Алистер Маклин - Марионетка [Кукла на цепи]

— Можно полюбопытствовать, сколько новых друзей вы заводите ежегодно? — вежливо спросил Ван 1ельдер.

— В мои задачи не входит заводить друзей,

— Ваша задача в том, чтобы уничтожать тех, кто занимается наркобизнесом и убивает людей,— прими-

—

рительно сказал Ван де Грааф.— Нам многое известно о вас. Мы даже завели на вас отличное досье. Хотите взглянуть?

— История древнего мира всегда наводила на меня скуку. Еще со школы.

— Я так и думал,— вздохнул Ван де Грааф.— Послушайте, майор, даже лучшая полиция мира может натолкнуться на каменную стену. Именно так произошло и с нами. Только не подумайте, что я оправдываюсь перед вами. Да и полицию нашу я не считаю лучшей. Нам нужна какая-то зацепка. Нужна однаединственная ниточка... Может быть, у вас есть какие- то соображения на этот счет или какой-нибудь план оперативных действий?

— Я приехал в Амстердам только вчера,— нагнувшись, я .вытащил из потайного карманчика листки, взятые мною у убитого коридорного, и протянул их полковнику.— Вам это о чем-нибудь говорит?

Ван де Грааф поднес листки к лампе, бегло взглянул на них и положил на стол.

— Нет.

— А вы не можете выяснить, есть ли в этих цифрах и буквах какой-нибудь смысл?

— У меня очень квалифицированные работники. Попробую. Кстати, где вы это взяли?

— Мне передал их один человек.

— Точнее говоря, вы отобрали их у одного человека?

— А в этом есть какая-либо разница?

— Очень большая,— Ван де Грааф наклонился ко мне и серьезно сказал.— Майор Шерман, нам известны ваши приемы. Вы выводите людей из равновесия и оказываете на них давление. Нам известна ваша склонность нарушать закон.

— Я вас попрошу, полковник!

— Значит, я попал в яблочко. Вы никогда не остаетесь в рамках закона. Вами отработана эффективная, но весьма рискованная тактика провокаций и выжидания. Ждете, когда кто-нибудь на чем-нибудь споткнется. Очень прошу вас, майор Шерман, не провоцируйте слишком многих людей в Амстердаме. Здесь слишком много каналов, и возможна утечка информации.

— Я не стану никого провоцировать. Обещаю, что буду очень осторожен.

—

— Я надеюсь на это,— облегченно вздохнул Ван де Храаф.— А теперь Ван Гельдер хочет кое-что показать вам.

Ван Тельдеру было что показывать! Из полицейского управления на Марниксстраат он привез меня в своем черном «опеле» в городской морг. И когда наша экскурсия кончилась, я подумал, что у меня на душе было бы гораздо лучше, если бы он всего этого мне не показывал.

Здание городского морга не отличалось ни очарованием старины, ни романтизмом старого Амстердама. Он был похож на городской морг любого большого города: мертвецки холодный и отвратительный. В центральном зале морга стояли два ряда столов, облицованных материалом, похожим на мрамор, а в стенах были большие металлические двери.

Главный служитель морга был в белоснежном накрахмаленном халате. Он оказался веселым и симпатичным малым, готовым вот-вот прыснуть со смеху. Казалось, такая взрывная веселость была весьма странной для работника морга, но в доброе старое, время многие палачи в Англии считались самыми веселыми собутыльниками.

Когда Ван Гельдер сделал знак, служитель подвел нас к большой металлической двери, открыл ее и выкатил носилки на колесах. На носилках лежало покрытое простыней тело.

—Этого парня,— пояснил ровным голосом Ван Гельдер,— выловили в канале в районе доков. Его имя — Гшс Гербер, 19 лет, лицо показывать не буду. Он слишком долго пробыл в воде. Его нашла пожарная команда, когда вылавливала из канала автомобиль. Иначе он пролежал бы в канале еще год или два. Кто-то привязал к его телу свинцовые трубы.

Ван Гельдер приподнял простыню, и я увидел исхудавшую руку. Она выглядела так, словно ее топтал кто-то в горных ботинках с шипами. Множество проколов соединяли странные фиолетовые полосы.

Ван Гельдер молча опустил простыню и отвернулся. Задвинув носилки, служитель подвел нас к следующей двери и, широко улыбаясь, словно он был обанкротившимся английским герцогом, показывающим туристам свой родовой замок, выкатил носилки со вторым трупом.

— Лицо этого лучше тоже не показывать,— сказал Ван Гель дер.— Ужасно смотреть на двадцатитрех летнего юношу с лицом семидесятилетнего старца. Где его нашли? — повернулся он к служителю.

— Остерхук,— просиял тот.— На угольной бйрже.

— Да,— кивнул Ван Гельдер.— Рядом валялась пустая бутылка из-под джина. Все содержимое бутылки было у него внутри. Джин с героином дает особую смесь.— Он откинул простыню, показал мне руку, похожую на ту, которую мы только что видели. Я спросил:

— Самоубийство или убийство?

— Все зависит от того, сам ли он купил джин. Если сам, то это самоубийство или несчастный случай. А если бутылку ему кто-то дал, то это, возможно, и убийство. Месяц назад в порту был аналогичный случай, но уточнить причину смерти нам так и не удалось.

Ван Гельдер кивнул, а служитель, рот которого расплылся *в широкой улыбке, подвел нас к одному из столов в центре комнаты. Ван Гельдер откинул верхний край простыни. Золотоволосая девушка была совсем юной и очень красивой.

— Правда, она красавица? — спросил Ван Гельдер.— И ни одной ссадины на лице. Нам известно о ней только то, что она из Восточной Германии и что ее имя Юлия Роземайер. По мнению врачей, ей было не больше шестнадцати лет.

— Ас ней что случилось?

— Упала с шестого этажа на тротуар.

Я подумал о мертвом коридорном. Было бы гораздо справедливее, если бы на столе лежал он.

— Ее выбросили из окна?

— Нет. Свидетели говорят, что она упала сама. Вся компания была на взводе. Девушка весь вечер твердила о том, что хочет полететь в Англию и познакомиться с королевой. Это была идефикс. Потом она влезла на перила балкона, сказала, что летит к королеве, и прыгнула вниз. Слава богу, что в это время на тротуаре никого не было. Хотите осмотреть другие трупы?

— Что-то не хочется. Я бы предпочел выпить где-нибудь поблизости. Если вы, конечно, не возражаете.

— Нет, не возражаю,— улыбнулся он, но его улыбка скорее напоминала гримасу.— Лучше пойдемте ко

—

мне. На это есть свои причины. Сами увидите. Я живу совсем рядом^

Мы поблагодарили жизнерадостного служителя, весь вид которого свидетельствовал о том, что он будет весьма рад, если мы снова появимся в морге, попрощались и ушли.

Пока мы находились в этом мрачном зале и осматривали трупы, погода переменилась: небо нахмурилось, сверху падали крупные, тяжелые, но пока еще редкие капли дождя. 1Ъризонт на востоке принял какой-то сине-фиолетовый зловещий оттенок. В самом воздухе чувствовалась угроза. Странно, но погода абсолютно точно соответствовала моему настроению.