Николай Леонов - Доза для тигра

– Спасибо, вы очень любезны, – ответил он. – Но, прежде чем проводить допрос, я бы хотел оценить, так сказать, общую обстановку. Понять, чем сейчас дышит коллектив. Возможно, это и хорошо, что начинается представление. Если вы сможете обеспечить для меня местечко в зрительном зале, лучшего подарка просто не придумать.

– Где именно нужно место? – деловито поинтересовался Сорокин.

Гуров «заказал» кресло в первом ряду, возле кулисы, из-за которой выходят на манеж артисты и животные.

Сорокин выдвинулся по направлению к цирку, и через полчаса полковник Гуров уже устраивался на заказанном месте.

– Вы просто волшебник, – улыбаясь, проговорил он. – Вот что значит профессиональная работа. Не могу больше вас задерживать, вы и так сделали для меня больше чем достаточно. Дальше я постараюсь справиться сам. А вам, я думаю, можно с чистой совестью идти отдыхать. Рабочий день давно закончился, и мне очень неудобно, что из-за меня вы трудитесь сверхурочно.

– Я должен проводить вас в гостиницу, – сказал Герман.

– Совершенно не обязательно. Ведь номер для меня уже забронирован?

– Да, конечно.

– Вот и прекрасно. Скажите водителю, чтобы дождался меня и отвез куда следует, а сами можете идти отдыхать. Приказываю, как старший по званию. И по возрасту.

– У меня начальство… – в первый раз за все время растерялся Герман. – Мне велели сопровождать вас и выполнять все требования.

– Вот я и требую, чтобы вы немедленно ехали домой. Так что выполняйте.

Рассеянно и как-то даже расстроенно глядя перед собой, Герман ушел, а Гуров сосредоточился на том, что происходило вокруг.

До представления еще оставалось время, и он решил поискать старых знакомых.

На манеже суетились униформисты, среди которых он без труда узнал Митю. Но тот был очень занят и явно не готов к доверительным разговорам.

Вообще вся обстановка была суетливой и оживленной. Зрители рассаживались по местам, по манежу то и дело перебегали туда-сюда какие-то люди, и, пользуясь этой суматохой, Гуров «под шумок» нырнул за кулису.

Он надеялся отыскать Крабовского и задать ему пару-тройку интересных вопросов. Но, оказавшись во «внутренних покоях» цирка, обнаружил, что там царит еще большее столпотворение и отыскать кого-то невозможно в принципе. В узком проходе, ведущем к манежу, толпились уже одетые в костюмы артисты, по стенам стояли клетки с птицами, которые были задействованы в представлении, а между клетками крутились собаки, поминутно отскакивая от чьих-нибудь неуклюжих ног, так и норовивших наступить на неосторожно подставленную лапу.

– Простите, а где я могу найти Василия Ивановича? – вспомнив «легендарное» имя инспектора манежа, спросил Лев.

– Был где-то здесь, – рассеянно ответила ему проходившая мимо девушка, затянутая в трикотажный костюм, расшитый блестками.

Решив, что заниматься поисками в этой толпе, где каждый занят своим делом, совершенно бессмысленно, он уже собирался вернуться на свое место в зале, когда увидел Чапая. Чем-то очень озабоченный, тот быстро шел в направлении манежа.

– Василий Иванович! – окликнул его Гуров. – Добрый вечер. Рад снова увидеть вас.

– Да, добрый вечер, – рассеянно ответил Крабовский, скользнув по нему взглядом так, будто перед ним был неодушевленный предмет. Но потом пригляделся внимательнее и изумленно произнес: – Вы? Но вы же… Как вы здесь оказались?

– Мир тесен, Василий Иванович. Честно говоря, я и сам не думал, что доведется снова свидеться. А вот видите – пришлось. У меня к вам будет несколько вопросов. мы можем где-то поговорить?

– Сейчас? – вскинул брови Крабовский. – Что вы! Это совершенно невозможно. С минуты на минуту начнется представление. Какие могут быть разговоры? Я уже должен идти на манеж.

– Хорошо, а после представления мы сможем поговорить?

– После?.. Ну, не знаю… Возможно… А о чем вы хотели…

– Василий Иванович! – раздался от кулисы призыв кого-то из униформистов. – Я не понял, мне стойку крепить или нет? Гимнасты требуют прямо сейчас, но ведь сначала идут лошади, и если я сейчас закреплю, они спотыкаться об нее будут.

– Что? Какую еще стойку? – сразу переключился Крабовский. – Я ведь уже тысячу раз говорил – оборудование готовим непосредственно перед номерами, друг на друга ничего не накладываем.

– Но там времени…

– Что «там времени»?! Учитесь работать быстро. Вам за это деньги платят.

Крабовский ушел на манеж разбираться с креплением стойки, а Гуров окончательно убедился, что перед представлением все заняты исключительно подготовкой к шоу и лезть к занятым людям с дополнительными вопросами бессмысленно.

Возвращаться в зрительный зал ему не хотелось, и он направился дальше по узкому коридору, ведущему от манежа внутрь циркового шатра. Пользуясь тем, что в подготовительной суматохе никто не обращает на него внимания, он хотел обследовать внутреннее пространство цирка и убедиться, что в расположении помещений ничего не изменилось.

Путь, которым не так давно сторож дядя Федя вел его к вольеру, Лев хорошо запомнил, и теперь, продвигаясь среди стоящих по стенам уже знакомых сундуков и ящиков, намеревался повторить этот путь и обследовать вольер. Слова Шутова о том, что при желании туда мог залезть даже ребенок, заинтересовали его, и хотелось убедиться, что это действительно так.

Во внутренней структуре шатра ничего не изменилось, и он без проблем добрался до вольера. Вход туда был занавешен все той же старой холстиной.

С удовольствием вдохнув свежий воздух после душных помещений цирка, Гуров уже собирался обследовать ограждение, когда увидел дядю Федю. Тот, покуривая, сидел на ящике у стены прямо возле входа.

– Дядя Федя?! Вот так встреча! Здорово! – доброжелательно приветствовал он старика.

– Привет, – настороженно проговорил дядя Федя, пытливо осматривая и явно не узнавая Гурова.

– Что, забыл меня? – спросил тот. – А в Самаре так хорошо поговорили. Недавно ведь было, неужели у тебя такая память короткая?

– А-а… вон ты кто. А здесь-то как оказался? – выпуская дым, спросил дядя Федя. – Ты ж ведь и правда в Самаре был.

– Да вот, приехал в командировку, смотрю – знакомый цирк выступает. Решил на представление сходить. Заодно и старых друзей проведать.

– Темнишь ты, начальник, – хитро улыбаясь, проговорил сторож. – Чай, снова допросы допрашивать к нам пришел. А туда же еще – «на представление». Это ты кому другому рассказывай. Меня-то не проведешь.

– Правда твоя, дядя Федя, – рассмеялся Гуров. – Точно – допросы допрашивать я пришел. Только никто со мной говорить не хочет. Все заняты, к выступлениям готовятся.

– Само собой. У нас тут цирк, а не полицейский участок. Хочешь допросы вести – в участок вызывай. А приходить, людей от дела отвлекать – непорядок. У каждого свое. У полиции – допросы, у артистов – выступления. Путать это негоже, – философствовал дядя Федя.