и посмотрела на Хагена.

— Вы не будете против, если я сяду? — спросил тот. — У меня болит нога.

— Пожалуйста, — холодно ответила старая дама. — Хочу вас предупредить, что я могу очень громко закричать.

— В этом я не сомневаюсь, — ответил он, хотя весь ее вид говорил об обратном.

Скорее, она привыкла командовать. У нее было властное загорелое лицо с жесткими серыми глазами. Волосы наполовину поседели, но это ее не старило. На ней были черные брюки, подпоясанные искусно выделанным ремнем, и блузка со складками. Она казалась слишком молодой для матери Висарта.

— Между прочим, моя фамилия Хаген, миссис Висарт. Морт Хаген.

— Раз вы уже знаете, кто я, представление излишне.

Миссис Висарт выступила вперед, настороженная, с шилом в вытянутой руке. Хаген наклонился надеть ботинки.