Луиза Пенни - Стеклянные дома [litres]

– Bon, – раздался наконец ее ломкий голос. Но без всяких признаков паники. – Что нам делать? Вы хотите, чтобы мы приехали в деревню?

– Нет. Езжайте на границу. Действуем по плану. Независимо ни от чего, хлорокодид направляется в Штаты, и единственное, что мы знаем наверняка, – это место, где он пересечет границу. Ваш информатор ведет наблюдение за церковью?

– Да. Мы, по крайней мере, будем знать, когда наркотик начнет движение. А если они изберут другой маршрут? – спросила Туссен.

– Тогда просто поторчите в лесу, а Бовуар, Лакост и я обо всем позаботимся.

Он произнес это так спокойно, словно речь шла о ремонте забора.

Опять последовало молчание.

– Во всех планах приходится рассчитывать на долю удачи, – напомнил он ей. – К тому же мы все в деле. А это большое преимущество.

– У нас за спиной океан. Да, patron. Все получится, потому что иначе и быть не может. – Туссен тихонько рассмеялась и загадала, чтобы все так и случилось. – Удачи, – сказала она, либо забыв добавить словечко merde, либо не желая, чтобы в случае чего это слово оказалось последним, сказанным между ними.

– Oui. И вам удачи, Мадлен.

Когда Лакост вернулась, Матео и Леа сидели за столиком в дальнем углу зала. Вдали от остальных. Но рядом с американцами.

Лакост осторожно, чтобы никто не заметил, положила телефон на место и отправилась в кухню поздороваться с Антоном и предупредить его.

– Bonjour, – сказал он. – А я думал, вы будете в городе.

– Была, но решила уехать на несколько часов. Слишком уж жарко. И я не одна такая.

– Кто бы сомневался, – сказал он, возвращаясь к работе.

Не услышав ее ответа, он поднял голову.

– Здесь Матео и Леа, – сказала Изабель. – Может, еще и Патрик. Хотя его я не видела.

Антон положил нож и взглянул ей в глаза:

– Зачем?

– Не знаю. Но подумала, что стоит вас предупредить.

Она говорила абсолютную правду. Изабель Лакост прекрасно знала, почему Матео и Леа находятся в бистро, и не хотела впутывать в это дело Антона.

– Merci. – Вид у него был мрачный. Он глубоко вздохнул. – Через несколько дней я должен буду давать показания. Я боялся этого. Слышал, они там поклевывают месье Гамаша.

– Обычное дело.

– Даже главный прокурор и судья? Разве они не на одной стороне?

– Судебные процессы – вещь непредсказуемая, – сказала она, делая вид, что все происходящее в зале суда совершенно нормально. – Завтра моя очередь.

– Где они сидят? – спросил Антон. – Чтобы не попадаться им на глаза.

– В углу.

– Около двух американцев?

– Вы их знаете?

– Никогда не видел прежде. Один из них называет себя поваром. Он попробовал суп, – Антон кивком показал на кастрюлю, – и спросил, не дам ли я ему рецепт.

Лакост посмотрела на тетрадь, открытую на странице, озаглавленной: «Холодный овощной суп с арбузом, мятой и манго».

Ей захотелось съесть эту страничку.

– Я смотрю, Рут нет. Ничего, если я ей позвоню?

– Бога ради. Может, это будет впервые, когда у нее зазвонит телефон. По-моему, она вообще не знает, как он выглядит.

Изабель улыбнулась. Между молодым поваром и старой поэтессой возникла своего рода дружба, основанная на том, что он ее подкармливал бесплатно, а она говорила ему гадости. И еще они оба знали, как легко на перекрестке свернуть не на ту дорогу.

Лакост подошла к телефону на стене, набрала номер. После десятого или одиннадцатого гудка (Изабель представила, как Рут все это время обыскивает свой маленький дом в поисках того, что это у нее тут звенит) Рут взяла трубку.

– Алё! – прокричала она в микрофон.

– Рут, это Изабель Лакост. Я в бистро. Мы тут выпив…

– Сейчас буду! – прокричала Рут и повесила трубку.

Лакост повернулась и увидела улыбающееся лицо Антона. Он явно все слышал. Наверное, весь Квебек слышал.

Она вернулась в бистро. К Рейн-Мари и Анни присоединились Клара и Мирна, и, поздоровавшись с ними, Изабель села рядом.

Она сидела спиной к двум американцам и к Матео и Леа, хотя и видела их отражения в свинцовом стекле окна.

– Не хотят сидеть с вами? – спросила Изабель, кивнув в сторону Матео и Леа.

– О, это не нас они избегают.

– Меня, – догадалась Лакост.

И конечно, она знала почему. Из-за процесса. Она, как и Матео с Леа, была свидетелем обвинения. Но в отличие от нее, они были свидетелями против желания.

Лакост знала первый вопрос, который задаст им обвинение, и подозревала, что им это тоже известно. Тот самый вопрос, который задал старший суперинтендант Гамаш той ноябрьской ночью, когда они под ледяным дождем пришли в гостиницу.

– Который час? – спросил сонный Габри, слыша непрекращающийся стук в дверь. – Кто-то забыл ключ?

– Все здесь, – сказал Оливье, продирая глаза. – И какой такой ключ?

– Половина второго? – Габри полностью проснулся, спустил ноги с кровати и потянулся к халату. – Что-то случилось. Что-то не так. На, возьми.

Он вручил Оливье палку.

– Зачем?

– Отбиваться от грабителей.

– Грабители не стучат.

– Ты хочешь проверить?

Они тихо прошли по коридору, чтобы не тревожить гостей, хотя и сомневались, что те спят. В особенности Патрик, который, несмотря на усталость, был взбудоражен, когда двое друзей провожали его в номер.

Оливье и Габри включили свет на террасе и выглянули в окно. Потом быстро отперли дверь.

Патрик услышал стук.

Если тебя будят в такой час, ничего хорошего ждать не приходится. Впрочем, Патрик не спал.

Когда они ложились спать, Габри предложил ему другой номер, но Патрик хотел остаться в том, который они делили с Кэти. Здесь оставалась вся одежда Кэти, ее драгоценности, туалетные принадлежности.

Все это описали и сфотографировали криминалисты и вернули ровно на те места, где их держала Кэти.

Ее сумочка на стуле. Ее очки для чтения на книге на прикроватном столике.

Патрик лежал в кровати, слушая, как потрескивают стены старой гостиницы. Слушая, как устраиваются на ночь остальные, как замирают все звуки. Когда все стихнет, он сможет остаться вдвоем с Кэти. Закрыть глаза и сделать вид, будто она здесь, рядом, дышит так тихо, что он и не слышит ее.

Патрик вдыхал ее запах. И знал, что она здесь. Да и как иначе? Как она могла уйти?

Но она не ушла, поспешно сказал он себе, прежде чем сделать какую-нибудь глупость. Она была здесь. Рядом с ним. Дышала тихо-тихо, он ее даже не слышал.

А посреди ночи раздался стук в дверь. Потом постучали в дверь его номера.

– Патрик?

– Oui?

– Вы не могли бы спуститься? – спросил Габри.

Патрик, Леа и Матео вошли в гостиную. И остановились.

Они увидели перед собой старшего суперинтенданта Гамаша, старшего инспектора Лакост, инспектора Бовуара.

И Жаклин. Пекаря.