Массимо Карлотто - Турист

Пьетро вынул из кармана журналистки ее мобильник, подал его Тициане со словами:

– Теперь у нас есть номер Туриста. Можешь поставить его телефон на прослушку.

– Нет! – сухо парировала Тициана. – Новые соратники Туриста, несомненно, тоже прослушивают этот номер. Мы не можем рисковать.

Самбо и Нелло сошли с катера возле моста Академии, предоставив рулевому и заместителю начальника передать Кики Баккер ее новым тюремщикам.

– Ты ведешь себя как идиот, – по-братски упрекнул бывшего комиссара Каприольо.

– Потому что отказываюсь полностью избавиться от тех крох морали и человечности, которые у нас еще остались?

– Ты тоже играл нечестно. И делал это много раз.

– Да, но против тех, кто этого заслуживал.

– Заслуживал только с твоей личной точки зрения, которую не разделяли другие.

– Ты прав. Иногда я бываю слишком лицемерным. И я же первый глазом не моргнул, когда Тициана объявила нам, что Туриста не будут судить. Но я спрашиваю себя: сумеем ли мы выдержать тяжесть ответственности, которую берем на себя, отказывая родным его жертв в истине и правосудии?

– Сейчас ты будешь раскручивать свое чувство вины, ты не можешь от него избавиться, – констатировал Нелло. – А я буду жить дальше, горюя о том, что не красивей и не богаче, чем есть. Теперь пойдем поедим, а о Туристе подумаем потом.

– Где же мы поедим? – Пьетро указал ему на потухшие вывески мест отдыха и магазинов. – Ты же знаешь, в этот час Венеция спит.

– На улице Оджо, «У грудастых девиц». Там кухня открыта только по ночам.

– Никогда не слышал об этом заведении.

– Я тебе верю. Это место не для моралистов и ханжей. Такие люди остаются дома и в печальном одиночестве ворочаются на своих постелях.

Стефан Бисгаард, чиновник из разведслужбы датской полиции, каждый месяц получал немалую сумму от «Свободных профессионалов» за то, что присматривал за обеими женщинами Абеля Картагены.

Стефан участвовал в слежке за пакистанцем, которого подозревали в отмывании денег, принадлежащих радикальным исламским группировкам. Поэтому об отъезде Кики Баккер в Венецию сообщил с опозданием на несколько часов. После этого он выслушивал упреки и жалобы бывшего агента шведской разведки, который его завербовал, и одновременно посылал ему кадры, на которых телекамеры запечатлели любовницу Картагены в копенгагенском аэропорту.

Македа, он же Абернети, получив эту информацию, сразу же позвонил Лори, поскольку был уверен, что Кики уже вошла в контакт с Абелем.

– Нет, – ответила канадка, уклоняясь от возбужденного пениса убийцы: Абель лежал рядом с ней, и звонок прервал очень страстную ласку. – Она не появлялась и даже не звонила.

– Ты в этом уверена?

Лори встала, посмотрела на экран телефона Картагены и ответила:

– Да.

– Возможно, у нас возникла проблема. Если узнаешь что-то новое о ней, сообщи мне, – сказал Абернети. Это было раннее предупреждение перед боевой тревогой.

Канадка села верхом на Абеля и, медленно двигаясь, помогла ему войти в нее.

– У нас мало времени, – объявила она.

– Что случилось?

– Твоя толстуха в Венеции. Может быть, предложим ей заняться любовью втроем?

Примерно через двадцать минут Македа разговаривал с сержантом Эрмано Сантоном, хорошо осведомленным сотрудником регионального управления финансовой полиции. Этого Сантона «Свободные профессионалы» недавно подкупили и сделали своим источником конфиденциальных сведений.

– Мне нужна информация об одной пассажирке норвежского самолета, который прибыл сегодня днем из Копенгагена.

– Что вы желаете знать?

Македа поднял взгляд к небу и сказал как отрезал:

– То, чего не знаю и что мне будет полезно узнать!

– Сейчас я выполняю задание своего начальства, но постараюсь от него отвязаться.

– Я бы оценил это очень высоко, – заметил бывший агент разведки, завершая разговор. – Вы найдете в своей машине конверт с нужными данными.

Финансовый полицейский вздрогнул от страха. Эти люди могут проникнуть куда угодно и делают все, чтобы это подчеркнуть! Такая способность – более чем убедительный довод, чтобы не терять времени. Сантон постучал в дверь капитана Альтабелли и на ходу придумал историю о том, что один сотрудник кооператива, где работают с багажом, может предоставить интересные сведения о транспортировке героина из Нигерии.

Начальник нечетким кивком выразил свое согласие – и не потому, что поверил словам сержанта, а для того, чтобы не видеть его перед собой. Капитану никогда не нравился Сантон, и после того, как была обнаружена недостача почти две тысячи евро из денег, конфискованных в одном китайском магазине, Альтабелли решил перевести этого сержанта в другое подразделение. Капитан уже попросил своих друзей из министерства направить Сантона в Лампедузу, где обращалось очень мало наличных.

В салоне малолитражки Сантона сильно пахло лосьоном после бритья. Это был единственный след того, кто здесь побывал: этот человек очень умело отключил сигнализацию. Сантон нашел под сиденьем конверт. Внутри была фотография толстой женщины, шагавшей по улице, и листок с основной информацией о ней.

Сержант приехал в аэропорт и там расспросил сослуживцев и людей из других служб правопорядка, но безуспешно. Они не очень строго выполняли свои обязанности в этот на редкость спокойный день. Сержант выяснил время прибытия пассажиров нужного рейса к терминалу и смирился с необходимостью просмотреть пленку, отснятую телекамерами в зоне прилета. В какой-то момент он узнал Кики Баккер, которая катила маленькую сумку. Но женщину, которая шла навстречу Кики, он не узнал. Сантон отыскал кадр, где та же сцена была снята под другим углом, и только на этом втором снимке с изумлением узнал красотку-замначальника из государственной полиции, Тициану Базиле.

Он проверил съемку, сделанную сетью внешнего контроля, и увидел обеих женщин, шагавших к остановке такси. И тут он понял, что может предоставить очень ценную информацию: синьора-полицейский вела себя необычно, и ее поведение противоречило всем процедурам.

Сантон вынул сим-карту из своего мобильника и заменил ее на другую – на ту, по которой связывался напрямую с тем, кого он знал как синьора Марио, но кто по документам носил имя Андреа Македа.

Его рассказ о случившемся был долгим и многословным, поскольку Сантон потратил лишнее время, подчеркивая трудность расследования и свое умение справляться с необычными и запутанными ситуациями. Македа терпеливо выслушал его, потом попросил повторить рассказ, но в более сжатой форме.

Завершив вызов, «свободный профессионал» вынул из своего аппарата и уничтожил карту. Больше его организация не будет использовать сержанта Сан-тона. Ни рыба ни мясо – вот что такое этот Сантон! Хотя он и сумел добыть нужную информацию, ему совершенно невозможно доверять. Он предавал только потому, что был посредственностью, а обман – искусство, для которого нужны ум, воображение и самоотречение.