Ежи Эдигей - Пансионат на Страндвеген

Второй представитель министерства взял слово.

— Надеюсь, я не должен объяснять, насколько важно как можно быстрее задержать убийц или убийцу. Этого требует наше правосудие и врожденное для шведского народа чувство спра ведливости. Преступление должно быть наказано.

Это, — добавил он после небольшой паузы, — в личных интересах ведущих следствие. Надеюсь, ясно? Со своей стороны, от имени министерства гарантирую вам всяческую помощь. Если потребуется, мы пришлем из Стокгольма лучших специалистов. Не скрою, если преступник не будет найден, это обернется ката строфой, размеры и последствия которой для некоторых лиц пока даже трудно оценить.

Угроза была недвусмысленной. У начальника полиции появи лась такая мина, словно он держал во рту незрелый лимон. Маг нус Торг внешне остался абсолютно спокоен.

— Я считаю, — заговорил доктор Нилеруд, — что все мы отдаем себе отчет в сложности ситуации. Как сторонний наблю датель я должен признать, что полиция действует весьма энер гично. Правда, пока результаты невелики, но я думаю, что это изменится. Мне кажется, найденное кольцо очень проясняет си туацию: отходит на задний план мифический военный преступ ник и остается простой убийца, который позарился на драгоцен ности. Госпожа Янссон перед смертью познакомилась с этим ры баком. Он знал, что она очень богата, и решил убить ее, чтобы завладеть драгоценностями. Может, он переоценил их стоимость. Возможно, госпожа Янссон даже говорила своему сородичу, что вкладывает свое состояние в бриллианты. Он мог думать, что она держит их в своей комнате, ведь женщины не любят расставаться со своими украшениями.

— Но я все же не думаю, что они убили друг друга, — саркастически заметил прокурор.

— Конечно, нет. Просто оба были убиты одним человеком. Поляк, решив ограбить госпожу Янссон, был достаточно умен, чтобы не делать грязную работу своими руками. Он нашел по мощника: мог отыскать его в одном из темных притонов в Маль мё, даже своего сородича, какого-нибудь моряка с польского судна. В каждом городе найдется человек, готовый на все. А нам известно, что старый рыбак неплохо знал Мальмё. Он нашел нужного человека, объяснил ему задачу и помог забраться в пансионат. Как? Не знаю. Может, провел его еще утром и спря тал в одной из комнат? Ведь он часто приходил сюда, приносил рыбу. Хорошо знал дом, все входы и выходы. Он не был здесь чужим, а значит, не вызывал подозрений. Мог даже сделать так, чтобы сосредоточить внимание на себе, а тем временем его сообщник взбежал наверх и спрятался в одной из комнат, чтобы дождаться госпожу Янссон.

— Гм, — пробормотал прокурор, не слишком убежденный.

— И все же я думаю, что было именно так. Совершив убий ство, преступник сбежал по балконам. Для сильного, физически развитого матроса это пустяк. Даже я, наверно, сумел бы это сделать. Там высота не больше двух метров. Внизу, где-нибудь в кустах, рыбак ждал своего напарника и отобрал у него весь улов. Возможно, они пошли в домик поляка и там разделили драгоценности. Дальнейшее нетрудно предугадать. Человек, со вершивший убийство, решил, что лучше все забрать себе. Со вершить второе убийство было значительно проще. Застрелить человека, одиноко живущего у моря, гут нет никакого риска. Преступник явился к рыбаку поздно вечером, под каким-то пред логом уговорил его открыть дверь и прямо с порога выстрелил. Потом он отыскал и забрал остальные драгоценности. Одно коль цо упало на пол, и он не смог его найти; может быть, просто боялся очень долго задерживаться на месте преступления. Он погасил в кухне свет и захлопнул дверь. О ночнике в комнате, очевидно, просто забыл. На вашем месте я бы искал убийцу в портовых кабаках Мальмё или Гётеборга. Хотя, кто знает, нахо дится ли он еще в Швеции. Ведь паром из Истада в Польшу хо дит ежедневно.

— Да, — признал репортер «Квельспостен», — эта теория с железной логикой объясняет всё. У нее только один недостаток.

— Какой? — раздраженно спросил доктор.

— Она не соответствует истине. Я объездил всю Европу, несколько раз был в Польше и никак не могу согласиться с тези сом предыдущего оратора, что это народ бандитов, убивающих кого попало за несколько колечек. Я думаю, того же мнения придерживаются мои коллеги-журналисты и полиция. Польские суда все время посещают наши порты. В Мальмё или Гётеборг почти каждый день заходят два-три корабля под бело-красным флагом. Дай нам бог, чтобы все иностранные моряки вели себя так, как эти поляки. Единственное преступление, которое они себе позволяют, это захватить на берег бутылку водки, чтобы распить ее со своими шведскими друзьями. Да и то инициато рами такой «контрабанды» обычно бывают шведы, уж очень их тянет к польской водке. Я никак не могу допустить, что убий ство организовал этот старый рыбак. С какой целью? Ограбле ния? Но у него было в банке несколько тысяч крон. Зараба тывал он неплохо, тратил мало, разве что на поездки к друзьям. И такой человек мог польститься на горсть побрякушек стоимо стью в две-три тысячи крон, которые и продать-то было бы не легко?

— Но ведь я сказал, — возмутился Нилеруд, — что рыбак мог ожидать значительно большего улова, чем те несколько украшений, которые госпожа Янссон носила на себе. Он мог рас считывать на ее знаменитые бриллианты и изумруды. Если fru Мария говорила о них даже горничной, то наверняка похва сталась и перед своим соотечественником. Он, несомненно, взял бы и чековую книжку, но книжка осталась нетронутой, и это навело меня на мысль, что само убийство совершил иностранец, незнакомый с чековой системой. Им мог быть человек из со циалистической страны, ведь там не пользуются чеками.

— Вы меня не убедили, — упорствовал журналист.

— Хорошо, я ведь не утверждаю, что убийцей был непре менно поляк. Если это вам так не нравится, готов уступить. Факт, что это был какой-то подонок, а носит ли он шведские документы или какие-нибудь другие, это не так уж важно. Для меня исходным пунктом служит кольцо, лежавшее под буфетом. В дом рыбака его мог принести только убийца.

— С этим я согласен, — заявил Свен Бреман.

— Но ведь убийцей госпожи Янссон может быть только ста рый поляк или его напарник, тот, который потом убил рыбака, чтобы завладеть всеми драгоценностями. Иначе быть не может.

— Версия господина Нилеруда, — заметил начальник поли ции, — безусловно, интересна, так как объясняет ход событий. Но у нее есть слабое место: «den gammle Polacken». Как нам удалось установить, это был человек кристально честный, к тому же не придававший большого значения деньгам. Он отправлял за границу значительные суммы, адресуя их своим бывшим то варищам по несчастью, которые оказались в трудных материаль ных условиях. Зачастую эта помощь была анонимной. И такой человек мог стать убийцей, польстившись на небольшую сумму? Нет, эта гипотеза мне не нравится.