Николай Леонов - Таежное дело

— Вы так говорите… «заказ», «исполнитель». Как будто здесь и правда что-то… Просто позвонил, узнал.

— Кому вы звонили?

— Толе Басовому, вы же знаете.

— Назовите полное имя этого человека.

— Анатолий Ряшенцев, — в досаде проговорил Черный, раздражаясь, что его заставляют заниматься пустяками.

— Он согласился исполнить заказ?

— Да. Согласился.

— Что было дальше?

Около получаса у Гурова ушло на то, чтобы в очередной раз зафиксировать уже известную ему история в протоколе. Как «непосредственный руководитель» процесса, Черный добавил в общую картину несколько новых деталей. Где именно он прятался, чтобы его не увидели Димон и Жорик, как ему удалось незаметно улизнуть в общем переполохе из ресторана, а также адрес квартиры, где преступники пережидали до утра.

— Деньги на все это дал Голубков?

— Само собой. Не я же.

— Вам тоже полагалась какая-то сумма?

— Ну… отчасти… да, — сразу замялся Черный. — Но чисто символическая.

Когда полковник поставил последнюю точку в протоколе допроса Черного, был уже восьмой час вечера.

Отправив его в камеру, Гуров стал размышлять о том, как лучше организовать задержание Голубкова. Теперь для ареста у него имелись все основания.

Поскольку большинство арестов на протяжении этого расследования из соображений конспирации проводились как бы нечаянно и незаметно для прочих фигурантов, он решил продолжить традицию и последнее, самое главное задержание тоже произвести «в режиме инкогнито».

Зная, что представители старой школы, так же, как и он сам, частенько задерживаются на работе допоздна, Лев решил позвонить Климову.

— Иван Платонович? Добрый вечер! Гуров беспокоит.

— Здравствуй, здравствуй, Лев Гуров, рад тебя слышать, — донесся из трубки знакомый, чуть надтреснутый голос. — Что хорошенького скажешь? Поймал своего убийцу?

— Почти. А у вас как идут дела? Бухгалтер «колется»?

— Рассказывает помаленьку, материал постепенно набирается. Уже и других сотрудников начинаем задействовать. Сегодня вот с директором этим театральным разговаривал, завтра режиссера хочу вызвать.

— Режиссера? — навострил уши Гуров. — Наверное, кого-нибудь из тех, через кого они деньги прокручивают?

— Да, именно. С Голубковым хотел поговорить. Он там у них сейчас самая главная звезда, как я понял, на его постановки солидные суммы списываются. Вот, хотел с ним поподробнее эти вопросы обсудить.

— А во сколько вы его пригласили, если не секрет?

— К десяти часам. А что?

— Да я тоже хотел ему пару вопросов задать. Раз уж он у вас будет, может, скооперируемся? Зачем занятого человека дергать, каждый раз от творческой работы отрывать? Если не возражаете, я завтра подъеду и, как вы закончите, переброшусь с ним парой словечек.

— Не возражаю, Лев Гуров, приезжай. Одно дело делаем.

— Отлично! Очень вам благодарен. Значит, завтра в десять.

— Да, до завтра.

На следующее утро Гуров задержался после планерки, чтобы доложить о результатах своей работы и получить санкцию на арест главного подозреваемого.

— Неужели режиссер? — удивился Орлов. — Вот уж никогда бы не подумал. Какие же, однако, кровожадные творческие люди встречаются. Рад, что ты наконец разобрался с этим делом. Надеюсь, с доказательствами все в порядке?

— Разумеется. У меня одних признательных протоколов на целый роман наберется.

— А орудие убийства? Нож этот нашли?

— С ножом сложнее. Нож сейчас, как я понял, в Самаре, лежит в неком потайном месте, очень хорошо спрятанный. И место это убийца пока называть не спешит. В сущности, допросы я проводил в авральном, так сказать, режиме, спешно. Необходимо было самые основные факты установить, чтобы можно было произвести аресты. Так что вдаваться в подробности было некогда. Оставил на потом. Наверстаю еще.

— Ладно, делай, как знаешь. Сейчас к Климову?

— Да. Туда скоро прибудет Голубков, и туда же нужно будет выслать группу захвата.

— Добро! Как возьмете его, доложи сразу, не томи. И так уже провозился, с пустяковым делом вторую неделю занимаешься.

— Спасибо, Петр Николаевич, вы, как никто, умеете оценить по достоинству заслуги подчиненных.

— Ладно, не язви. С твоими способностями мог бы и пораньше закончить.

Ободренный этим напутствием, Гуров поехал в Следственный комитет.

Замечание Орлова немного задело его самолюбие, но в глубине души он был доволен, что досконально разобрался с этим делом, и не считал, что изначально сосредоточиваться лишь на финансовой стороне было бы правильно.

Несмотря на то что и факты, и показания свидетелей со всей очевидностью указывали на то, что «заказчик» — Вадим Голубков, Лев до сих пор не мог окончательно уяснить для себя, каким был его мотив.

«Не поделили «навар»? Поссорились из-за того, кто главнее? — в очередной раз гадал он. — Или дело и впрямь в том, что Голубков испугался возможного предательства со стороны Бойцова и решил подстраховаться?»

Подъехав к зданию Следственного комитета, Гуров по рации связался с группой захвата и убедился, что все на месте и ждут только сигнала.

Он хотел взять Голубкова «без шума и пыли» в тот момент, когда он будет находиться в кабинете Климова, поэтому приказал бойцам войти в здание и сам собрался идти за ними.

В это время невдалеке притормозил еще один автомобиль, и из него вышел Голубков. Лев тут же поспешно схватил рацию, чтобы остановить бойцов — Голубкову совершенно ни к чему было наблюдать за их маневрами, но уже через секунду понял, что опоздал.

Заметив людей в камуфляже, Голубков, уже направлявшийся к зданию, остановился, а обернувшись к своей машине, увидел Гурова.

Неизвестно, какие мысли проносились в этот момент в голове режиссера, но действия его были весьма решительными.

Быстрым шагом он вернулся к машине и, сев за руль, выехал на трассу.

— Вот, черт!.. — спешно повторяя те же действия, буркнул Лев.

Последний, самый главный арест провести «конспиративно» явно не удавалось и, неотрывно следуя за белым «Ниссаном», он передавал по рации постам ДПС координаты и номер.

Устраивать автогонки на переполненных столичных трассах было не очень удобно, но Гуров быстро понял, что неудобства эти одинаковы для обоих. Как Голубков не мог слишком быстро от него «убегать», так же и сам он не имел возможности прибавить газу, чтобы поскорее догнать беглеца. Светофоры, заторы, перекрестки — все это мешало движению, превращая его в некую абсурдную гонку с препятствиями.

Судя по маршруту, Голубков стремился к выезду из города, и Лев решил связаться с ближайшим постом, чтобы передать более подробные инструкции.

— Белый «Ниссан», сто двадцать восемь, Коля, Дима, — диктовал он. — Движется в вашем направлении. Водитель, скорее всего, безоружен, но это не точно. Нужно остановить. Любым способом, кроме летального. Перегородите трассу или ленту с иголками растяните. В общем, на ваш вкус. Мне за ним до Владивостока гнаться совсем не улыбается.