Максим Бондарчук - Меж Сциллой и Харибдой [СИ]

— Ну что ж, надеюсь, в скором времени все прояснится, потому как мы просто обязаны докладывать о всех странных происшествиях.

Закрыв свой маленький блокнот, который он все это время держал в своих руках, доктор спокойно встал и вышел из палаты. Теперь я оказался в еще худшем положении, нежели это было в самом начале. Только полиции мне сейчас не хватало. Быстро выбраться отсюда было просто невозможно — я еще был слишком слаб. Мне нужно было как-то связаться с Натали, только она могла помочь мне во всем этом запутанном деле. Но стоило мне подумать об этом, как в палату снова вошел тот самый доктор.

— Мсье Дюваль, к вам посетительница, она представилась вашей женой.

Я, что было силы, выпучил глаза и стал рассматривать вошедшую женщину. Даже за темными очками я смог узнать этот прекрасный взгляд до сих пор любимой женщины. Ивет, моя любовь! Она скромно стояла в дверном проеме и, не снимая очков, смотрела на меня.

— Долго не беспокойте его, он совсем недавно проснулся и ему нужен отдых.

С этими словами, доктор снова удалился из помещения.

— Винсент, мне сказали, что ты мертв.

Она припала к моей кровати и схватила меня за руку.

— Мне сказали, что тебя застрелили во время штурма дома Делароша. Как так все произошло? Расскажи мне?

— Теперь это уже не имеет значения, я сделал то, что должен был сделать много лет назад. Обидно лишь одно, что раньше у меня не хватало духу на это.

— Что ты говоришь. Весь Париж только и говорит об этом. Журналисты буквально ночуют у меня под домом, думая, что я смогу им что-то рассказать, но я сама ничего не знаю.

Она заплакала. Из-под темных стекол начали падать крохотные слезки, которые были похожи на маленькие кристаллы.

— Все это слишком затянулось, Ивет, и я сам во всем этом виноват. Я заварил эту кашу, и я должен ее расхлебывать. За меня это никто не сделает, увы.

— А ты обо мне подумал, что буду делать я без тебя?

— Но ты ведь уже давно живешь с другим мужчиной. Разве тебе не наплевать на меня? Разве я для тебя еще что-то значу?

Она притихла. Эти вопросы задевали слишком многое в наших жизнях и ответы на них были не самые приятные. Чтобы признать ошибки прошлого, нужно было обладать храбростью не меньшей, чем той, что была у меня, но даже мне было это не под силу.

— Я уже давно не живу с ним. Да и назвать это совместной жизнью тоже было нельзя. С того самого момента, когда мы развелись, я искала спокойствия в жизни, стабильности, и чего греха таить, я нашла ее. Правда, вскоре я стала задыхаться, мне стало трудно жить с ним. Я была для него просто как место, рядом с которым можно было отдохнуть после трудного рабочего дня. Я не была его женщиной, я была его собственностью. Мне бы очень хотелось все вернуть назад, но это уже маловероятно, поэтому, я сделаю прощу — я хочу попросить у тебя прощения. Прощения за все, что я не смогла дать тебе, за то, что не поверила в тебя и бросила в самый тяжелый момент.

Мне было больно смотреть на все это, ведь я давно простил ее. Мне даже не надо было ей говорить, чтобы она поняла это. Но она упорно продолжала вытягивать из меня эти несколько слов, которые уже мало чего значили.

— Ивет, дорогая моя. Если бы я был зол на тебя до сих пор, думаешь, мне было бы приятно снова увидеть тебя. Я никогда не держал на тебя обиду, это слишком глупая вещь, чтобы хранить ее в своей памяти. Ты всегда была моей женой, моей женщиной, моей опорой и моральной поддержкой в трудную минуту. Не важно с кем ты была после меня, но для меня ты всегда останешься той Ивет, которую я когда-то смог завоевать. Не укоряй себя, ты не в чем не виновата, вся ошибка во мне и я это знаю, но я так же знаю, что никто кроме меня ее не исправит, поэтому скоро все закончится и мы снова будем вместе, я обещаю тебе.

Она снова заплакала. Уже сняв очки с ее прекрасного лица, я смог увидеть эти прекрасные глаза, из которых падали слезы. На мгновение моя память вернулась в тот день, когда мы объединились в одну семью. Это было прекрасно. Ее волосы, ее запах, все это так будоражило мое сознание, что мне не хотелось, чтобы она уходила отсюда и забрала с собой все эти прекрасные моменты.

— Я буду ждать тебя, надеюсь, все будет действительно так, как ты говоришь.

Сбросив слезы и вновь одев очки, Ивет встала и направилась к выходу. Она уходила медленно, словно пытаясь дать мне запечатлеть каждый момент этого прекрасного действа, которое могло оборваться в любой момент. Вскоре дверь захлопнулась и она ушла, а вместе с ней и все мои прекрасные воспоминания, оставив меня наедине с мои черным прошлым. Я не знал сколько мне предстояло проваляться в этой больнице, но исход был близок — я чувствовал это, как зверь чующий добычу, так и я ощущал это.

Прошло две недели.

Даже если бы меня попросили передать то чувство, которое я ощущал, когда выходил из больницы, то я бы не смог этого сделать, настолько оно было необычным и прекрасным. Понимать, что ты снова в строю и готов продолжать бороться, идти вперед и не сдаваться, придавало мне сил. Легкий ветерок дул на улице, нагоняя тоску и вещая о скором приближении осени. Небо было загнано серыми облаками, которые с такой же неумолимой тоской висели над городом, не давая редким лучам солнца пробиваться на землю. Это было начало новой жизни. Недалеко от меня прозвучал автомобильный сигнал, именно такой я слышал, когда две недели назад шел из офиса своей жены. Это была Натали. Я был сильно удивлен, ведь за ней могли следить, да и за мной тоже. Как она могла так легко и непринужденно выехать в город, не позаботившись об охране. Я подошел к машине и сел в салон. Натали приятно улыбнулась мне, а затем легким движением предложила закурить. Отказывать женщине было не в моих правилах, а такой — тем более.

— Я беспокоилась, Винсент. Это плохо с твоей стороны вот так подвергать опасности свою и мою жизнь.

— Зря ты сюда приехала, за тобой следят друзья Делароша.

Казалось, эти слова должны были вызвать резкое удивление у нее, но в ответ я смог лишь разглядеть простую безразличность.

— Не переживай, дорогой, я уже все прекрасно знаю. Как у меня это получилось? Ну, ты ведь знаешь, я умная женщина, и еще при деньгах, для таких как я все двери открыты. Ты залез в змеиное логово, Винсент, и очень сильно разворошил его. Деларош был простой пешкой во всей этой огромной шахматной партии, но пешкой очень важной. Порой, даже она, находясь всего в одном ходу до заветной противоположной линии, представляет куда большую опасность, чем ферзь, стоящий возле короля. Говоря честно, в высоких политических кругах он был очень неприятен одним людям, а его смерть лишь облегчила им жизнь. Именно поэтому ты до сих пор жив, дышишь и можешь спокойно ходить по городу. Мне прекрасно известно, какую цель тебе дали, но боюсь это невозможно.