Сергей Калужанов - Мажор-3. Правда опаснее смерти

— Кто это? — удивилась Вика, разглядывая визитера.

— Знакомьтесь, — торжественно объявил Соколовский. — Это Степа Захаров. Выходец из того же детдома, что и Паршутин. А вот это личные дела бывших детдомовцев, но не всех, а только тех, кто после выпуска быстро женился. В первый же год или два. И знаете, что их всех объединяет?

— Что?

— Здесь дела тех выпускников, кто получал от государства не муниципальное жилье, а возвращал себе по достижении совершеннолетия квартиры, принадлежавшие их родителям до их смерти или трагической гибели. Муниципальным жильем выпускник детдома распоряжаться не имеет права, а вот собственным…

— Ты хочешь сказать… — догадалась Вика.

— Точно, — улыбнулся Соколовский. — И у всех, у кого жилье было в собственности, история как под копирку. Степан, расскажи свою историю.

— Ну а че тут… Женился-развелся, вся история, да… — уныло поведал Захаров.

— Как давно женились?

— Ну, год назад.

— Развелись? — продолжала расспрашивать Родионова.

— Ну, полгода.

— А деньги? Квартира?

Степан неуверенно пожал плечами и вопросительно посмотрел на Соколовского, который его сюда привел.

— Захаров был первым из четырнадцати детдомовских, кто женился за последний год, — пришел на помощь парню Игорь и продолжил рассказ вместо него. — Жена убедила снять деньги со счета. Продали квартиру, потому что хотели переехать жить на Юг. После этого жена исчезла. Со всеми деньгами.

— Так. Вот лист и ручка. Садись, пиши детально, — Симоненко указал на стул возле своего стола. — При каких обстоятельствах снял деньги, что сделали с квартирой.

— Давай-давай, делай, что сказали, — Соколовский подтолкнул Захарова к столу и добавил: — Жена Степы из Казахстана. После развода укатила к себе. Я подал запрос, но быстрого ответа мне не обещали.

— Так, — кивнула понимающе Вика. — Сестры Налбандян тоже не из России.

— За год четырнадцать свадеб, — Соколовский похлопал рукой по стопке папок на столе. — Невесты либо не из России, либо из дальних регионов.

Атмосфера в загсе была торжественно-напряженная. Звучала музыка, двигалась очередь, подъезжали новые пары с гостями. Семенов с Нариной сидели в очереди с пятью друзьями из того же детдома, где он и воспитывался.

— Все — мы следующие, — Нарина наклонилась и поцеловала Сергея. Жених ответил ей горячим волнующим поцелуем, но девушка чуть оттолкнула его, увидев, что в зал вошла Раиса Ивановна.

— Ребята, как хорошо, что успела! Поздравляю, — директор подала невесте букет цветов. — Нариночка, буквально на два слова, ладно?

— Раис-Иванна, а че? — удивился Семенов.

— Секрет, — с улыбкой отозвалась женщина, отводя в сторону невесту.

Они отошли к большим напольным вазам с живыми цветами, и теперь лицо директора стало серьезным, правда, гости видели только ее спину.

— Ты девочка умная, поэтому тебе говорю. А то этот твой женишок сейчас распсихуется. Мне буквально перед выходом звонок был из администрации города. Программу с сиротским капиталом тормознули. И вопрос с продажей собственных унаследованных квартир сиротами тоже поставлен на контроль.

— В смысле?

— В смысле, пересматривать будут, а пока будут пересматривать, то решили ничего не выдавать. Так что Сережа ничего не получил.

— Ничего? — опешила Нарина.

— Пока так. Сколько ждать — не знаю.

Объявили очередь Захарова, но девушка не отпускала Раису Ивановну.

— Подождите. Я не поняла. Так когда все решится?

— Потом поговорим, — шепнула директор. — Твой идет.

Захаров с невестой и свидетели с гостями вошли в зал торжественных церемоний. Началась обычная церемония с поздравлениями и торжественными речами. Сергей смотрел на побледневшую хмурую невесту и волновался. Он попытался спросить, что с ней, но Нарина только отмахивалась. Наконец очередь дошла до вопросов.

— Сергей Александрович Захаров, согласны ли вы взять в жены Нарину Гургеновну Налбандян? — прозвучал торжественный символический вопрос.

— Согласен, — волнуясь, ответил Сергей.

— А вы, Нарина Гургеновна Налбандян, готовы ли вы выйти замуж за Сергея Александровича Захарова?

Нарина молчала. Сергей уставился на невесту, но та быстро собралась и произнесла:

— Готова.

Снова вопросы, потом молодых пригласили поставить подписи. И тут случилось непредвиденное и странное. Сергей расписался, и когда Нарина взяла в руки авторучку, она вдруг замерла, а потом безвольно повалилась на пол. В зале зашумели, гости кинулись к невесте.

— Невесте плохо!

Сергей Захаров, повинуясь врачу, вышел из комнаты вместе со всеми, чтобы не мешать приводить невесту в чувство после обморока. Он не видел, что Нарина дождалась, когда врач повернется к ней спиной, потом тихо встала с кушетки и быстро вышла из комнаты. Оказавшись на улице возле служебного входа, Нарина сбросила фату и достала телефон.

— У него ни бабок, ни права распоряжения квартирой! Заведующая сказала! Еду!

Когда Нарина, резко распахнув дверь, ворвалась в подсобку, Алик замер на месте, уставившись на девушку.

— Что? Я не понял ни черта. Ты где должна быть сейчас?

Нарина прошла по подсобке, обходя старую мебель, составленные в углу транспаранты с последнего праздника. Она нервно кусала губы, сжимала пальцы.

— Что мы делать будем? Как мы уедем?

— Что за хрень ты несешь? — снова потребовал Алик. — Ты не в загсе? Почему?

— Заведующая ваша сказала, правила распоряжения квартирами сиротам меняют, сиротский капитал не дают никому!

— Че? Кто видел, что ты сюда пришла, дура? Тебя развели!

Девушка посмотрела на лицо завхоза и испуганно попятилась к двери. Но Алик успел раньше, он схватил Нарину за шею, с силой ударил ее спиной о стену. Девушка хотела крикнуть, но он зажал ей рот и ударил еще раз, теперь уже удачнее. Нарина от удара головой на миг потеряла сознание и повалилась на пол. Но дверь от сильного удара распахнулась, и на пороге появились Соколовский, Аверьянов и Симоненко.

— Отошел от нее! — с угрозой велел Игорь и повел стволом пистолета.

Симоненко защелкнул наручники на запястьях помрачневшего завхоза.

— Дебилы детдомовские деньги все равно промотают! — заговорил с ожесточением Алик. — А девчонкам хорошо! Каждая сучка озолотилась!

— Каждая?

Жека вытащил из кармана Алика ключи и подошел к двери в конце подсобки. Отперев ее, он увидел девушку, как две капли воды похожую на Нарину, только беременную. И нога ее была прикована цепью к батарее отопления.

В отделе первой допрашивали Нарину. Девушка плакала и рассказывала, боясь обернуться на сестру, которую за своим столом Вика отпаивала чаем.

— Ну, я, правда, не знала, что убьет он его! Сказал, позови на разговор, я позвала… Я, правда, не знала! Поверьте!